Университет языков (СИ) - Андреева Александра Сергеевна

Может, из-за того, что профессор Сатабиша провёл детство в Хатисе, или потому что она часто бывала здесь, Ниа полюбила песчаный Сайф: его главную улицу с множеством маленьких магазинчиков и кафе, его величественную одинокую реку и призрачное море.

Сойдя с поезда, девушка сначала нашла старую ювелирную лавку и попросила починить зеркальце Эридана. За срочную работу мастер запросил сто коэнов, но Ниа было всё равно. Зажав в руке вылеченное зеркальце, она побежала к господину Инсоли. Он встретил её, как старую знакомую, и, хитро подмигнув, спросил:

— Книгу с первого этажа или со второго?

— Со второго, — улыбнулась Ниа. — У вас есть «Легенды города Ариан»?

— Книги злополучного Бенеташа? Сейчас почти не осталось людей, способных прочесть их. Кажется, у меня был один экземпляр. Подождите минутку.

Он взлетел по лестнице и вернулся с книгой в руках. Как и все товары со второго этажа, она была старой и пыльной.

— Прошу!

— Спасибо большое!

— Что касается стоимости… Странное дело, если бы начался бенеташский бум, она стала бы бесценной. Но если этого не случится (что более вероятно), за неё не дадут и одного коэна. Передо мной стоит сложный выбор… Пожалуй, учитывая, что вы особенный покупатель, я возьму за эту книгу двести коэнов.

— Замечательная цена! — Ниа положила в блюдечко около кассы остаток своей майской зарплаты.

— Если бы все покупатели были такими, — улыбнулся господин Инсоли.

Зажав в руках заветную книгу, Ниа пошла в банк. Пятьсот коэнов она отложила, а на пятьсот, как и собиралась, купила футболки, юбку, туфли — и, конечно, две пачки табака для начальника станции и дедушки Викту.

Когда Ниа вернулась в университет, время ужина давно прошло. Она поднялась к себе, разложила покупки и посмотрела на книгу. Было уже поздно. Где комната Солуса Альгеди, Ниа не знала, да и боялась зайти к нему. Может, он ещё в аудитории? «Загляну в класс, если его там нет, отдам завтра или в понедельник», — решила она.

Спустившись на четвёртый этаж, Ниа подошла к его кабинету и прислушалась. За дверью была тишина. Она робко, почти безнадёжно постучала — и вздрогнула от резкого «войдите».

— Добрый вечер! Я вам не помешала?

— Нет, — судя по выражению его лица, это было неправдой.

— Извините, я просто… вы спасли жизнь мне и Эридану, и я хотела сказать спасибо, и вот… — она протянула ему книгу.

— Что это? — холодно спросил Солус, даже не шевельнувшись.

— Это? — переспросила Ниа, испуганная его тоном. — Это «Легенды города Ариан»… я слышала… в библиотеке… вам нужна…

— То, что мне нужно, я могу достать сам, — перебил её Солус.

— Но я хотела…

— Вы что, не нашли ничего лучшего, чтобы потратить его деньги? Я же сказал, чтобы вы купили что-нибудь себе!

— Я купила себе! И это не на его деньги!

— Я помог вам выбраться из-под завала, потому что не мог поступить иначе. Совершенно не обязательно благодарить меня за это! — с каким-то почти брезгливым отвращением произнёс Солус.

— Извините, я не хотела… — в голосе задрожали слёзы. — Извините…

Она подняла глаза и увидела лежащую на столе книгу — точную копию той, что держала в руках, только менее потрёпанную.

— Простите, — прошептала она и выбежала из класса.

Ниа влетела в комнату, закрыла дверь и опустилась на пол прямо в коридоре, прислонившись спиной к полке с обувью. Она беззвучно плакала, обнимая свой бедный подарок. Ей больше всего было жалко именно книгу, которая казалась брошенной и никому не нужной.

Перед глазами вставали картины солнечного майского дня, довольный господин Инсоли, строгие люди в банке, красивые платья в витринах магазинов. И она, отражающаяся в зеркале примерочной, — пусть не такая красивая, но радостная и счастливая.

Как быстро может всё измениться, разбиться, разлететься на тысячи осколков, которые уже никогда не склеить.

В дверь постучали.

«Не хочу, никого не хочу видеть…»

— Это я. Откройте, — раздался строгий голос.

«Не открою!»

