Алхимик: проклятая долина (СИ) - Одал Лекарь

— Ранее ты показалась мне более серьёзной. От тебя не было слышно и единой насмешки, а при смерти одного из нас тебя прям понесло. Что случилось?

— Сложно быть всё время серьёзной, да ещё и в такой ситуации. Смех позволяет отвлечься. Когда мне больно или страшно, я всегда смеюсь. На мгновение мне показалось, что я осталось одна, но ты… Прогрыз себе жизнь через кокон, и я вновь стала не одна. Разумеется, жизнь алхимика — это одиночество, но в таком месте даже нам нужна поддержка. Иначе орден не посылал бы нас сюда группами.

— Я уже сказал, что ничего не грыз! Нити сами расступились и я просто вышел через новоявленную дыру прямо на свет.

— Поздравляю со второй жизнью, Солум. — Ещё больше укатилась Мори.

— Да-да…

Солум с грустью пощупал свои пустые карманы. В желудке многоножки он потерял всё. Даже глаза ауки, из-за которых и началась вся трагедия. С другой стороны, костюм покрывал всё с лихвой. Оставался только вопрос, как сейчас сражаться? Разумеется, на лошади Солум припрятал несколько свитков и небольшую дозу алхимического порошка, но этого хватит лишь на несколько незатяжных боёв.

Ещё и Олзо оказался не столь запаслив, нежели ожидал Солум. На его лошадях не было ничего, кроме бурдюка с водой и походной пищи. А всё, что было на его теле, оказалось непригодным к использованию. По весьма понятным причинам.

— Солум, я думаю нам уже стоит идти. Я понимаю, что увлекаться зельями бодрости не самая хорошая идея, но отдохнуть мы здесь уже не сможем. Давай дойдём до шепчущей деревни и добудем эти чёртовы наросты с поверхности человеческих пихт и грибы… Грибы… Как там они зовутся? — Щёлкала Мори пальцами, пытаясь вспомнить второй ресурс.

— Грибы линчжи. С ними проблем не будет, их там должно быть как муравьёв. Говорят, что эти грибы — слёзы запечатанных в деревьях людей.

— Да. А ещё говорят, что наросты — это попытки душ выбраться из заточения. Были же в те времена романтики среди наших братьев. Не могу даже представить столь сентиментального алхимика. — Мори посмотрела на еле заметную, почти заросшую тропу, ведущую прямо из лагеря. — Так что, идём? Если у тебя нет зелья бодрости, могу одолжить.

— Нет, всё нормально. Пойду привяжу лошадей покрепче и можем выступать…

Деревни являлись самыми опасными локациями Чёрного леса. Именно в них погибло большинство групп, ступивших на проклятые земли. Для Солума эти территории были неизвестностью, поэтому он не чувствовал сильного страха. Раньше ему приходилось выполнять лишь охотничьи задания: добыть когти анчутки, кровь пертхи или рога букаваца. Поэтому, не испытывая постоянного давления от чудищ, он невольно расслабился.

Ещё одной причиной вольного поведения, являлись слухи. Якобы тропинка до деревни, была относительно безопасна. Но Солум всё же смог наткнуться на чудеса и здесь. Это постепенно становилось его хобби — нарываться на неприятности. Он остановился и, задумавшись, залюбовался на происходящее.

— Дядя, помоги нам, мы заблудились… — Милейше гласило несколько детей недалеко от тропы. Они были одеты в белые, льняные одеяния. — Пожалуйста, дядя, помоги нам. Здесь холодно и очень страшно… А как одиноко!.. Я боюсь!.. — Эти дети могли запутать любого человека, обдающего малейшим чувством сострадания, что сейчас явно не грозило Солуму.

— Солум, чего встал? Это зазовки, если вдруг не понял. До этого столько умничал, а теперь простейших духов отличить не можешь.

— Я просто думал. Зазовки копируют образы тех, кто пал от мучительной смерти и не может обрести покой.

— Верно, поэтому нам следует идти. Они не тронут нас, если поймут, что их временные шкуры для нас безразличны. — Торопила Мори.

— Эти дети жили здесь пять сотен лет назад. Они гораздо старше нас и весьма вероятно, что их тела там, врощены в деревья. В каком-то смысле мы смотрим на отражение своих предков.

— Так всё-таки есть среди нас романтики? — Вновь заулыбалась Мори. — Да и не могут они быть нашими предками. Хотя бы потому, что дети не могли иметь детей.

