Укрощение строптивой (СИ) - Ростов Олег

— Крис, ты как?

— Нормально, Стёп. Всё я пошла. — Она соскочила с полка и забрав принесённую простынь вышла из парилки. Бросил веник в шайку и тоже покинул парную. Убрал полотенце и вылил на себя ведро холодной воды. В этот момент в моечную зашла Ирма. И тоже несла в руках простынь.

— Стёп, попаришь меня?

— Иди погрейся. Я сейчас приду. Чуть остыну.

Ирма упорхнула в парную. Услышал, как зашипела вода, которую женщина плеснула на каменку.

Вышел в комнату отдыха. Крис сидела на диване, рядом с девочками. Пила холодный морс.

— Папочка, а мы ещё хотим в бадейке с водой посидеть. — Попросила меня Полина.

— Стёп, пусть посидят. — попросила Кристина. Ладно налил теплой воды в оба корыта. Принёс туда дочерей. Они довольные уселись там. Начали брызгаться водой. Смеяться.

— Девочки, друг дружке глаза не залейте. Поль, ты старше Сони. Она ещё совсем маленькая.

— Да, папочка. Я не буду сильно брызгать.

— Очень хорошо. Поль, я надеюсь на тебя. — Вернулся в комнату отдыха, достал из холодильника недопитую мной бутылку кваса и допил её. Вернулся в парилку. Ирма лежала на животе. Взял веник. Опять стряхнул льющуюся с него воду на каменку. Зашипело.

— Ну что, Ирма, мне начинать? Согрелась?

— Да, Стёп. Согрелась.

Я парил женщину. Конечно, её красивое тело женщины, которой было уже 39, но выглядела она лет на пять-семь моложе, не было сокрыто от меня даже тонкими полосками ткани, откровенного купальника. На Ирме, как и на Кристине, совсем ничего одето не было. Спина, красивая тонкая талия. Словно она и не рожала. Округлые бёдра и чуть оттопыренная попка. Длинные, стройные ноги. Хорошо попарил.

— Как ты, Ирма?

— Хорошо, Стёп. — Женщина перевернулась на спину. Налитая грудь с крупными темными сосками и темными ореолами. Серьга в пупе. Татушки на теле, в том числе и на гладко выбритом лобке. Она лежала на спине, смотрела на меня. — Стёп, здесь ещё, только нежнее, хорошо?

— Хорошо.

Ирма накрыла свои груди ладонями. Попарил. Конечно, не так как спину. Нежнее, как она и просила. Встав с полки, она прижалась ко мне. Чмокнула в щеку и высочила из парилку. Я вышел вслед за ней. Дети расплескали всю воду из корыт. И сейчас обе сидели, глазели на меня.

— Накупались, принцессы? Пойдёмте, я вам массаж сделаю.

Часть 4. Искупление. Глава 7.

Вытащил Соню из корыта. Поля сама вылезла. В одной руке держал одну дочь, в другой за ручку другую дочь. Вышел в комнату отдыха. Обе дамы отдыхали. Кристина даже не прикрылась. Ирма была прикрыта простынёй до пояса. Обе груди были обнажены. Пили чай с травами. У обоих на лице выступил пот.

— Крис, надо Стёпу с собой брать в баню. Он хорошо парит. Просто релакс натуральный сейчас.

Я закутал Полину в полотенце усадил её рядом с матерью. Сам положил на животик Соню. Стал делать нежно ей массаж. Она смеялась, дрыгала ножками. Закончив, тоже укутал её в полотенце.

— Полина иди сюда. — дочь шустро соскочила с дивана на котором сидела с матерью и прибежала ко мне. Сама улеглась на расстеленную простынь на лавке. Теперь её разминал. Она тоже повизгивала, смеялась и начинала дрыгать ножками.

— Полина, не дёргайся. Я очень нежно делаю.

— Папочка, всё равно щикотно!

— Терпи, моя душа девица. — Стал стучать слегка постукивать рёбрами ладоней по спине и приговаривать. — Били лён, били-били. — Стал растирать спинку ладонями. — Топили, топили. — Стал похлопывать ладонями. — Колотили, колотили. — Стал проминать спинку ребёнка пальцами. — Мяли, мяли. — Полина повизгивала. Я, улыбаясь, взял её за плечики и слегка потряс. — Трепали, трепали. — Стал рёбрами ладоней растирать спинку. — Белы скатерти накрывали. — Стал слегка рубить рёбрами ладоней по тельцу. — Мы капусту рубим, рубим. — И тут же стал растирать спинку костяшками пальцев. — Мы морковку трём, трём. — Потом погладил ладонями, подул на ребёнка. Поцеловал её в попку. — Всё, доча.

— Папочка ещё! — Начала канючит Полина. Я покачал головой.

— Всё. Сейчас тётю Кристину.

— Ми! — Протянула ручки ко мне Соня. Обе взрослые дамы засмеялись.

