Странник - Виктор Тюрин

«У вашей расы есть… сила… разума. Но вы… ее не ищете… в себе. Нет концентрации. Ваша жизнь… суета… Нет цели».

«Да он просто болтает, – пронеслось у меня в голове. – Нет. Так не пойдет. Об этом мы поговорим как-нибудь потом, а сейчас я хочу услышать о перемещениях в пространстве. Хорошо? Какова максимальная дальность перемещения? Вид энергии. Как ее можно аккумулировать? А то я вчера создал пять… нет, шесть порталов – и все. Вырубился. Выжало, как лимон. Давай об этом поговорим. Только в деталях».

«Дальность – это что? – После того как я ему растолковал некоторые элементарные понятия, чужак продолжил: – Небольшое расстояние. Но это неточно. Ты другой. Пробуй. Энергия? Не понимаю. Попробуй подобрать другое понятие».

Подобным образом мы говорили долго. Я переспрашивал, уточнял, пытался найти альтернативу его выражениям и словам, при этом чуть ли не физически страдая из-за того, что процесс проходит на уровне ощущений, а не точных исследований. К сожалению, человечество еще не придумало ни теории, ни специальных терминов для перемещения в пространстве, кроме слова «телепортация», поэтому для описания своих ощущений я использовал то, что ближе всего подходило для меня самого. Благодаря всем этим барьерам процесс усвоения информации пришлось проводить в несколько этапов: сначала выслушать, потом осознать сказанное, сравнить и проанализировать и уже только потом принять как факт. Естественно, я пытался найти не научную подоплеку процесса перехода, а его простое понимание, узловые моменты, но даже это было трудно, так как у меня не было элементарных понятий о природе подобного феномена. Но один вывод напрашивался сам собой. Мимо него нельзя было пройти. Подобная способность никак не могла образоваться на пустом месте, а это значит, в нас изначально, самой природой, заложена возможность овладения перемещением в пространстве. Отвлекшись на эту идею, я потерял на некоторое время нить беседы, после чего совсем перестал понимать пришельца.

Некоторое время лежал, лениво перебирая в уме отдельные моменты ночной беседы. Потом попробовал понять, хочу ли я спать дальше. Оказалось, не хочу. Открыл глаза, приподнял голову. Светлая полоса рассвета уже теснила ночную тьму. До ноздрей донесся аромат начавших распускаться цветов. Следом запели, защебетали птицы. Мысли стали чистыми и прозрачными, как утренний бодрящий воздух. В такие минуты хочется думать, что все плохое и страшное осталось позади, а впереди только хорошее, но стоило мне повернуться в сторону нашей стоянки, как взгляд наткнулся на неподвижную фигуру командира, сидевшего на обломке стены. Благодушный настрой тут же смыло, память сразу напомнила события вчерашнего дня.

«Брр! Сущий кошмар. Как хорошо, что он закончился. Кстати, а что это за развалины, в которых мы обосновались?»

Внимательно приглядевшись, начал разбираться в том, что вчера проскочило мимо сознания.

«Очевидно, здание было длинным, с широкими окнами. Похоже, это производственные корпуса или нечто подобное. Скорее всего здесь занимались производством наркотиков. Потом их бомбили, а в довершение полили напалмом».

Об этом мне сказали две воронки, наполовину засыпанные землей и заваленные обрушившимися стенами, а о напалме – проплешины выжженной земли, которые до сих пор сдерживали напор травы и кустарника, не давая тем подобраться к развалинам.

«Ладно, с этим вроде все ясно. Пойду пообщаюсь с командиром. Может, они с Максом что-нибудь придумали, пока я спал».

Подойдя, сел рядом:

– Салют, командир.

– Салют, Дэвид. Набрался сил? – Голову он так и не повернул, продолжая обшаривать взглядом пространство перед собой.

– Все в порядке, командир.

– Введу тебя в курс дела. Это развалины одного из бывших подпольных заводов Веракруса. Я нашел их у себя на карте. Если правильно сориентировался, то мы находимся в девяти-десяти километрах от места, где нам была устроена ловушка. – И вдруг он задал вопрос: – Дэвид, а почему именно ты оказался способным на такое?

– Даже не знаю, командир. Хотя и думал об этом. Не знаю, честно. – Я помолчал, ожидая, что последуют новые вопросы. Не дождавшись, спросил сам: – Так что мы будем дальше делать?

– Маяк-сигнал, который мы получили на базе, оказался маломощной моделью с радиусом действия не более восьмидесяти километров. Почему так случилось, будем разбираться, когда доберемся до лагеря. Теперь, чтобы подать сигнал армейцам с нашего маяка, нам надо отмахать не менее сорока—пятидесяти километров в юго-западном направлении.

– Но у нас вроде еще один маяк был.

– Верно, но он в тайнике-закладке. Нам туда соваться, как ты сам понимаешь, не с руки. Нас сейчас ищут по всем направлениям. Подтверждение этому: за ночь мы трижды слышали гул вертолетов. Мы тут с Максом, посовещавшись, решили: надо уходить отсюда. Люди Веракруса скоро расширят круг поиска. К тому времени нам надо оказаться как можно дальше от этого места, где мы как на ладони. Сейчас парни поднимутся, завтракаем и уходим. К тому же с путем отхода нам крупно повезло. От развалин ведет дорога в нужном нам направлении. Порядка восьми километров сравнительно чистого пути.

Вроде получалось не так уж плохо, но ощущение радости разговор не вызывал. Я стоял рядом с командиром, пытаясь понять, чем это ощущение вызвано, и вдруг понял: дело не в тоне или смысле сказанного, а в самом Жано. Что-то с ним самим было не так.

«Он что, винит себя? Но в чем? Нас предали. Мы чудом остались в живых. Что еще ему надо?!»

– Командир, что-то не так?

– С чего ты взял?

Я хотел сказать что-то ободряющее, а вместо этого взял и ляпнул:

– Командир, а если мне попробовать махнуть в логово Веракруса? В его подземный дворец?

В следующую секунду я осознал, какую сделал глупость, но было уже поздно. Не знаю, что на меня нашло, что потянуло за язык, скорее всего в основе моей горячности лежала месть за тот кошмар, что я пережил в подземной камере смерти. И еще мне хотелось опробовать свою необыкновенную способность, проверить кое-какие свои мысли на практике. Правда, предполагал я проделать эксперимент не в столь экстремальных условиях, но раз уж так получилось, буду рисковать. Жано некоторое время молчал, думая, а потом сказал:

– Дэвид, ты что, научился еще и мысли читать?

– Нет, командир. А вы хотели мне это предложить?

– Нет. Только подумал. Твои возможности – это только твои возможности. Тут решать тебе.

Командир явно играл словами. Ему нужна была победа. Поражение наносило урон его чести, его титулу «лучшему из лучших». Только сейчас я это понял.

– Решил, командир, – я постарался сказать это как можно более твердым голосом, при этом ругая в душе самого себя последними словами. Отступить я уже не мог.