За что демону ангел, или работу не выбирают (СИ) - Ф Татьяна

Решив, что выбора нет, он вернулся мыслями к предстоящей работе и только склонился над разрезом, как почувствовал ледяное дуновение. Там, где несколько минут стояла Ирочка, сейчас, приподнявшись на носочках, вглядывалась внутрь своего тела пациентка.

— А это что такое? — ткнула она пальчиком.

— Ваша матка, — в голосе доктора мелькнуло раздражение. — Вон там в углу стоит очень удобная скамейка, пожалуйста, посидите там.

Девушка втянула голову в плечи и быстренько посеменила в указанном направлении. Не прошло и минуты, как дверь операционной распахнулась и в неё влетела заведующая, высокая худая женщина со слишком чёрными, чтобы быть естественными, волосами, и слишком длинными, чтобы быть врачом, ногтями, выкрашенными в алый цвет.

— Толик! Где отчёты за прошлый месяц?

— Юлия Вадимовна! Вы в операционной!

— Да вижу я! — взмахнула заведующая стопкой бумаги, из которой вылетела пара листов и красиво планируя приземлилась рядом с Ирочкой. Бегло взглянув на пациентку, лежащую на столе, как-то недобро усмехнулась и обратилась в одной из медсестёр.

— Этой ципрофлоксацин на воде поставишь.

Анатолий Ефремович аккуратно отложил инструмент и воззрился на злорадствующую брюнетку.

— Хочу напомнить, что лечащим врачом Лестевой являюсь я и назначения тоже буду делать я. На каком основании вы, Юлия Вадимовна, раздаёте указания?

— Новокаин закончился, Анатолий Ефремович, — она подошла к голове девушки и оттянула веко, обнажая застывший зрачок. — Не мытьём, так катаньем.

И произнеся непонятную в данной ситуации пословицу, покинула операционную, кинув бумаги на стол возле выхода.

— Это внебрачная дочка её мужа, — вдруг тихо произнесла медсестра, которой дали указание про антибиотик.

— Новокаин? — спросил хирург.

— Есть, — ответила медсестра, глядя в пол.

Почувствовал неладное, Анатолий Ефремович повернулся к полной женщине анестезиологу. Та потупила взор.

— Лида? Пропофол?

— Тиопентал натрия, — еле слышно произнесла женщина. — Юлия Вадимовна распорядилась.

— Твою мать…. — в сердцах бросил хирург.

— Всё плохо? — послышался голос со скамейки.

Анатолий Ефремович только сейчас понял, что совсем забыл про эфемерное создание, отосланное им на галёрку.

— Скажи-ка пожалуйста, дружочек, — как можно мягче поинтересовался хирург. — У родственников приступы острой порфирии были?

— Эээ…

— Значит не было, иначе бы знала, — с видимым облегчением вздохнул врач и вдруг снова нахмурился. — Астма?

Словно услышав разговор, вдруг запищали датчики жизненных показателей. Тело девушки вздрогнуло, горло захрипело, рождая звуки бронхоспазма. Она начала задыхаться. Полупрозрачная пациентка испуганно прижала ладони ко рту, словно предчувствуя беду. Медсестры забегали, врач закричал, анестезиолог бросилась с реанимационному набору. А Вероника Лестева стояла и смотрела как умирает её физическая оболочка, которую она с такой лёгкостью оставляла по ночам, отправляясь в далёкие путешествия. В те мгновения она тяготилась пусть и привлекательным, но таким плотным телом, требующим постоянного кормления и ухода. Куда лучше быть бестелесным духом парящим над этим миром и посещающим другие, более интересные и увлекательные вселенные. Но сейчас, глядя на своё бледное, вздрагивающее в частых судорогах, тело, она дико хотела вернуться в него. Почему-то боль, сопровождающая её в этой реальности, показалась лишь маленьким неудобством, по сравнению с возможностью ощущать то, что бесплотному существу были недоступны — удовольствие объятий, нежность сливочного мусса и того чувства, когда ты наконец выспался. Она хочет жить! Одновременно с этими мыслями в операционную ворвались люди. Вероника отчаянно замотала головой, замечая за спинами людей белоснежные крылья.

— Нет!! Я не хочу!! — закричала она.

Один из ангелов, оказавшийся высоким красивым мужчиной, быстрым шагом подошёл к Веронике и скомандовал.

— Марш на стол.

— Что? — ожидавшая других слов, брякнула Вероника.

— Быстро я сказал, времени мало. Ты же жить хочешь?

Долго упрашивать не пришлось. Она с лёгкостью лани вскочила на стол и улеглась, стараясь точно вместиться в собственное тело.

— Вера, давай.

В следующую секунду Вероника почувствовала такой прилив радости, что заплакала. Что-то сильно сжало ей голову, но быстро отступило. Она с удивлением смотрела в потолок, чувствовала, как по её щекам текут слёзы и повернулась голову в сторону. Медперсонал столпился около одной из стен и удивлённо озирался по сторонам.

— Что случилось? — голос девушки был немного хрипловат. — Наркоз не подействовал?

Вероника поморгала, пытаясь вспомнить как ей сделали внутривенный укол, она уснула и … проснулась. Вот интересно, подумала она, а при общем наркозе действительно снов нет.

— Лида, вы ввели препарат?

Анестезиолог задумалась. Вроде ввела. А вроде нет.

— Сейчас проверю ампулы, Анатолий Ефремович.

Наблюдая за врачами через прозрачное окошко, приходившими в себя после вынужденной потери некоторых воспоминаний, Берестов с женой стояли за дверью операционной.

— Чёртовы сноходцы, — пробормотала Вера. — Надо запретить эту ерунду на законодательном уровне. Да и ладно, делали бы что полезное, а то так, шатаются где ни попадя, а возвращать нам приходится.

Ловчий улыбнулся, притягивая к себе Веру и поцеловал её.

— У каждого свой путь, любимая, — проговорил он ей на ухо. — Пусть исследователя ничем не хуже других. Раз сноходцы существуют, значит это кому-нибудь нужно.

— С Маяковским спорить сложно, — согласилась Вера.

— Особенно когда Владимир Владимирович сам любил погулять во сне.

— Серьёзно? — Вера с сомнением уставилась на мужа. — А ты откуда знаешь?

— Встречались, — ухмыльнулся Берестов.

Раздался телефонный звонок. По мере того, как собеседник говорил, Берестов заметно менялся в лице.

— Что случилось? — встревоженно спросила Вера, дождавшись, когда муж закончит разговор.

— Алекс и Лика влезли кое-куда и похоже кого-то убили.

— Убили?! Ты хотел сказать, Алекс кого-то убил?

Берестов покачал головой. У Веры расширились от ужаса глаза.

— Пойдём быстрее, — он подхватил руку жены. — Судя по всему, с минуты на минуту там будут родственники усопшего, а вампиры чужих не щадят.

— Мистер Дорнакс, — осторожно сказала Лика, усаживаясь на переднее кресло рядом с водителем. — Я бы хотела…

— Алекс, — перебил её демон.

— Что, простите?

— Меня зовут Александр, можно Алекс. И давай пожалуйста на «ты». Мы с тобой на пару вампира убили, а это знаешь очень сближает.

— Убийство? Сближает? — Лика растерянно заморгала.

— Совместное времяпрепровождение. Коллективное действо. Товарищеское мероприятие. Организованный артель, в конце концов. Тебе как больше нравится? — в голосе мужчины не было ни капли ехидства, создавалось впечатление, что он говорит всё на полном серьёзе.

— Антивампирская коалиция? — брякнула Лика.

— Тоже ничего, — Алекс улыбнулся. — Так что ты хотела?

— Да собственно уже получила, что хотела, — она с облегчением вздохнула.

— Даа? — Дорнакс хитро прищурился. — И что же?

— Хороший настрой с вашей стороны, — ответила Лика, смотря в окно. — Нам же сейчас поработать нужно.

— С твоей.

— С твоей стороны, Алекс, — нерешительно, словно пробуя на вкус, сказала Лика. — Можно спросить?

— Тебе всё можно, — он не торопился заводить машину, просто сидел и смотрел на Лику. Растрепанная, местами в кровяных пятнах, но невероятно прекрасная.

— Всё? — с надеждой спросила она.

— Да, — пристальный взгляд в попытке разгадать то, что она задумала.

— Тогда включим в исследование гамма-излучение! — воодушевлённо начала она, найдя в сумке блокнот и спешно что-то записывая.

Алекс разочарованно откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. И вздрогнул, когда услышал следующий вопрос.