Бубновая дама - Барбара Мецгер

Если подругу беспокоит не встреча с будущими родственниками, то, возможно, деньги. Мистер Браун никогда не станет богатым титулованным джентльменом и всегда будет верным, слава Богу.

— Твоя мать поехала за приданым, а барон ни в чем ей не откажет. — За исключением разрешения на брак, подумала Куини. — Мистер Браун с удовольствием будет обеспечивать тебя всем, чего ты заслуживаешь, постепенно продвигаясь по службе. А я подберу тебе гардероб, так что ему не придется тратить деньги на свадебный наряд. Ты во всех отношениях выгодная сделка, моя дорогая.

Хеллен продолжала всхлипывать.

— Была. Когда он считал меня дочерью барона, пусть и незаконнорожденной. Но теперь я еще и обманщица!

— Что? Ты нашла другого мужчину? — Куини готова была задушить несносную девчонку.

— Нет, конечно. — Хеллен хотя бы перестала стенать. — Но Джон Джордж все узнает, когда этот ужасный сыщик выяснит правду.

Господи, опять эта правда.

— Если мистер Браун охотно принял тебя как дочь твоей матери, почему ты думаешь, что он изменит свое мнение из-за пары не совсем правдивых показаний?

— Потому что люди, которых мы обманываем, — его работодатели, дурочка! Они платили за его образование, назначили директором в новой школе. Без их покровительства он бы помогал отцу и братьям пахать землю или занимался разваливающейся гостиницей. Он должен быть благодарным лорду Карду и капитану Джеку и не обманывать их доверия.

— Им незачем знать… — начала Куини.

— Если я расскажу Джону Джорджу правду, как и положено жене, ему придется рассказать ее и им. А если не скажу, а они узнают, он лишится работы.

— Не понимаю, почему они должны его вдруг уволить. Как они могут винить его за то, чего он, возможно, и не знал.

— А еще думаешь, что умная! Граф и его брат не захотят, чтобы одна из твоих подруг имела отношение к их школе, раз не откликнулась, когда они приглашали всех, кто что-либо знает о Куини. Они уже не будут доверять ни мне, ни Джону Джорджу, не говоря о том, что они решат насчет тебя.

— Я собираюсь…

— Ты прособираешься, а потом уже будет слишком поздно.

— Мужчина обязан доверять своей жене. А если Эндикотты настолько суровы в своих приговорах, тогда мистеру Брауну лучше поискать другую работу.

— Всем будет известно, что лорд Кард был его благодетелем! Как Джон Джордж найдет приличную работу без рекомендаций графа? Ты знаешь, что это невозможно.

— Трудно, но возможно. У тебя будет приданое, чтобы жить, пока он не найдет подходящую школу.

— На эти деньги мы собирались купить маленький домик в Лондоне, чтобы наша семья жила подальше от школы и учениц. Кроме того, Джон Джордж слишком горд, чтобы пользоваться деньгами жены, да и приданое будет не так уж велико, зная барона.

Куини вздохнула.

— Тогда вы можете жить в гостинице его родителей, пока он не подыщет себе место. Я знаю, он любит семью. Они будут обожать тебя, и ты полюбишь их.

— Они же фермеры и трактирщики, — простонала Хеллен. — А ты знаешь, как я люблю красивые платья и развлечения. Как я буду жить в пустынной гостинице, среди капусты, репы и коров? Я ни разу в жизни не покидала Лондон.

— Если ты любишь его…

— Джон Джордж перестанет любить меня, если я стану причиной крушения его надежд.

— Успокойся, мистер Браун — человек постоянный. Ты же сама восхищалась его честностью и преданностью.

— А вдруг я недостаточно люблю его, чтобы жить с его старой матерью в скучном деревенском захолустье?

— Тогда, видимо, тебе не стоит выходить за этого человека, раз тебя мучают подобные сомнения.

Хеллен опять заплакала. Куини тоже.

Мужчины, конечно, не плачут. Они пинают столбы, ругаются и напиваются до беспамятства.

Но все это не возымело действия на Гарри. Исчерпав запас бранных слов, он сидел в номере отеля с бутылкой в руке, опустив ноги в таз с холодной водой. Прекрасно обставленная комната казалась холодной и пустой, впрочем, так же он чувствовал и себя. Он хотел к своим книгам, хотел удобно устроиться в потертом кресле, накинув выцветший халат, и любоваться картинами Стаббса[1] на стене, а не полированным деревом, сверкающими зеркалами, бархатными портьерами и натюрмортами, на которые смотрели уже сотни незнакомцев.

Гарри хотел домой.

Или к мадам Лекарт, кем бы она ни была.

Но единственное, что он мог сделать, — это выпить глоток бренди.

Несколько минут спустя он снова стал ругаться.

Черт возьми, прежде всего, он человек чести, которую защищал всю свою сознательную жизнь, стирая пятна с имени семьи. Он верил, что только так и надо поступать, верил в себя. Своим правильным поведением он исполнял долг перед титулом, имением, своими предками и наследниками. Отец был распутником, мать проституткой, и Гарри обещал себе, что женится на достойной женщине. Он уважаемый, преданный долгу человек, слишком правильный, чтобы оступаться, но тогда Гарри сам выбрал для себя этот путь и с удовольствием шел по нему.

А теперь он совершенно недоволен. И не будет доволен, даже если опустит свою горящую плоть в холодную воду. Вероятно, он никогда уже не будет улыбаться. Постель его пуста, как и объятия… как и его безрадостное будущее.

Но ради чего ему эти мучения? Чтобы заслужить хорошее мнение людей, которые не лучше, чем хотят казаться, а зачастую намного хуже? Почему он должен соответствовать более высоким нормам морали, чем другие? А как же его личное счастье?

Да, он предполагал найти со временем порядочную женщину, которая могла бы стать виконтессой, быть принятой в его обществе и высшем свете Лондона. Она была бы верной и плодовитой, исполняла бы свой долг, как и он свой.

Проклятие!

Это действительно было бы проклятием.

Но мужчины не плачут. Разве что в глубине души.

Глава 20

Джон Джордж Браун не отменил приглашение Хеллен на воскресный обед, более того, включил в него всех остальных. Он хотел показать родителям, что Хеллен — прекрасная девушка, несмотря на происхождение. Конечно, вопросов ему не избежать, подумала Куини, но пока он, похоже, абсолютно уверен.

Его мать любит готовить и принимать гостей, она считает, что чем больше, тем веселее, утверждал Браун, а его братья почтут за честь познакомиться с лордом Хэркингом и обсудить с ним методы ведения хозяйства. Его сестры и невестки будут в восторге от встречи с мадам Лекарт, знаменитым модельером.

Куини сначала колебалась, принимать ли приглашение, однако недолго. Хеллен нуждалась в поддержке, а ей самой требовался хотя бы день отдыха. После визита Рорка она каждый день с утра до вечера шила платья, делала эскизы для продажи модному журналу, брала новые заказы. Ома спешила как можно быстрее пополнить свою казну на случай, если придется бежать из Лондона или нанимать адвоката.