Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина

– Это другое, – возразил Стейз, но не слишком уверенно.

– Это то же самое, – заверила Таша и вспомнила об ещё одном отличии их рас: – Никогда не видела, как ты выпускаешь клыки. Наурианцы редко так поступают, поскольку и чувства соответствующие для них редкость?

– Оскалиться на эмоциях – действительно экстраординарный случай для представителя моей расы. Выдвижение клыков никак не связано с чувствами, их используют для дела.

– Для какого? – заинтересовавшись, Таша оторвалась от рисунка. Её возлюбленный не начнёт кусаться, как вампир, нет?

– Провода перекусывать удобно, – пожал плечами Стейз, и её взорвало смехом, непонятным для наурианца. Он смотрел на её веселье, любуясь ей и не пытаясь разделить неподвластное ему яркое чувство. Ему было хорошо оттого, что она счастлива быть с ним рядом.

И это умиротворение на лице своего мужчины Таша поспешила запечатлеть на бумаге. Карандаш вдохновенно летал по листу, превращая кошмарный сон в сказку. Отражая на мужском лице те лёгкие эмоции, что чувствовала в нём: добавляя капельку счастья во взгляде, лёгкую иронию в прищуре, смешливые морщинки в уголках глаз. Рисуя не пугающий образ бесчувственного инопланетянина, а портрет близкого человека. Она так увлеклась, что вздрогнула, когда услышала над ухом:

– Ты правда видишь меня таким?

– Да. Страх искажает восприятие, но человеку дан разум, чтобы распознавать эти искажения и избавляться от них.

– Как от оптических аберраций?

– Для ответа мне требуется уйма дополнительных данных и помощь интернета, – рассмеялась Таша.

...

Виднейшие экологи Альянса радостно приплясывали на снегу, разглядывая погибшие колонии пожухлых, увядших и замёрзших симбионтов. Вовсю светящее солнце несколько необычного отлива не обеспечивало растительную часть наглых захватчиков необходимыми для фотосинтеза волнами, при этом вполне успешно согревая поверхность планеты и не мешая активной жизни всех других организмов, не впавших в спячку с наступлением холодов. Способность к жизнедеятельности в зимний период удалось превратить из главного преимущества мутантов в гибельную особенность.

Невдалеке на пригорок вышли белые медведи, и взрослые особи сразу вразвалочку двинулись к людям. Медвежата завизжали и уселись на снегу, отказываясь приближаться к опасным двуногим существам, а их родители охотно взяли вяленую рыбу из рук экологов и подставили уши под почёсывающие пальцы.

– Будем надеяться, родительский пример заглушит в медвежатах рост агрессивности к человеку, и их не придётся подвергать процедурам генной инженерии, – сказал Бассит. – Никак не можем понять, что вызвало такие изменения в животных, никаких следов вредоносных воздействий обнаружить не удалось. Ученики и коллеги известного тебе Брилса в один голос утверждают, что никакими экспериментами, связанными с генетикой и направленными мутациями живых организмов, он не занимался.

– Брилс – палеобиолог, он мог отыскать какую-нибудь смертельно опасную заразу в ископаемых останках древнейших существ?

– Настолько многофункциональную, чтобы видоизменить самые разные живые организмы и неведомым образом распространиться на множество удалённых друг от друга миров? Настолько невидимую, что её не обнаружить самыми современными методами? Как тогда её отыскал Брилс? Все виды мутантов разобраны по клеточкам, каждая клеточка по молекулам, а исследователи клянутся, что никаких искусственных включений в клетках нет. Все мутации исключительно естественного, природного происхождения!

– А сам Брилс по-прежнему молчит?

– Ты единственный человек, с кем он разговаривал после ареста, а до того его высказывания сводились к идее скорой техногенной катастрофы и гибели вселенной, предсказанной их шаманами. К слову, шаманы упорствуют в верности своих предсказаний и многие авгуры разделяют их опасения.

