Кремль 2222. Запад - Владислав Выставной

— Угу… Любовь, значит, — Книжник откашлялся, снова огляделся. — Ну а пока у них там любовь, может, покажешь мне, что тут у вас и как? А то делать все равно нечего…

— Конечно! — Девушка аж подпрыгнула на месте, словно только и ждала этой просьбы. Книжник глазом не успел моргнуть, как она уже схватила его за руку сильной горячей ладонью и потащила из уютного одеяльного гнезда, как птичка — неудачно высунувшегося червяка. — Пойдем, я тебе все покажу, расскажу! Конечно, только то, что сама знаю.

— Чудесно… — пробормотал Книжник, подхватывая с пола свою суму и обреченно семеня вслед за этой чересчур уж активной барышней.

— Как тебя звать, кремлевский? — с прищуром глядя на него, спросила девушка.

— Книжником кличут, — пробормотал парень.

— Как? Киж-Ник? — Хельга наморщила лоб, помотала головой. — Лучше просто — Ник. Ты ведь не против?

— Я… — начал было Книжник, но был остановлен срубающим с ног вопросом:

— Скажи, а все кремлевские такие симпатичные?

— Какие? — тупо отозвался парень.

— А вот такие, вроде тебя.

— Э-э… — все, что нашелся ответить Книжник.

В голове у него был полнейший сумбур, тем не менее, он успел заметить, проходя посреди этого подземного зала, с какой завистью поглядывают на девчонку ее ровесницы. Наверное, считают, что наиболее бойкая из них отхватила невероятно ценный приз. Странное дело — но парень вдруг ощутил какое-то новое чувство: было приятно чувствовать такой интерес и соперничество представительниц противоположного пола. Тем более что никогда еще он не был предметом столь пристального внимания с их стороны, и уж точно — объектом борьбы.

— Здесь у нас — вроде как главный зал, для собраний, — рассказывала тем временем Хельга, уводя свою добычу все дальше. Она вмиг адаптировалась к кремлевской манере речи, чем окончательно сломила сопротивление Книжника. — Сюда сходятся тоннели соседних убежищ. Там жилые сектора, мастерские, склады — продовольственные и оружейные… Чуть дальше — тренировочный зал, там воинов обучают. И мне иногда разрешают мечом помахать. Правда, руки у меня не очень сильные, так что я лучше всего со стилетами обращаюсь. Для девушки — самое то. Мы там иногда с подружками деремся до первой крови. А ты какое оружие больше всего любишь?

Этот вопрос несколько обескуражил Книжника. С настоящим оружием он имел дело каких-то несколько дней, а признаться бойкой амазонке, что лучше всего владеет метанием письменных принадлежностей, было как-то неловко.

— Автоматы люблю, — застенчиво сказал он. — «Калашниковы». Когда патроны имеются, конечно.

— Я так и подумала, что ты — стрелок, — со знанием дела кивнула Хельга. — Умные — они всегда стрелки.

Книжник так и не понял, что это было — нечто пренебрежительное или все же комплимент. Он все еще не разобрался в местном менталитете. Правда, уже начал подозревать, что эта юная особа несколько выбивается из местного стандарта женского поведения. Но уже с удивлением отметил про себя: она начинала ему нравиться.

— А хочешь, я покажу тебе Старое Кладбище? — оживилась вдруг Хельга. — Оно здесь, под землей! Туда сваливали трупы во время эпидемии железной чумы, сто лет назад, а потом кирпичами заложили. А мы в детстве нашли дыру в стене и туда лазили. А знаешь, что такое железная чума? Это когда люди от био заражались — на них ржавчина перекидывалась, и люди сами становились как ржавые! Сам увидишь — мертвецы там стоят, сидят, лежат кучами — и все в ржавые мумии превратились! Страшно — жуть!

— Э-э, спасибо, давай как-нибудь в другой раз, — побледнев, сказал Книжник.

— Что же тебе тогда показать? — несколько разочарованно спросила девушка.

Книжник задумался, сказал:

— А вот есть у вас кабель, по которому в Бункер электричество подходит. Можешь показать, где он начало берет?

— А зачем тебе? — с любопытством спросила Хельга.

— Как тебе сказать… Я исследую все странное, что нахожу в городе. По крайней мере пытаюсь исследовать.

— Ну и зачем это нужно? — пожала плечами девушка.

— Как ты не понимаешь? — поморщился Книжник. — Людям, чтобы выжить в этом мире, нужно узнать про него как можно больше. Вот, например, откуда оно у вас берется, это электричество? Вы уйдете из Бункера — и кому оно тогда достанется?

— Мы вернемся! — неожиданно отрезала Хельга. Подумав, добавила, будто бы извиняясь за этот всплеск: — Ладно, пойдем, покажу тебе этот дурацкий кабель…

Подземелья Бункера оказались еще обширнее и запутаннее, чем мог себе представить Книжник. Он даже перестал полагаться на память и принялся зарисовывать маршрут прямо на ходу в своем берестяном блокноте. Он опасливо косился на Хельгу: не заподозрит ли она в нем вражеского лазутчика? Но та лишь хихикала и с интересом заглядывала ему через плечо, приятно щекоча шею непослушными прядями.

— Здорово рисуешь! — признала она, глядя на небрежный набросок подземной арки с пыльной лампой, забранной в железную решетку.

— Есть немного, — скромно ответил Книжник. — У нас в Семинарии одобряют умение чертить и рисовать: с фотографией туго, не хватает реактивов, а нарисовать что-то от руки всегда можно. Для строительства важно, да и для разведки…

Книжник запнулся, настороженно глядя на спутницу: не примет ли она в действительности за «кремлевского шпиона»? Но та лишь сново потянула его за руку, и они двинулись дальше. И вскоре оказались в тупике: сводчатый коридор упирался в глухую бетонную стену. Из этой-то стены, прямо из центра, и тянулся толстый, с руку толщиной, кабель в металлической оплетке. Выглядело это довольно странно и сразу наводило на мысли о том, что человеку и в голову не пришло бы вогнать кабель в стену на уровне пупка.

— Работа био, — словно прочитав его мысли, сказала Хельга. — Наверное, сервы кабель тянули.

— Понятно, — протянул Книжник, которому в действительности не было понятно ни черта. — Ну, раз такое дело, пошли обратно — стену-то мы не прошибем…

— Ага… — странным голосом сказала девушка.

Книжник посмотрел на нее и вдруг с дрожью в ногах понял: неспроста она тащилась за ним в эти темные бетонные дебри. Просто здесь был эдакий укромный уголок, милое местечко для общения представителей разных народов… и противоположного пола. Еще бросились в глаза ее затвердевшие соски под натянувшейся тканью.

«Вот, блин…» — парень нервно моргнул, чувствуя себя беспомощным идиотом, заставил себя оторвать взгляд от ее влажных губ и стремительно двинулся вдоль кабеля, бормоча:

— Тогда хотя бы посмотрим, куда он ведет…

— Ага, — послушно отозвалась девушка.

«Хорошо, хоть не издевается, — лихорадочно подумал семинарист. — Вот я осел! Такой шанс был…»

Чтобы отвлечься от фривольных мыслей, сосредоточился на кабеле. Метрах в пяти от бетонного среза он все же уходил в сторону и дальше тянулся, как и полагается кабелю, — будучи прикрепленным к стене. Они прошли еще метров тридцать, и Книжник остановился, глядя на пыльный металлический ящик, прилепившийся к стене.

— Ага, — сказал он. — Распределительная коробка! Эта ветка идет к ступенькам, наверх. А куда ведет вторая?

— К Старому Кладбищу, — не без удовольствия сообщила девушка.

— Что-о?! — Лицо парня вытянулось.

— Ага, — мстительно разглядывая Книжника, сказала Хельга. — Как раз возле него и осыпалась стенка, а дальше мы этот кабель с подружками расшатали и дыру расширили, чтобы пролезть можно было. Кабель проходит в дыру и уходит куда-то дальше. И сторожат его те самые мертвецы.

Голос у девушки стал зловещим. Такими голосами младшие семинаристы в своих кельях рассказывали друг другу страшные истории. Книжник судорожно сглотнул.

— Ну а раз ты боишься… — Девушка неопределенно махнула рукой.

— Я?! — воскликнул Книжник. Сжал кулаки, насупился, аж краска бросилась ему в лицо. — Где это Кладбище? Веди!

— Да? — с легкостью отозвалась девушка. Схватила его за руку и, как ни в чем не бывало, снова потащила за собой. Волосы ее развевались, косицы подпрыгивали в такт шагам, она оглядывалась, сияя счастливой белозубой улыбкой. — Так я и говорю — жуть! Тебе понравится!

…Стоя перед черным проломом в стене, Книжник думал о том, что у всех свои представления о приятном времяпрепровождении. Ему совсем не улыбалось лезть в эту дыру, из которой тянуло древним запахом тления, — даже несмотря на интерес к этому проклятому кабелю, уходившему в мертвую тьму. Но второй раз спасовать перед девушкой было бы хуже, чем опозориться в бою. И парень, кряхтя, подтянулся — и нырнул в пролом вслед за шустрой девчонкой.

Некоторое время глаза привыкали ко мраку, пока он с удивлением не понял, что здесь довольно светло. Достаточно для того, чтобы увидеть кошмарную композицию из застывших и высохших трупов.