Ледяной Принц (ЛП) - Мартино Максим М.

Я даже не приказал теням действовать. Они просто сами сделали это. Один опасный усик, так дико неподвластный моему контролю, вырвался из моих пальцев и зацепил мою любимую. Я не мог с этим бороться. Я не мог найти в себе сил вспомнить или задуматься, почему это было так плохо, что это значило. Всё остальное перестало существовать, и я просто последовал их примеру.

А потом слова Лины, и её сила, прорвались сквозь больной мираж и вернули меня обратно. Чувство вины пронзило меня изнутри, пока я наблюдал, как она натягивала толстые кашемировые колготки, а затем пару алебастровых бриджей на шерстяной подкладке. Надев футболку с длинными рукавами и морозно-голубую тунику поверх, она потянулась за своим плащом.

— Всё чисто, — пробормотал я своим братьям.

И Кост, и Озиас расслабились, развернулись и рухнули на землю. Мы решили взять как можно меньше палаток и припасов, чтобы не привлекать к себе дополнительного внимания, что означало совместное использование одеял и большой шкуры с пуховой подкладкой. К счастью, для тех, кого коснулась смерть, ледяной порыв ночного воздуха уже не обжигал так, как когда-то. Всё ещё далековато от комфорта, но ожог от снега нас не убьёт. Общего тепла будет достаточно

Лина просунула руки в рукава плаща и натянула капюшон на голову, защищая уши. Затем она скользнула под шкуру и пошевелила обутыми в сапоги ногами. Она настояла, что будет в обуви, чтобы её пальцы были прикрыты одеялами.

— Намного лучше.

— Возьми, — Кост подбросил в воздух белый свёрток.

Лина схватила его.

— Спасибо.

Вытащив две толстые перчатки, она легко надела их, а затем потёрла руки друг о друга. Кост бросил пару в мою сторону и передал одну Озиасу, прежде чем надеть свой собственный чёрный набор на руки.

Озиас сложил свою сумку горкой и растянулся рядом с Линой, положив голову на импровизированную подушку.

— Лучше бы тебе немного поспать.

Он прислонился спиной к брезенту и молчаливо смирился с холодом, неизбежно проникающим в палатку.

Лина легла рядом с ним и положила голову на свою сумку.

— Если мне придётся встать и пописать посреди всего этого, я заплачу.

Озиас ухмыльнулся.

— Я надеюсь, что боги не настолько жестоки.

Она хихикнула, и этот тихий звук был невероятно болезненным. Я едва не лишил её этого, а она даже не знала. Улегшись рядом с ней, я обнял её за талию и притянул к своей груди. Удовлетворённый вздох сорвался с её губ, и она прижалась ко мне, ища тепла. Улыбка Озиаса дрогнула, и в его глазах мелькнуло опасение, когда он встретился со мной взглядом. Опаска тут же исчезла из его глаз, но я не опустил, как он едва заметно подвинулся в сторону Лины.

Я не мог его винить. Я сделал кое-что, что не пустило ни его, ни Коста. Создал неразрывную сеть теней, которую они не смогли пробить. Озиас любил Лину как родную. Она была для него семьёй. И я поставил это под угрозу.

Напряжённый и неуверенный, Кост лёг с другой стороны от меня. Напряжение скатывалось по его телу. Мне не нужно было видеть выражение его лица, чтобы понять, какие эмоции боролись в нём. Тени сказали мне. Они шептали о муках, гневе, заботе и любви. Обо всём противоречивом, осуждающем и несправедливом. Щёлкнув пальцами, он призвал шар к себе и тот погас. Вскоре ровный подъём и падение груди Лины воззвали к моему собственному усталому разуму. Сон был опасной передышкой, но сражаться с армией Стражей было гораздо худшей игрой, чем любой кошмар, который Лина могла искоренить.

По крайней мере, я надеялся, что она сможет.

* * *

На рассвете мы свернули лагерь и двинулись дальше на север. Солнце, едва поднявшееся, давало лишь призрачный намёк на свет. Слабые лучи окрашивали серую землю под нашими ногами и падали на крепкие растения с кожистыми, выцветшими зелёными листьями в форме языков. Лишь небольшая снежный покров покрывал землю, но я знал, что чем дальше мы поднимемся, тем гуще он станет. Откуда-то высоко в горах струился ручеёк, стекая к открытому устью озера Лума за нашими спинами. Если бы мы пошли по нему, кристально чистые воды привели бы нас прямо к Ледниковым источникам. Прямо в руины Сильвис.

