Ребенок Сары - Линда Ховард

Мисси была красавицей; Сара поняла, что, если представится подходящий случай, её дочь окажется способна сотворить еще одно чудо.

Глава 12

Впервые за долгие месяцы Роум лежал в кровати рядом с Сарой, с необыкновенной нежностью обнимая жену. Он целовал её снова и снова, словно не мог насытиться ею, насытиться ощущением того, что он опять вместе с ней в постели. Роум чувствовал почти отчаянную потребность обладать Сарой, но боялся навредить ей и был сдержан. Она же буквально обвилась вокруг него, желая, чтобы шесть недель закончились, вместо того, чтобы только начинаться. Её руки, легко касаясь, поглаживали его твёрдое мускулистое тело, заново знакомясь с каждым его уголком.

— Я люблю тебя, — сказала она, выдыхая слова где-то около его горла.

— Больше никогда… — ответил он глухо. — Я больше никогда не позволю тебе спать вдали от меня… Я люблю тебя!

Сара удовлетворённо заснула и проснулась, услышав первые крики Мисси, возвещавшие всему миру: я голодна! Осторожно выскользнув из постели и на цыпочках спустившись в детскую, мать взяла на руки малютку и успокоила её, сменила подгузник, а потом села в кресло-качалку и, медленно покачиваясь на ней вперёд-назад, тихонько запела дочери о своей любви. Мисси не была беспокойным ребёнком, и после того как насытилась, сразу же заснула. Сара нежно положила дочурку обратно в колыбель и вернулась в свою кровать, прижавшись к тёплой спине Роума.

Он лежал, с открытыми глазами, не шевелясь, с каменным выражением уставившись в стену.

Сара и раньше работала не покладая рук, но никогда прежде ей не доводилось трудиться так тяжело и так напряжённо, как в эти недели. И если бы Мисси не была таким спокойным ребенком, Сара не справилась бы. Практически весь день, как только Роум покидал дом, отправляясь на работу, она почти всё своё время посвящала дочери, играла с нею, заботилась о ней. На миссис Мелтон лежали уборка и целые горы стирки, что освобождало Сару для остальных домашних дел. Она попробовала было давать Мисси дополнительный прикорм из бутылочки, но девочка не воспринимала смесь и отрыгивала. Педиатр посоветовал Саре кормить ребёнка исключительно грудью, пока младенец не подрастёт, и тогда они смогут повторить попытки. Это означало, что мать не могла оставить дочку надолго — ребёнку необходимо регулярно получать материнское молоко.

Она всегда купала малышку и укладывала спать до того, как Роум возвращался с работы домой, и скрещивала пальцы на удачу, чтобы ребёнок не проснулся раньше времени. Когда Роум был дома, дверь детской всегда оставалась закрытой, и он ни разу не заглянул туда, не спросил о ребёнке. Он предупреждал Сару о том, как всё будет. Но она не осознавала, как окажется сложно понять и обнаружить такое отношение, пока оно не стало реальностью. Сара очень гордилась Мисси, она хотела принести дочку Роуму, передать ему на руки и сказать:

— Посмотри, что я подарила тебе!

Как он мог не плениться очарованием этого ребёнка? Но Сара напоминала себе, что Роум сам должен сделать следующий шаг, и она не вправе его подталкивать.

Другие не были настолько сдержанны и не любопытны. Макс, заглянув однажды вечером на ужин, настоял на том, чтобы пойти и посмотреть на малышку. Сара, бросив беспомощный взгляд на Роума, встала с кресла и провела Макса в детскую. Марси и Дерек, бывавшие частыми гостями в доме, не стесняясь, говорили о Мисси в присутствии Роума. Не в силах заткнуть уши, Роум был вынужден выслушивать восторги Марси в адрес красавицы дочки. Он узнал, что она растёт не по дням, а по часам, и уже начала различать окружающих.

В его взгляде появилось загнанное выражение. Он пытался не думать о детской и её обитательнице, но болезненное любопытство охватывало его каждый раз, когда Сара вставала посреди ночи и направлялась туда. Иногда Роум ловил себя на мысли о дверях детской, смотрел на них — и его бросало в холодный пот. Ребёнок… нет, он не может держать на руках ещё одного ребёнка. Она не была Джастином или Шейном. Она никогда не заменит ему его сыновей. Роум не мог так рисковать.

Мысль о дочери была ему чужда. Он умел грубовато играть с мальчиками. Он часто думал о своих сыновьях, и о том, что близится Рождество, ещё одно Рождество без них. Он встречал уже второй сочельник с Сарой, и обнаружил, что боль его почти исчезла, потому что у него была она, его Сара. Роума всё ещё преследовало чувство потери, и так будет всегда, но постепенно это чувство становилось глуше, терпимей. Он мог думать о Джастине и Шейне, вспоминать хорошие времена, представлять милые игры, в которые они бы играли. Мысленный образ Дианы постепенно отдалялся, хотя жило ещё чувство любви к ней, но это было скорее воспоминание о любви. Сара была его настоящим, и Роума потрясала та сила новой, неудержимой страсти, которую питал к ней. Под нежным сиянием Сары его способность любить возросла многократно, и это чувство заслонило былую любовь к Диане.

Однажды ночью, во вторую неделю декабря, Сара удобно устроилась в его объятьях, и её голова нашла привычное пристанище у него на плече. В темноте мягко прозвучал её голос:

— Завтра я возвращаюсь в магазин, — небрежно сообщила она.

Быстро протянув руку, Роум включил лампу и, приподнявшись на локте, навис над нею, сдвинув брови.

— Доктор Истервуд разрешила это? — резко произнёс он.

— Да. Я сегодня была на приёме. Я совершенно здорова, — она одарила его медленной, колдовской улыбкой.

То, как желание изменяло выражение его лица, делая черты более жёсткими и исполненными решимости, представляло собой завораживающее зрелище.

— Тогда почему ты надела ночную рубашку?

— Чтобы ты мог её снять.

Что он и сделал. Роум был очень бережен с ней, постепенно приближая её к тому, чтобы она легко приняла его в себя, когда он накроет её своим телом и сольётся с нею. Сара ахнула, но не от боли. Это было медленно и так долго. Она тесно прижалась к нему, дрожа от почти невыносимого наслаждения. Руки Роума были везде, изучая её новые роскошные формы, он упивался полнотой её налившихся грудей, интимно оглаживая их. Она потеряла всякое понятие о реальности, унесённая безумным восторгом в чудесный мир, где властвовал только он.

На следующее утро Мисси, тепло закутанная от непогоды, была доставлена в магазин, и Саре пришлось побороться, чтобы получить собственного ребёнка обратно. Она боялась переборщить, и ушла с малышкой домой пораньше, но эта вылазка утомила обеих. Сара положила Мисси спать в кроватку, а затем, сама вся сонная, доползла до своей постели. Я только слегка вздремну, сказала она себе.