Она дотянулась рукой до двери и повернула замок. Солус вошёл, нащупал выключатель и зажёг свет в прихожей. Ниа сидела на полу у его ног, обнимая книгу.

— Простите, я не должен был так говорить с вами, — произнося это, Солус смотрел перед собой, и казалось, будто он разговаривает с её пальто или курткой.

— Я не понимаю. Даже если у вас уже есть эта несчастная книга, неужели так трудно взять её… и выбросить потом в ближайшую урну?

— Дело не в этом, — попробовал объяснить он. — Просто мне неприятны праздники и подарки.

— Вы спасли мне жизнь! — выкрикнула она вместе со слезами. — Может, для вас это долг, обязанность, но для меня это жизнь! И за это я не имею право быть вам благодарной?

— Мне не нужна благодарность, ни ваша, ни чья-либо ещё, — быстро проговорил он.

— Я знаю! Вам не нужно ничего! Вы не приходите в столовую вместе со всеми. Тогда, в поезде, вы не прикоснулись ни к соку, ни к одеялу! Вы не едите, не пьёте, не спите при других, словно боитесь показать им, что вы живой человек!

Теперь он смотрел ей в глаза. Лицо его исказилось, руки сжались. Ниа показалось, что сейчас Солус ударит её. Но он резко повернулся и вышел из комнаты.

Она закрыла уши, чтобы не слышать, как хлопнет дверь.

Глава 20. Отравленный печалью

Ниа пожалела о своих словах сразу, как он ушёл. Нет, наверное, даже раньше. Профессор Сатабиша намекал, что Солус многое пережил за свои тридцать три года. Но это было ясно и без намёков. И какое право она имела советовать ему, как жить? Ниа хотела догнать его и извиниться, но побоялась. «Только сделаю ещё хуже…» Хотя сделать хуже было невозможно. Единственным человеком, от которого Солус мог, наверное, выслушать подобное, был профессор Сатабиша. Но Ниа почему-то казалось, что даже Хидори не говорил с ним так. Он не простит её.

Сейчас она всё бы отдала, только бы вернуть его простое «здравствуйте». Мысль о том, чего она лишилась, хоть это и было крохами, причиняла нестерпимую боль.

«Да что ты, что ты… он же ничего…» — шептала она, сжимаясь под одеялом.

На утро её разбудил громкий стук в дверь.

— Вставай, соня! Пойдём гулять! Погода классная! — закричала Рейчел.

Ниа подняла голову: яркий свет больно ударил в глаза.

— Я сегодня не пойду, плохо себя чувствую, — сказала она, не вставая с постели.

— А, поняла! Порядок, погуляю одна! Держись!

Послышался шум тяжёлых ботинок, бегущих по коридору, и всё стихло.

Ниа залезла обратно под одеяло. Хорошо, что Рейчел всё понимает и не обижается, капризов Ливоры она бы сейчас не выдержала. Интересно, сколько времени? Наверное, уже двенадцать. Рейчел раньше одиннадцати по выходным не встаёт… Может, стоило пойти с ней? Если быстро собраться, она ещё догонит её. Ниа вскочила, побежала в ванную, провела щёткой по волосам — и поняла, что никуда не пойдёт.

Вернувшись в кровать, она снова залезла под одеяло.

Она думала, утром будет по-другому, утром станет всё равно… Не стало. Тоска, ещё более серая, чем её глаза, заполнила сердце, и теперь оно разгоняло по венам вместо крови тоску. «Он для тебя никто!» — вспомнились слова Ливоры. В отношении Солуса они были абсолютно верны. Эридан ещё мог быть для неё кем-то, но не он. Ниа всегда это знала.

Протянув руку, она достала из-под кровати пульт. Хорошо, что здесь принимается много каналов. Всегда можно найти интересную передачу. Но сегодня, как назло, не попадалось ничего, способного отвлечь её от мыслей. Ниа перебирала подряд: первый, второй, третий… тридцать седьмой и снова первый…

Прошло время обеда, потом ужина. Солнце закатилось за края чаши, в аллеях вокруг университета зажглись фонари. У Ниа горел только экран телевизора.

В комнату снова постучали. Ниа подскочила, выронив пульт. Этого не могло быть, но звук показался ей знакомым. Она дрожащей рукой повернула замок и рывком открыла дверь.

— Я хочу поговорить с вами, — сказал Солус Альгеди.