Ключ для хранителя - Елена Саринова

   - А мне, знаете, больше нравится злиться, чем рыдать, - призналась я неизвестно кому.

   - Ох, уж эти две грани одной души, - посетовала темнота. - Мы либо бурно себя разрушаем ненавистью, либо тихо умираем от безысходности. А итог всегда один.

   - И какой же?

   - Тупик, дорогая девушка. Тупик и никакого просвета. Потому что просвет - это созидание. А для созидания нужен холодный ум.

   - Ну, знаете ли... - тут же попалась я на удочку любителя "умных бесед". - Сначала вы говорите про грани души, а потом вдруг резко переходите на рассудок. Вам не кажется, что это совершенно разные понятия?

   - Так в том то все и дело! - встрепенулась темнота и снова закашляла. - И я специально ушел от такого понятия, как любовь. Потому что именно любовь может и убивать и возрождать, но она никогда не даст вам ни единого шанса мыслить здраво... И вы этому, дорогая девушка, самый наглядный сегодня пример.

   - О, вы знаете, я всегда была плохим примером... Меня, кстати, Вета зовут. А вы, видимо Мабук, к которому меня "подселили" и который... - вспомнила я страшные слова тюремщика и смолкла.

   - Да, я действительно, Мабук и я действительно, умираю, - спокойно изрекла темнота. - Но, в этом нет ничего страшного. Я очень долго пожил и успел совершить много хороших и плохих дел. И, честно вам признаюсь, от этого порядком устал. Да и вы тоже, дорогая девушка Вета, должны сейчас отдохнуть. Так что, как бы мне не хотелось с вами поговорить, но, отдыхайте... У нас с вами еще осталось время все успеть.

   - Да уж, времени у меня теперь, очень много, - усмехнулась я и покорно вытянулась на жесткой тюремной кровати. - Спокойной ночи, Мабук...

   Утром, открыв глаза, я долго соображала, где же сейчас нахожусь. Потом, по очереди передо мной всплыли все вчерашние события, зацепились в памяти и начали больно давить на солнечное сплетение. Не знаю, сколько бы я так пролежала, боясь глубоко вдохнуть, если бы не услышала слабый стон откуда то сбоку.

   Тюремная камера с зарешеченным полуподвальным окошком, была огромна. Справа от входа в ней стояла моя "спартанская" кровать, а вот на противоположной, точно такой лавке, сейчас, укутанный в драное одеяло, лежал на спине и стонал старик. Он часто открывал свой большой рот, силясь вдохнуть по глубже, а когда у него это получалось, замирал на миг, а потом издавал тихий протяжный звук, который я и приняла за стон. Веки его были полузакрыты кустистыми бровями, а седые волосы, неровные и выстриженные какими-то клочками, торчали на тощей подушке, как лучи абстрактного солнца.

   - Мабук, - позвала я его, склонившись над самым лицом. - Вам плохо?

  Он открыл глаза, посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся. А потом попытался повернуться набок. Я постаралась ему помочь, как можно аккуратнее, а когда коснулась пальцами голой руки, он, вдруг, вздрогнул:

   - Дорогая девушка Вета, можно вас попросить? - сказал совсем тихо.

   - Просите, конечно.

   - Положите мне свою ладонь на лоб. Это немного мне... поможет.

  Морщинистый лоб его был и без моих озябших рук холодным, но, я выполнила просьбу старика. И, видимо, ему на самом деле полегчало. Потому что он вскоре затих и даже немного порозовел. А я тем временем, занялась разглядыванием места, где он провел, по его же словам, довольно долгий срок. Рядом с кроватью стояла низкая табуретка, полностью загруженная книгами. Сверху, на самой маленькой и толстой из них, высилась старая выщербленная кружка, до половины наполненная водой. "Это что же надо было совершить, чтобы заслужить такую старость?", - с ужасом подумала я и представила себя, лежащую на месте Мабука, через много-много лет.

   - Тоже любовная драма, - произнес старик неожиданно, а потом, поймав мой удивленный взгляд, пояснил. - Я нахожусь здесь из-за того, что когда-то стал причиной смерти дорогого моему хозяину создания. Вы же об этом сейчас подумали, разглядывая мои... сокровища? О причине?

   - Мокея Молд? - выдохнула я одними губами.

   - Да, - грустно скривился Мабук. - Но, не судите его, - всполошился старик, вдруг, и несколько раз сухо кашлянул. - Хозяин очень по-доброму со мной поступил. В любом случае я совершил преступление и мне бы отправиться за него в Грязные земли, если бы только граф довел дело до суда. А так, меня здесь кормят, меня навещает Абрам, вы про него, наверное, слышали?

   - Да, конечно. И даже лично с ним знакома. Он - ваше большое хорошее дело... А что за место, эти Грязные земли? Я видела в нескольких книгах упоминание о них, но, не более.

   - Грязные земли... - повторил Мабук и тяжко вздохнул. - Это страшное место. Оно находится на севере нашего материка - за Рудными горами. Хорошо охраняется, и туда ссылают всех, совершивших тяжкие преступления. И алантов, и магов и представителей других разумных рас. Всех, кроме людей. Оно пригодно для жизни, конечно, но совершенно недоступно для магии. Любой магии. И те, кто там оказываются, или постепенно сходят с ума от осознания собственной ущербности или превращаются в настоящих животных, сбиваясь в стаи. Такие убивают себе подобных, стараясь выжить любой ценой... Так что, граф был очень добр ко мне, дорогая девушка Вета. И я ему за это благодарен.

  Старик высунул свою худую руку из под одеяла и потянулся за кружкой и я заметила на его запястье тонкий браслет из металла, очень похожего на тот, из которого сделана клетка Тиниэль. На браслете, в месте стыка двух половинок болтался мизерный висячий замочек:

   - А это у вас зачем? - показала глазами на странное "украшение".

   - Это? А разве вы не знаете?

   - Моанит, да? - вспомнила я. - Он не дает возможности плести заклятия.

   - Да-а, - выдохнул старик, сделав глоток воды. - Необходимое условие заключения любого мага - вот такие вот браслеты на обеих руках. Я могу копить энергию и даже использовать ее на поправку своего здоровья, а распространять вне, уже увы, - усмехнулся он. - Ну, да мне и ни к чему. Отмахался за свою жизнь...

   Мабук вскоре, все ж задремал. Я же вытащила из под кружки одну из его книг, но даже открыть ее не успела - в двери сначала лязгнул замок, а потом вовнутрь вошел Власий, хозяин здешней "гостиницы". В руках он нес большую корзину, прикрытую до боли знакомым мне кухонным полотенцем Гильды:

   - Это вам, госпожа. Гостинец от нашей почтенной кухарки, - объявил, смахивая крошки со своей, по-прежнему расстегнутой на животе, куртки.

   - Ух ты! - изумленно прошептала я, но тут увидела, что старик не только открыл глаза, но и сильно заинтересовался происходящим. - Жизнь становится веселее, господин Мабук, - и подмигнула своему сокамернику...

   Гильдиного гостинца нам с лихвой хватило на двоих. Была там и припрятанная на самом дне, маленькая фляжка с местным самогоном. Мы выпили со стариком за знакомство, за любовь, а на третьем тосте нас грубо прервали - камушком прямо мне в спину. Я оглянулась к окну и увидела между высокими стеблями травы, почти полностью заслонявшими обзор, довольную физиономию Абрамки. Мальчишка широко мне расплылся, а когда я подбежала, громко зашептал: