Алая печать. Страж огня - Настя Любимка

— Я знаю. Не ты первый Валруа перед моими глазами. — Ректор ухмыльнулся. — Что писала вторая принцесса Четвертого Королевства?

— Мне было неизвестно, что Эл каждые три дня отправляет ей письма, — нахмурился, вспоминая, каким сюрпризом для меня стала первая весточка от возлюбленной моего брата, и каким бы потрясением, она стала и для него самого. Принцесса заверяла, что поняла, как ошибалась и что мечтает стать его женой. — Она испугалась, что брат нашел другой объект для сердечной привязанности.

— Письма продолжают приходить?

— Да.

— Если она испугалась его молчанию, то есть два варианта, либо она сама испытывает к нему чувства, либо знает, как уменьшить тягу крови Валруа.

— Я склоняюсь к третьему варианту. Альгар, она же училась здесь, должны сохраниться записи, сделанные ее рукой.

— Ты думаешь это не она писала?

— Уверен. Четвертое Королевство неспроста не прислало студентов. Да и посол приезжал в надежде на помощь. Покажи мне ее работы.

— Залея! — ректор позвал демоницу — хранительницу общежития магис.

— Я здесь.

— Архив дипломных работ Факультета Магических Существ, Риэла Лонтерли.

— Будет исполнено.

— Расскажите о ней. — попросил, пока дух исполняет волю ректора.

— Риэла очень скромная девочка, что удивительно учитывая ее статус. Скромная, тихая, добрая и отзывчивая. Очень любит свою старшую сестру Эриту.

— А она?

— Эрита?

— Да.

— Прямая противоположность сестре. Она не училась в академии, но мне доводилось видеть ее на приемах, так и во время практики студентов. Жесткая, требовательная и жадная до власти. Боюсь, наследному принцу придется очень тяжело, если он желает удержать трон в своих руках.

— Я начинаю жалеть, что всячески отказывался от приемов. — Задумался. — Ты говоришь она милая, скромная и добрая. Но тогда, почему она так жестоко обошлась с Элом?

— Ответ на этот вопрос, ты выяснишь сам. — Учитель не спрашивал, он уже знал о моем решении. — Когда ты уезжаешь?

— Завтра.

В воздухе проявилась Залея, в ее руках покоились несколько свитков.

— Мой господин, я взяла на себя смелость принести несколько экзаменационных работ, помимо диплома.

— Благодарю, правильное решение.

— Приказов больше не будет?

— Нет.

Дух растворилась, но прежде аккуратно сложила свитка на стол.

— Бери Рай, и да прибудет с тобой удача!

— Спасибо, учитель, — улыбнулся и щелкнул пальцами. Свитки поднялись в воздух и медленно поплыли ко мне.

— Ты уверен, что тебе не понадобится помощь?

— Я не отказываюсь от нее, если уверен, что смогу вернуться невредимым. Рисковать другими, я не стану.

— Но собой — вполне. Если королевство потеряет тебя…

— Я буду осторожен.

— Хотелось бы верить в это, но твои эмоции, Рай, если не справишься с ними, сыграют с тобой злую шутку.

— Я буду осторожен, — вновь повторил и улыбнулся старому учителю.

Все с кем сблизился Альгар, стали для него горячо любимыми родственниками, если не детьми. И мне прекрасно известно, что он переживает обо мне намного сильнее, чем показывает. Чего стола его добровольная компания по зачистке памяти у всех слуг, кто был в подчинении у служителей культа Безымянного Бога. Он лично проверил каждую голову, рылся в памяти каждого, снимая блоки и при этом, многим сумел сохранить жизнь. У меня бы на всех не хватило сил.

Сейчас он опустошен и очень устал. Но не показывает этого. Альгар боится за наше королевство, боится за меня, словно я его родной сын.

— Мне пора, — я интуитивно чувствовал, что отец вернулся во дворец.

А там его ждал огромный сюрприз.

— Рай! — я не успел скользнуть в портал и обернулся на зов. — Больше ста лет назад я потерял своего стража в Четвертом Королевстве. История повторяется, береги себя и береги Шеллис!

Кивнул и шагнул в портал. Водоворот закружил на долю секунды, а затем выплюнул меня в тронном зале. Не удивился. Я знал, что отец будет здесь. Вопреки всему, именно это место нравилось ему большего всего. Именно сюда он приходил подумать. Я искал уединения в кабинете и личных комнатах, он же предпочитал для этой цели тронный зал.

— Как давно? — глухо спросил он.

— Что именно, отец?

Я медленно шел к трону. С каждым мои шагом, загоралось все больше свечей, разгоняя мрак зала.

— Элдрон.

— И все тот же вопрос, — хмыкнул я, — что именно? Его поведение или состояние?

— Все вместе. — Отец поднял голову. Его лицо было хмурым, а глаза, и без того черные, превратились в две бездны.

— Это ты должен знать лучше меня, — горечь лилась с моих уст, — как ты пошел на поводу у одурманенного сына?

— Райан! — отец резко встал и тут же упал обратно. — Его идея казалась мне простой и правильной. Одним махом избавиться от всех приспешников культа Утратившего Имя и на своей территории. Знаешь, после того, как ты вызвал элементалей…

Отец поднялся и осторожно спустился ко мне.

— Я о многом думал, пытался связаться с Элом, чтобы он убрал всех из дворца. Мы столько лет и жизней положили на борьбу со сторонниками и почитателями Безымянного Бога, а в итоге я своими руками пустил их в свое королевство.

Отец медленно прохаживался вдоль трона.

— Твой дед всегда мне говорил: ты должен держать все под контролем. И я дурак, считал, что контролирую ситуацию.

— Разве сейчас нужно заниматься рефлексией?

— Нужно действовать, — кивнул он. — И мне не стоит забывать, кто я есть.

— Ты не всесильный Бог, — напомнил ему и мягче добавил, — ошибки случаются у всех.

— Ты прав, Рай, прав во всем. Столько лет я управляю королевством, что власть поработила мой разум. Она вскружила голову, как мальчишке вино.

— Отец! — меня не устраивали его чаяния и печали.

То, сто осознание пришло, радовало, однако, нам нужно действовать, а не корить себя за собственные проступки. Слова ничего не решат.

— Подожди, — отец остановился напротив, — я понимаю, что сейчас не самое лучше время показывать свои слабости и вспоминать допущенные ошибки, но, я хочу попросить у тебя прощения. За то, что попытался навредить Хейли.

Меня несколько сбили с толку откровения отца. На моей памяти это впервые, когда он признает свои ошибки. Впервые, когда просит прощения.

Сейчас, меня можно было сравнить с человеком, который набрал полный рот воды. Невнятные звуки и бульканье, все на что я был способен.

— Дороже наших детей ничего нет, Райан. А за счастье своих сыновей, я отдам свою жизнь.

Не думал, что меня можно потрясти сильнее, чем отец уже сделал. Но у него получилось.