Прекрасные тела - Лора Каннингем

— Спасибо, — сказала Нина. — А ты всегда в форме.

— Спасибо, лапуля. Но у тебя что-то не так с волосами.

Выпустив боковой залп по Нине, Марта обратила взор к Лисбет. Та еще глубже вдавилась в диван, тоже пытаясь казаться меньше.

— А ты, — начала Марта, — ты такая хорошенькая… такая вся из себя малюсенькая — прямо уменьшенная копия того, что было раньше. Да уж, — она одарила Лисбет своей фирменной улыбкой, — искусство требует жертв.

«Ну вот, — догадалась Джесси, — теперь моя очередь».

Марта прошлась по огромному помещению.

— Я смотрю, ты тут неплохо потрудилась. Молодец, стараешься. Когда выпустишь следующую книгу, сможешь наконец нанять мастеров… А пока у тебя неплохо получается сокращать расходы.

Прислонившись к обшарпанной стене, Марта оглядела все жилище наметанным глазом риэлтера.

— Но ты могла бы вернуть свои деньги, — сказала она, помолчав. — Как тебе этот райончик? Неужели привыкла к нему? И тебя ничто здесь не смущает? Не страшно возвращаться домой поздно вечером… в одиночестве?

В тот момент у Джесси возникло предчувствие: именно на этой вечеринке им наконец придется разобраться с «эффектом Марты». Это едва не случилось в прошлое Рождество, когда она оскорбила их скопом, вручив каждой подписку на экономический журнал «Современная зрелость» («Понимаю, что до пенсии вам еще далеко, но нужно ко всему готовиться заранее: уже сейчас вы можете составить финансовый план своего будущего») и сертификаты на услуги салона «Жоржетт Клингер» («Вы себе не представляете, чего можно достичь. Я готова порекомендовать вам потрясающего специалиста по липосакции»).

«О, если бы, — помечтала тогда Джесси, — существовал некий центральный сток, куда вместе со всем жиром, извлеченным в ходе липосакции, можно было бы спустить и Марту — хотя бы на сегодняшний вечер…»

— Ой, здесь кошка, — чихнув, сказала Марта. — А у меня, между прочим, аллергия. — Она посмотрела на Джесси с упреком. — Не могла бы ты запереть ее хотя бы ненадолго, чтобы у меня была возможность нормально дышать — по крайней мере, до прихода Клер? В этом ведь нет никакой трагедии, а?

Сдерживая эмоции, Джесси взяла кошку на руки (та лежала на своей любимой подушке у камина). Животное, которому уже исполнилось двадцать, жалобно мяукнуло, словно спрашивая: «Что? Что такое?»

— Прости, — сказала Джесси кошке, закрывая ее в ванной.

— Ничего, — милостиво обронила Марта, приняв извинения на свой счет. — Кстати, Клер тоже стоит держаться от кошки подальше… из-за токсоплазмоза.

Джесси заметила, что Нина и Лисбет, тесно прижавшись друг к другу, сидят на диване и выпивают. Лисбет еще и со страшной скоростью уничтожала маленькие фаршированные помидорки; она делала это машинально — видимо, разнервничалась.

— Ну, так что? — спросила Марта.

Она любила начинать разговор этой фразой, вынуждая подруг сразу же принимать оборонительную позицию.

— Что — что? — переспросила Джесси.

— Ничего тебя здесь не смущает?

— Нет, — отрезала Джесси, — ничто меня не смущает. Мне нравится возвращаться сюда поздно вечером одной.

— Ты такая храбрая. — Марта подошла к окну. — Вид, конечно, потрясающий. Расстояние соблюдено по всем законам эстетики. Но неужели ты не скучаешь по центру?

— Я люблю этот район, — солгала Джесси. — И потом, я целый год провозилась, приводя квартиру в порядок.

— А теперь самое время ее продать. — Мартино лицо приняло привычное выражение озабоченности, и она заговорила сладким голосом: — Я ведь за тебя беспокоюсь. — Она показала глазами на свою туфлю. — Видишь, что у вас тут творится? Ты живешь посреди клоаки! — Заметив недовольство Джесси, Марта пошла на попятный: — Я говорю про район, а твоя-то квартира, конечно, загляденье. Ты же у нас волшебница.

Марта оседлала своего конька: начала разглагольствовать о том, как важно вовремя продавать и покупать недвижимость.

— Все в мире продается и покупается, лапуля, — сказала она Джесси, а потом перевела взгляд на Нину и Лисбет. — Вам, девочки, тоже не мешало бы это знать. Надо продавать, пока дают хорошую цену. Для тебя, Джесси, такой момент настал. Продавай скорее, а то будет поздно. У тебя удобная форма кредита, я знаю, как с ней работать. Твою квартиру мог бы купить… иностранец, — подытожила она с широчайшей из своих улыбок.

Джесси направилась к духовке, вдыхая запах картошки, чеснока и розмарина. Господи, только бы не сгорело! Вооружившись прихваткой, она распахнула духовку.

Бог услышал ее молитвы: картошка подрумянилась, но еще не начала подгорать. Джесси вынула сковородку, шипящую и брызгающую раскаленным маслом, и поставила ее на плиту.

— О, золотистый юконский картофель, — воскликнула Марта с такой интонацией, словно встретила детишек приятельницы. — Ням-ням. Но запомните: мне нельзя ни крошки, а то испорчу себе аппетит перед рестораном.

«Отлично, — воспряла духом Джесси, — значит, она все-таки собирается уйти».

— Конечно… Будет ужасно, если ты опоздаешь… — забеспокоилась она вслух. — Ой, в эти часы такие жуткие пробки, а такси поймать просто невозможно…

— Меня ждет шофер, — отрезала Марта. — И я не уйду, пока не увижу Клер. Ну, так что? — Она жаждала продолжить разговор о недвижимости.

— Что?

— Почему бы тебе не переехать в мой район? Поближе ко мне? — В ее голосе послышались нотки, выдающие в ней матерого риелтора. — Я тут кондаминирую один муниципальный дом на Шестьдесят пятой улице между Мэдисон и Парк-авеню…

— Кон… что? По-моему, такого глагола нет, — заметила Джесси.

— Теперь есть — я сама его придумала.[61] В общем, я только что закондоминировала башню в тридцать пять этажей с магазинами на первом этаже, подземным спортзалом и гаражом. — Голос Марты смягчился. — «Кондо-мондо». — Не в силах скрыть свою гордость, она добавила: — Одну только парковку я продала за восемьдесят тысяч.

— Там симпатично? — поинтересовалась Лисбет.

Марта в недоумении покосилась на нее.

— Гм, симпатично? Это же парковка… впрочем, да, место приятное. — Пригубив вина, она продолжила менторским тоном: — Видите ли, в неблагополучных, «пограничных» районах такие дома становятся решением проблем. Все необходимое есть прямо в доме, так что вы просто выезжаете и въезжаете, попадая в машину прямо из квартиры, и наоборот. На улицу можно не выходить. Эта система уже работает в большинстве городов, взять хоть Вашингтон.

Нина ощутила возрастающее чувство протеста.

— Слушай, Марта, лично я выросла в Бронксе. Невозможно жить среди людей, общаясь с ними с помощью «пульта управления». Нужно знать, что творится вокруг, быть в контакте с социальными службами…