Как будто умерший маг знал, что я приду. Несмотря на почти вертикальный подъём, усеянный валунами, наше продвижение было относительно плавным. Толстый слой снега смягчал наши шаги и хрустел под нашими ботинками. Постоянный ветер утих до лёгкого ветерка, и в воздухе чувствовалось тихое манящее движение. Жар исходил от моего кольца. Я сорвал перчатки и сунул их в карман.

Мне следовало остаться. Но оставаться в лагере, когда Стражи наверняка были посланы на наши поиски, не было вариантом. Более того, мысль о том, чтобы оставить Лину, сводила с ума. С тех пор как мы ступили на северный берег озера, я чувствовал присутствие голодных глаз. Взгляд такой глубокий и тяжёлый, что я не мог постоянно не осматривать ослепительно белое пространство, которое оказывалось пустым. Но это присутствие побуждало меня продолжать смотреть в оба глаза, продолжать движение. Последовать за Линой и пробраться к руинам. Ещё одна уловка богов. Ещё одно напоминание, подобное воспоминанию Зейна, скользящее по моим венам. Так и должно было быть.

Но я не стану. Я не стану тем, которого они так отчаянно хотели. Я не был достоин носить корону.

Подъём потребовал нашего полного внимания, поэтому разговор сменился тяжёлым дыханием и шарканьем ног, пока мы боролись за каждый шаг. Когда воздух разрядился, и солнце опустилось над самой высокой вершиной горного хребта, мы вышли на плато и остановились. Статуя, вырезанная из камня мятно-зеленого оттенка с глубокими прожилками плюща, стояла на маленьком островке в центре Ледниковых Источников. Сильвис. Доспехи покрывали её тело, а толстые наплечники с изумрудными драгоценными камнями сверкали магией. Тяжёлые перчатки скрывали её руки, а пальцы сжимали тонкий посох, оканчивающийся бриллиантом размером с кулак. Изодранный плащ развевался у неё за спиной. Длинные волосы развевались на ледяном ветру, почти скрывая блеск гранатовых глаз.

Озиас присвистнул.

— Ух, ты.

— Без шуток, — Лина тихо выдохнула. — Где саркофаг?

Сила пульсировала от Сильвис и врезалась в меня.

— Статуя и есть её могила.

Кост бросил быстрый взгляд назад.

— Мы не должны задерживаться.

— Согласна, — обеспокоенный взгляд Лины остановился на мне. — Я начну готовиться.

Холод ветра волшебным образом исчез. Ледники обрамляли журчащий горячий источник, и аура бирюзового, мерцающего фиолетового и сверкающего золота висела над водой, как густая дымка. Вершины гор карабкались вокруг небольшого отверстия, загоняя нас в твердыню льда и скал. Единственным выходом было спуститься обратно. Не то чтобы мы были готовы уйти, и, кроме того, Сильвис, казалось, не была заинтересована в том, чтобы отпустить меня. Её огненные глаза были полны магии и серьёзно изучали меня. Лина что-то сказала мне, присев на корточки, но её голос потонул в настойчивом ворковании бессвязного шёпота. Точно так же, как раньше с Осло.

Третий признаёт.

Внезапная боль расцвела в моей груди. Далёкие воспоминания всплыли на поверхность и завладели моим зрением, толкая меня в прошлое и напоминая мне о более простых временах. И вот я один, сижу на коленях у своего отца, как раз в тот момент, когда летнее солнце лениво заглядывает в мозаичные окна большого зала замка Вильгейма.

— Александр, слушай внимательно, — отец погладил копну светлых волос у меня на макушке, а потом провёл пальцем под моим подбородком и заставил меня встретиться с его голубым взглядом. Того же ледяного цвета, что и мои собственные глаза.

— Да?

Игрушечный меч в моей руке требовал внимания.

— Ответь мне как следует.

Я скрестил руки на груди и надулся.

— Да, сэр.

— Хорошо, — он улыбнулся, и в уголках его глаз появились морщинки. — Однажды ты станешь королём. Важно слушать, — откинувшись на спинку трона, он положил другую руку мне на колено. — А теперь расскажи мне, чему ты сегодня научился у своего наставника.