На этих словах все невольно развернулись к экологам, принадлежащим к обсуждаемой расе. Сероволосые мужчина и женщина виновато развели руками и заверили, что не являются приверженцами национальных суеверий и не настолько чтят прорицателей, чтобы разувериться в силе науки. Резкий порыв ветра развеял скукоженные, почерневшие пятна бывших колоний вирусов, открыв взорам первозданную белизну снежных покровов. Наблюдатели докладывали, что местами ещё прорастают повсеместно рассеянные споры, но моментально гибнут от голода, не имея возможности синтезировать питательные вещества. Инкубационный период для спор скоро выйдет, и сорняки-симбионты никогда более не возродятся на этой планете.

– Вопреки предсказаниям Брилса, с вирусами нам удалось управиться, – заметила Таша, прикрывая глаза ладонью от слепящих искр, отражаемых белым снегом.

– Очки на шлем надвинь, а то за твои слезящиеся глаза Первый стратег сделает выговор всей нашей делегации, – фыркнул Бассит. – Эх, если бы так же просто развеялся прах всеядных водорослей на моей планете!

– Честно говоря, задумка по водорослям есть, – оживилась Таша и её мигом обступили со всех сторон, нетерпеливо подбадривая обо всём рассказать. – Идея проста, как апельсин, и опять-таки базируется на соображении, что надо превратить самую сильную сторону мутантов в смертельную слабость.

– Их сильная сторона в способности есть всё подряд, – напомнил Бассит, – как ты её наизнанку вывернешь? Они любую отраву переваривают, как деликатес!

– Именно! Они абсолютно всеядны, всеядны и вечно голодны, так? Ключевой вопрос, который я в итоге задала себе, звучал так: почему они не едят друг друга?

Лица иномирных коллег отразили разочарование.

– Это очевидно: все водоросли водоёма представляют собой единый организм, а в дикой природе ни один хищник не начнёт глодать собственные лапы, чтобы насытиться.

– Верно, а каким образом водоросли осознают себя единым организмом? Они сообщаются посредством электрических импульсов, как и подавляющее большинство других растительных сообществ, так написано в изученных мною статьях. Если нарушить цепочки электрических сигналов, отдельные растения перестанут считать соседей частью самих себя со всеми вытекающими из этого последствиями.

Повисла оглушительная тишина, прерванная шёпотом потрясённого Бассита:

– Работаем под девизом «сожрите друг друга»? Доказываем зверю, что его лапы на самом деле не его и вполне годятся в пищу? Ты страшный человек, Таша!

– Превращаем водоросли в каннибалов? Может сработать... А как нарушить цепочки сигналов? – заговорили вокруг.

– Пойдём к физикам и спросим! Частоты сигналов, на которых функционируют растительные нейронные связи, нам известны, так что глушилку для них наверняка придумают.

Сотрудники Стейза, пожав плечами, озвучили столько вариантов создания помех и полного подавления электрических импульсов, что группа экологов вызвала себе в подкрепление биофизиков и надолго засела в зале для совещаний. По итогам обсуждения было выбрано три методики и назначено три водоёма для контрольных экспериментов. На следующее утро не выспавшиеся, зевающие учёные обступили небольшое озеро, предусмотрительно держась на безопасном расстоянии от береговой линии за ограждением, растянутым по указанию Первого стратега. Излучатель блокирующих сигналов установили на древней вышке астронавигационной системы (раритетном сооружении прошлых веков) и сфокусировали на поверхности воды.

Первые мгновения ничего не происходило. Затем водная гладь заколыхалась, зелёные нити-ловушки приподнялись и вытянулись в небо. Покачались на ветру, будто раздумывая или высматривая дичь, и внезапно набросились друг друга, сплетаясь в единый грызущийся зелёный клубок. Вода в озере забурлила, как в кипящей кастрюле! Голодные всеядные монстры внезапно обнаружили множество еды прямо у себя под боком! Накатывающие на берег волны окрасились в изумрудный цвет, словно в озеро опрокинули цистерну с зелёнкой...

Несмотря на то, что плотоядные растения, уничтожившие весь биоценоз озера, ни в ком не вызывали жалости, побоище выглядело жутко: пожирание себе подобных – не тот процесс, что легко воспринимается здоровой человеческой психикой. Сильные руки обвили плечи Таши и притянули её к широкой груди, затянутой в чёрный комбинезон униформы Первого стратега.