— Ты права. Глупые мысли, забудь. Мы слишком небрежны, надо быть начеку.

Солум отвернулся от молящих духов, невозмутимо пройдя через оцепеневшую девушку. Мори с самого начала не слишком хорошо понимала, что в голове у её спутника, а теперь и вовсе запуталась. Незнание порождало в ней страх, который плавно перетекал в недоверие. С каждой секундой ей становилось лишь страшнее, и она уже не могла скрывать эмоции под серьёзным личиком, как было в начале. Она должна была признать, что лес как-то действует на разум человека, извращая его личность на противоположную. И чем чаще ты поддаёшься изменению, тем быстрее оно происходит. Может потому сильные алхимики не ходят в Чёрный лес?

***

— Мы пришли? — Неверяще спросил Солум, оглядываясь внутри прибрежной деревни.

— Да… Только это место немного изменилось с моего прошлого визита. И мне это не нравится!.. — настороженно произнесла Мори.

Деревня выглядела ровно так, как описывают книги по истории, но Солум всё равно получил порцию культурного шока. Заросшие чёрными лианами дома сливались на фоне остальной местной флоры, демонстрируя силу природной стихии. Но, если вглядываться свозь века, можно представить как эти дома выглядели пять сотен лет назад. И знаете, Джизроус бы позавидовал этой портовой деревеньке. Местная архитектура имела единый, непревзойдённый стиль. Сломанные колонны, некогда стоящие вдоль дорог, казались очень простыми, но притом гармоничными и строгими. А одиноко стоящие статуи древних забытых героев до сих пор поражали своим величием. И даже столетний мох не мог отнять их блеска. И это не говоря о том, что некоторые дома когда то имели до пяти этажей!

— Это точно деревня? Я бы назвал это сердцем небольшого города.

— Не спорю, безусловно завораживает. Раньше эта деревня имела важное торговое значение, поскольку она находилась недалеко от столицы и через неё проходили торговые пути с Нордами, Святой Империей и кланами вампиров. Когда-то орден мог демонстрировать своё величие не только с помощью силы и страха. Иначе мы не смогли бы отбить наши земли у Осариса.

— Ты сказала, что это место немного изменилось. Значит, ты уже была здесь. Что именно изменилось?

— Солум, ты уже заметил грибы?

— Их сложно не заметить. — Солум нагнулся у ближайшей статуи и обрезал несколько грибов, положив их в подсумок. — Двух десятков хватит, верно? — риторически спросил Солум.

— А что должно быть возле грибов?

Алхимик внезапно прозрел и огляделся. Рядом не было ни единого «вросшего» человека. Хотя по сводкам они должны были быть на каждом шагу. Зато в деревьях и стенах домов часто виднелись такие места, откуда будто что-то выдрали. Эти углубления, имевшие человеческую форму, вызывали смятение. Солум стал осматривать один дом за другим, но всё оказалось тщетным. История повторялась вновь и вновь. Люди будто исчезли, испарились…

Или же они выбрались сами…

Но куда тогда они делись? Солум с Мори даже не побоялись дойти до порта, что обычно считалось необоснованным риском. Ведь у воды было опасно.

— Мы же просто уйдём и доложим ордену, правда? — Спросила Мори.

— Нельзя. Если мы придём без какой-то конкретики, нас отправят обратно расхлёбывать проблему. А я уже твёрдо решил покинуть долину. И как можно скорее. Устал я от местных обычаев.

— Господин. — Внезапно вмешалась Нерона. — Простите за дерзость, но мне не по себе. Необходимо покинуть это место как можно скорее. Вы в опасности!

Алхимики, опешив, бросили друг на друга взгляд.

— Эльфу не по себе? Солум, какого х***а? — Девушка не на шутку взволновалась. — Одуванчик, ты испытываешь подобное? Хотя, кого я обманываю, эльфы неспособны чувствовать ничего, кроме боли хозяина. Что происходит?

— Нет, госпожа, я ничего подобного не ощущаю. — Подтвердил Слова Мори Одуванчик.

— Солум проверь, может в неё что-то вселилось?

Нерона мимолётно посмотрела в глаза испуганной копейщице. Со стороны вообще казалось, что движение было случайным. Однако девушку от чего-то зазнобило. Мори отошла подальше на несколько метров, выставив своё копьё.