Академия Огненной Марии (СИ) - Май Ари

— Эх вы, — раздался ленивый голос Насти. — Разочаровываете Мастера. Не то что я!

— Закрой рот! — беззлобно огрызнулась я и потянулась. — Черт, ещё к маме! Кажется, Джей только что отгонял меня за пропущенные года. Я не встану!

— И не надо, я уже здесь! — мелодичный голос мамы ввел нас в недоумение, я даже подняла голову и действительно узрела любимую родительницу. — Ада мне уже всё рассказала.

Кто бы сомневался!

— Мам, ты зачем мой дар запечатать хотела?! — я насупилась и приняла позу лотоса. — И вообще, ничего не хочешь мне рассказать?

— Что тут рассказывать, — поджала губы маменька. — Да, я Высшая, одна из инициированных. Высшая света, ну и что? А ты… Доча, я люблю тебя больше всего в этом и том мире, и меньше всего я хотела, чтоб ты прошла через то же, что и я. Мой дар не принес мне в жизни ничего хорошего, а твой, твой ведь сильней в разы!

— Ты знала, кто мой папа? — тихо спросила, обняв колени.

Мама присела рядом, девочки немного отодвинулись.

— Я никогда раньше не видела драконов, не узнала сразу, — мамины глаза заволоклись дымкой. — А когда поняла, было слишком поздно… У меня в животике уже поселилась ты, принцесса. Ребенок Высшей и дракона! Единственное, что тогда было в моих силах — я сбежала, от семьи и от Михаэля. Если бы он узнал правду о нас… Он дракон, доченька, а они все расчетливые и умные твари. Но он мог почувствовать зов крови, поэтому я и пришла к Адалине с просьбой о помощи. Пускай ты росла как обычный ребенок, мучаясь от печати, это была такая малость по сравнению с твоей жизнью и жизнью твоих детей! Темная фея научила тебя всему, и в идеале печать никогда не должна была сняться… Но судьба, как всегда, вносит свои коррективы в наши планы.

— Мам, скажи… А ты бы отказалась от магии? — спросила, глядя в любимые серые глаза.

Как обижаться после такого? Какой-то частью своей души я даже понимала маму…

— Ради тебя, принцесса, я откажусь от жизни! — серьезно сказала она.

— Ну сильнее я, чем обычные люди, ну есть у меня Магия, ну и что? — я пожала плечами. — Разве что девственность… Предполагаешь, меня могли растить специально для того, чтоб потом я увеличила силу какому-то дракону?

— Я уверенна в этом, доча. И рада, что смогла уберечь тебя от этого так надолго. И да, кроме всего прочего, у таких как ты есть свой личный дар. Я даже знаю, какой твой — создание живых ледяных зверей. Не спрашивай, во сне увидела ещё до твоего рождения, ты мне почти каждую ночь снилась, — смущенно улыбнулась лучшая женщина на Земле.

Как же я её люблю!

— Мам, а куда ты сбежала? Мой портал тебя не находил!

— Запомни, Маша: в Запретные земли без точных координат или вызова крови тебя не выведет ни один портал! Ты же знаешь, что их отрезают от остальных государств горы, причем очень высокие и неприступные? Вот в этих горах и живут драконы. Я наверняка отправилась именно туда.

— Но зачем? — мои брови удивленно поднялись. — Я не…

— Слушай меня внимательно! — перебила меня мама. — Ты вернешься, и это не обсуждается! Раз я пошла в горы, значит, ситуация действительно плохая, но это не значит, что ты должна прожить три года и исчезнуть с петлёй! Значит так: ты вернешься в свой мир в свое время. Для того, чтоб связаться со мной там, пролей в портал пару капель крови. Думай при этом только обо мне! Вместе мы решим любые проблемы. Да, император это плохо, а Ундина ещё хуже, но не смертельно! Когда ты дойдешь до точки невозврата, у тебя будет два варианта: или обратиться за помощью к родному отцу, или вернуться в наш мир, и пусть при этом тебя могут найти поисковые заклинания, я всё равно за этот вариант. Впрочем, ты у меня умненькая, придумаешь что-то, ну или друзья подскажут. Пока у тебя на пальце кольцо, дракон будет защищать тебя до конца, у Ариэля к тебе долг жизни, подружкам тоже можешь доверять. По поводу Иры ничего однозначно сказать не могу, сама не в курсе, но ей пока лучше не доверяй. Но знаешь, доча, до этой точки оторвись по полной! Вряд ли ты после этого еще когда-нибудь будешь учиться в лучшей Академии всей империи.