— Всё Стёп, дочки теперь с тебя не слезут. Соня тоже хочет стишок. — Сказала Кристина. Я подсел к ним.

— Стенка, стенка, потолок. — Потёр Соне одну щёчку, потом вторую. После чего лобик. — Две ступеньки и звонок. Дзииинь. — Провёл кончиками пальцев дочери по губкам и нажал на носик. — Два пожарника бежали. — начал растирать ей щечки. — Эту кнопочку нажали. — Опять нажал малышке на носик. — Дзииинь.

Соня засмеялась. Полина тоже и обе женщины. Я кивнул Кристине на лавку.

— Ложись. — Она нехотя встала и легла на живот. Стал её проминать.

— Папочка, а почему ты тёте Кристине не читаешь стишок? — Спросила Полина.

— Потому, что тётя Кристина уже большая девочка и ей стихи не нужны.

— Это почему не нужны? — Постанывая спросила жена. — Мне тоже надо. Я не такая уж большая девочка.

— Хорошо. Потом не жалуйся.

— Стёпа!!!

— Ничего не знаю. Лежи спокойно! — Шлёпнул её по ягодицы. Потом начал массировать вдоль позвоночника. — Я по спинке пройду, хворобушку прогоню. Расти ладненькая, да здоровенькая. — Ирма засмеялась. Стал пальцами проминать спину от копчика до шеи. Потом опять сместился к бёдрам супруги. Захватил пальцами складку её кожи стал перекатывать её между пальце поднимаясь к шее, при этом продолжая повторять. — Я по спинке пройду, хворобушку прогоню. Расти ладненькая, да здоровенькая.

После чего выпрямился, голодным взглядом посмотрел на ягодицы Кристины. Стал их массировать круговыми движениями от ануса к бедрам.

— Боже, Стёп, классно как! — Простонала женщина. — Ты мне никогда так не делал.

— Сейчас делаю, чем не довольна? — Массируя ей ягодицы, стал приговаривать, — Попа-ёж, попа-ёж, ты нам спинку не потрёшь? — Кристина с Ирмой засмеялись. Их поддержала Полина и за компанию Соня. Я стал ладонями поглаживать Кристину от ягодиц до плеч. — Родненьким-роднышок, стройненьким-стройнышок, хорошеньким-хорошок, а хорошеньким-хорошок! — Шлёпнул супругу по ягодице. — На спину переворачивайся. — Кристина перевернулась.

Смотрел на неё сверху вниз. Красивая всё же зараза. И пусть ей уже 38, но выглядела она лет на пять моложе. Смотрел на низ её живота. Там была небольшая татуировка, бабочка, раскрывшая крылья. А на самом гладко выбритом лобке латинским шрифтом: «Через тернии к звёздам». Я усмехнулся. Она, глядя мне в глаза, тоже улыбнулась.

— Что, Стёп, звездочку хочешь?

— Мы об этом чуть позже поговорим, тоже мне, звездная девочка. — Начал массировать ей плечи, потом чуть сместился вниз, перешёл на грудь. Кристина лежала закрыв глаза, чуть постанывала. Соски напряглись, став похожими на виноградины. Было большое желание взять сначала одну, потом другую в рот. Пососать. Но я держался. Хотя чувствовал, что стал возбуждаться. Помяв ей грудь, перешёл на живот. Круговыми движениями стал массировать его. Улыбнувшись, начал приговаривать: — Чей животик? Масин! Съел пюре и кашу. Лошадка бежала, тележку возила, Масе говорила, хватит баловаться, поехали кататься.

Губы Кристины расплылись в улыбке. Ирма тоже посмеивалась. Спустился на низ её живота, помассировал там, в том числе и лобок. Кристина чуть раздвинула ноги. Прошёлся по внутренним сторонам бёдер. Она задышала. Я совсем уже возбудился. Хорошо полотенце было у меня на бёдрах, а то не хорошо бы получилось. Дети то рядом смотрят. А ведь мне ещё и Ирме массаж делать. Налил в ладошку оливкового масла, стал втирать его Кристине сначала в ноги. Особенно хорошо втирал в бедра, как с внешней стороны, так и с внутренней. Она уже не стесняясь стонала, сквозь зубы. Потом закусила нижнюю губу. Потом втирал между ног. Закрыв обзор от детей своим телом. Крис посмотрела на меня и улыбнулась.

— Что, Стёпа, готовишь меня? Смазываешь мне всё.

— Умная девочка. — Потом был живот, грудь, шея. Перевернул её на живот. Вновь ноги, ягодицы, спина. Закончив, вытер о полотенце руки. — Пойду, сполоснусь. — Сказал Ирме с Кристиной и ушел в моечную. Сбросил полотенце на лавку. Немного подождал. Вскоре туда же скользнула жена. Подошла, взяла в ладошки моё возбуждённое хозяйство. Стала поглаживать и массировать.