Ночной полет - Александр Анатольевич Левин

Впрочем, своему восприятию не доверять у меня поводов не было. Если мои глаза заметили женскую фигуру с гривой огненно-рыжих волос, одетый в черный универсальный комбез, то так оно и есть. Значит, либо это была не Лена, а кто-то на неё похожий, успевший попросту покинуть помещение, либо… Либо я схожу с ума.

— Видимо, показалось, — пробормотал я, бросив ещё один взгляд на пустой коридор.

Подойдя ко мне, Лейпф посмотрел в то же ответвление коридора, куда пялился я, а затем произнёс:

— Не знаю что там тебе показалось, но вид был такой, словно бы тут покойник пробежал… Ты уверен, что в норме?

— Просто надо отдохнуть, — отмахнулся я, направляясь к выходу на посадочную площадку, — Нервы и усталость.

В этот момент в гарнитуре моего линка раздался голос Немезиды:

— Алекс, тебе не показалось. В коридоре была женщина с длинными волосами неестественного окраса. Датчикам твоего ИБКП удалось её зафиксировать визуально. Однако, теплового следа нет, из-за чего невозможно с достаточной уверенностью сказать что именно сейчас произошло.

— Спасибо, Немезида, — тихо ответил я, — Ты меня утешила.

— Обращайся, Алекс, — раздался смешок ИскИна.

— ИИ с чувством юмора и сарказмом… До чего мы докатились, — фыркнул Винсент, так же слышавший наш разговор, — Лучше мы у нас в экипаже были проститутки. Держать их на зарплате дешевле, чем платить за каждую ночь отдельно.

— Женись, — усмехнулся я, покосившись на него.

— Знаешь… Я передумал, — мгновенно отреагировал Лейпф, — Немезида — пупсик и умница. Других не надо женщин на борту.

— А как же Барнс? — спросила ИскИн, выслушав ответ моего напарника.

— Ну, она ж пассажир, а не член команды. Доставим её на Нова-Терра, а там пускай начальство разбирается, — пожал плечами мистик.

— Судя по происходящему вокруг и намекам Разумовского, Барнс скоро займет кресло второго пилота, а ты снова отправишься в машинное отделение…

Подшучивая друг над другом, мы поднялись на корабль, который уже готовился к взлёту усилиями Немезиды. Меня же продолжали одолевать очень серьёзные опасения, а чувство тревоги, щедро сдобренное липким страхом, поселилось в сердце.

У всех есть страхи. Лишь психически больные существа и покойники ничего не боятся. И я не исключение из правил. За годы этой жизни, и три с лишним десятка лет прошлой, у меня набрался изрядный багаж того, что вызывает панический ужас. Большую часть времени, они сидят в глубине моего разума, не высовывая носа, но… Когда мои интуиция и чутьё начинают сигнализировать о грозящей мне беде, эти ночные кошмары просыпаются, окутывая разум.

Лена. Моя любовь и моё проклятие. Женщина, которую я искренне любил, и которая умерла у меня на руках от моего же оружия. Пламенно-рыжая, с веснушками на скулах и зелеными, словно майская листва, глазами. Она была тем, кто жаждал отнять у меня жизнь, ради наживы — дома, машины, доставшихся по наследству акций…

Не знаю, чем были мои чувства к ней — искренней любовью, возникшей самостоятельно, или плодом её актерского таланта и мастерства в искусстве манипулирования. Однако, слепота влюбленности едва не стоила мне жизни. Лишь мгновения отделяли меня от удара ледоруба в спину и отражение на льду, в котором я увидел занесенную руку. А вот дальше, тренированное тело сработало без участия разума.

Рывок в сторону… Перекат через плечо… Пистолет, казалось, сам оказался в ладони, уже снятый с предохранителя… Сухой хлопок выстрела и стройная девушка, с которой слетела вязанная шапка, отдавая в объятия горного ветра Эльбруса гриву ярких, кажущихся неестественными, пламенно-рыжих волос, рухнула на колени. На её куртке, на груди, было небольшое отверстие, вокруг которого ткань быстро темнела, приобретая алый цвет.

Мне стоило больших усилий замять дело и свести всё к тому, что моя супруга сорвалась со страховки во время подъёма по отвесной скале. Однако, она ещё долго снилась мне, стоящей на коленях и протягивающей ко мне окровавленные руки. Лишь спустя несколько месяцев, когда чувства улеглись и я начал мыслить трезво, появились вопросы. Много неприятных вопросов, которые мне стоило бы задать куда раньше, но… Чувства к женщине мешали мне мыслить трезво, закрывая глаза на странности.

Наняв частных детективов, я смог узнать, что мне очень повезло остаться живым. Ведь, Лена являлась профессиональной «черной вдовой». За её спиной было восемь умерших мужей, скончавшихся при странных обстоятельствах. И всегда свадьба была неожиданно быстрой, а завершение жизненного пути очередного «счастливчика» — трагическим.

Однако, несмотря на осознание того факта, чем была эта женщина, не избавило меня от чувств к ней. Как и от кошмаров с её участием, что стали учащаться. В них она то пыталась ударить меня тем самым ледорубом, то душила, то стреляла из «Грача»… Но всегда её внешность выглядела невероятно пугающей — бледное с проступающими трупными пятнами лицо, пустые провалы глаз и свалявшиеся, потерявшие блеск, пышность и яркость длинные рыжие волосы.

Вэтом мире, я видел сны с её участием дважды. И оба раза мне потом едва удавалось избежать смерти. И если теперь она появилась далеко не в Царстве Снов, а в реальном мире, то в пору хвататься за голову. Беда, что приближается ко мне, действительно опасна.

* * *

Закончив читать доклад, мужчина-родианец в форме СВР Республики Родия с генеральскими ромбами на рукавах, положил планшет на стол и заблокировал его дисплей на проверку отпечатка пальца, пульса и температуры.

— Вот оно как, — хмыкнул он, закурив.

Сигареты, как и кофе, пришли в общество родианцев вместе с появлением людей. Эти привычки, во многом вредные, но весьма приятные, частью социума и культуры точно так же, как и у самих соседей по галактике. Впрочем, если у людей ещё имелись законы, регламентирующие курение, то родианцы таковых и не думали принимать, ведь мало кто в их государстве мог позволить себе табачную продукцию, цена на которую была близка к заоблачной. Человечество, производя невероятное количество сортов табака на своих сельскохозяйственных планетах, ввело громадные экспортные пошлины, обеспечивая триллионные поступления в свой бюджет.

Присутствующие в кабинете офицеры молча ждали реакции своего руководителя. Двое полковников и пять майоров. Можно сказать, что это верхушка пятого управления СВР. Выше — директор всей организации.

— Этих… Варнера и Лейпфа мы пока трогать не станем. Судя по происходящему и этим материалам, их теперь станут использовать в качестве наживки для наших… сотрудников, — с усмешкой произнёс генерал после долгого молчания, — К тому же, складывается впечатление, что у них там кто-то ведет свою игру.