— По-моему, она уже наступила… — я распустила пучок, и мне на плечо упала коса.

— Нет, до нее еще есть время, поверь мне. Всё самое интересное начнется попозже, когда ректор и император разойдутся в интересах. Да, ректору тоже не очень доверяй, у него на тебя тоже свой интерес.

— Короче, доверять только проверенным людям, — сделала вывод я. — Ладненько, мамуль, я тебя услышала.

— Надеюсь… — мама отбросила челку со лба и мечтательно уставилась в небо. — Надеюсь…

46

С детства все вокруг всё пытались решить за меня. Если вдуматься, то мне редко давали решать что-то самой. Мама сказала Аде заблокировать дар. Интересно, зачем фея согласилась, если раньше не чувствовала ко мне ничего, кроме неприязни? Но… Сейчас многие воспоминания предстают совсем в другом свете.

— Ада, мы поссорились! Опять! — я горько рыдала, размазывая слёзы по лицу. — Ну что я такого сказала?!

— Не мямли, Мария! Объясни всё нормально! — фея сидела перед окном и, казалось, совсем не смотрела на меня.

— Д-девочки! Я… Маша… — рыдания перехватили горло. — Я просила Машу не краситься, а она наштукатурилась и соврала, что это её старшая сестра! Она мне столько врала!

— Ты «просила»? — левая бровь феи плавно поднялась вверх, а мои рыдания притихли. — Насколько я помню, ты не умеешь нормально просить у друзей, ты могла только потребовать. Я права?

— Такое чувство, что ты бываешь не права, — я обижено шмыгнула носом. — Но всё не так, я не из-за этого на нее обиделась! Она мне врала, фея, врала! Я же ей верила!

— Иногда мы сами создаем ситуации, в которых другим ничего не остается, как соврать. Какое право ты имела ей запрещать? — резко осадила меня Адалина. — Да, вы дружите, но разве это повод запрещать ей самовыражаться?!

— Значит, я сама виновата?! — руки сами сжались в кулаки. — Интересно, а в наших ссорах бывают ситуации, когда виноват кто-то другой?!

— Нет, — малодушно пожала плечами фея. — Они никогда не позволят тебе командовать. Ладно ещё Маша, она более лояльна к тебе, но Настя будет пресекать это по корню.

— Тогда почему ты не разрешаешь мне завести новых друзей?! — я обиженно засопела. — Ты ведь всё делаешь, чтобы мы с девочками дружили, хотя мне кажется, это уже не возможно! Мы разные!

— Эта дружба — твоя ценность, ты не можешь разрушить её! — жестко отрезала фея. — Чтобы я больше не слышала этого! Завтра же извинишься!

— Адалина… Разве дружба между нами дает тебе право мне указывать? — тихо спросила я. — С кем мне общаться, я вполне могу решить сама!

— Ошибаешься, Мария, но сейчас слишком рано тебе объяснять. Поверь, ваши ссоры — это всего лишь ссоры, а на самом деле ты же любишь Машу. Почему бы тебе не извиниться?

Гордость. Гордость — это то, что Адалина долго и безуспешно пыталась из меня искоренить. Для меня согнуться под обстоятельствами было хуже, чем пройти через ад. Каждая моя уступка была тяжелой раной на душе, которые часто мучили даже не месяцами, — годами! И даже если я извинялась, я всё равно чувствовала себя правой, и это казалось мне жутко несправедливым. Впрочем, чувство привязанности к подругам рано или поздно усмиряло даже мою гордость. Слишком трудно быть одной.

Самая длинная наша ссора произошла после смерти Адалины и длилась чуть больше полгода. Тогда я и правда была виновата сама — оглушенная смертью Ады, я отдалилась от них, а девочки и не стали удерживать. Те полгода… Я на своей шкуре ощутила одиночество. Страшно это — видеть самых близких людей и знать, что им на тебя наплевать… Но, опять же, чертова гордость не позволяла сделать первый шаг. Гордость и безумный, панический страх того, что мне откажут. Фразу «не нужно» я боялась услышать больше всего. И даже слёзы, мои верные соратники, не лились из глаз.

Меня хватило ровно на пять месяцев. В один момент я поняла, что не могу так больше. Нашла в в контакте старую беседу и написала… Холодное «прости, но нет» резануло похлеще стали. «Нет, всё нормально», — отбивали по клавиатуре дрожащие руки, пока я старательно душила в себе отчаянные рыдания. Этот момент был из самых сокровенных и болезненных. Тогда я ощутила себя беспомощной, никому не нужной, брошенной…