Маршал Баграмян - Владимир Васильевич Карпов

значит, тоже мало сказать. Хотя эти качества он проявил на очень трудном и сложном участке советско-германского фронта. Истинные полководцы должны уметь сочетать тактику со стратегией.

Во время войны я внимательно следил за операциями Баграмяна. А после войны мы имели возможность лично обсуждать эти операции. Вот тогда меня поражало аналитическое, гибкое мышление Ивана Христофоровича в рассуждениях. Я уже не говорю о его человеческих незаурядных качествах. За все это его любят и уважают.

На вечере памяти Исакова в ЦДЛ Баграмян в своем выступлении сказал:

— Иван Степанович Исаков был одним из самых выдающихся людей нашей армии и флота, нашей Родины. Он был кристально чистым, очень талантливым человеком, одним из тех редких талантов, которые я встречал на своем веку. Он был высокоодаренным человеком во всех отношениях — настоящий моряк, флотоводец, очень любимый и почитаемый на флоте; ученый, пользующийся большим авторитетом среди ученых; писатель, высокоуважаемый среди литераторов.

Он был человеком незаурядной эрудиции, подкупал своей скромностью, принципиальностью, добрым отношением к людям.

Он любил жизнь, любил людей. Несмотря на тяжелый недуг, никогда не унывал, боролся, трудился…

Под «тяжелым недугом» Баграмян имел в виду мужественную борьбу Исакова за жизнь после тяжелого ранения в октябре 1942 года под Туапсе. Осколок авиабомбы раздробил ногу. Ее пришлось ампутировать. Весь 1943 год Исаков пролежал в госпитале. Встал вопрос об увольнении в отставку. Но когда доложили об этом Сталину, он якобы сказал: «Мне нужна его голова, а не ноги». И Исаков еще долго служил на флоте, был заместителем наркома Военно-морского флота адмирала Кузнецова Николая Герасимовича. Он бывал у Баграмяна на даче в Баковке. Ивану Христофоровичу пришлось пережить тяжелую утрату друга, в 1967 году он был на похоронах адмирала Исакова Ивана (Ованеса) Степановича.

Иван Христофорович встречался с писателями не только в Доме литераторов, и всегда это были встречи добрых друзей. Вот посмотрите на фотографию — на ней Баграмян едет на фаэтоне с поэтами Алексеем Сурковым и Михаилом Лукониным. Эта встреча произошла в Ленинакане в 1968 году, тогда Баграмян был удостоен звания «Почетный гражданин Ленинакана», где в далекие годы Гражданской войны произошло боевое крещение будущего маршала.

* * *

Известная советская писательница Мариэтта Сергеевна Шагинян многие годы дружила с Иваном Христофоровичем. Я был неоднократным очевидцем их встреч в городке писателей Переделкино, куда Баграмян приезжал её навестить.

Я тоже дружил с Мариэттой Сергеевной много лет, вплоть до ее кончины. Она из больницы написала мне последнюю записку. Мы не раз отдыхали вместе в Доме творчества «Дубулты» в Прибалтике. Часто встречались в Москве по нашим писательским делам, она печатала свои произведения в журнале «Октябрь», где я работал первым заместителем главного редактора, а потом в «Новом мире», в котором я был уже главным редактором. Всегда просила меня читать ее рукописи первым и относилась к моему мнению и замечаниям уважительно. А вообще она не терпела и не позволяла никому что-то править в её рукописях. Билась с редакторами беспощадно за каждую запятую. Мне она однажды сказала, улыбаясь лукаво:

— Что мне может посоветовать или исправить редактор? Я каждое слово подбирала в текст, как ювелир вставляет драгоценные камни в свои изделия. Обычно я говорю редакторам, что я хотела сказать своим сочинением, а потом вынимаю из ушей слуховой аппарат, и пусть они говорят, что угодно.

Она была глухая и без слухового аппарата не слышала. Однажды я ее спросил:

— Мариэтта Сергеевна, наверное, трудно вам без слуха, окружающий вас мир — неполный, в одной зримой плоскости.

Она весело воскликнула:

— Что вы, Владимир Васильевич, я счастлива, избавлена от массы неприятностей, которые слышите вы постоянно!

Позволю себе рассказать один эпизод из наших встреч с Мариэттой Сергеевной (только не воспринимайте его за хвастовство, просто хочу показать ее отношение ко мне).

Летом в 1971 году я жил и работал в Доме творчества «Переделкино», а Шагинян получила наконец литфондовскую дачу. В том году скончался председатель Союза писателей России Леонид Соболев; дачу, которую он занимал, отремонтировали и передали Мариэтте Сергеевне.

Сидел я и работал в своей комнате, когда раздался легкий стук в дверь.

— Можно к вам? — спросила робко Мариэтта Сергеевна. — Я не отвлекаю вас от работы? Хотя что я говорю, конечно, отвлекаю. Но особое обстоятельство вынуждает…

— Всегда рад вас видеть, что у вас стряслось? Какое особое обстоятельство?

Ничего не объяснив, Мариэтта Сергеевна поманила меня пальчиком.

— Идемте.

Мы вышли с территории Дома творчества и пришли к даче, которую выделили Шагинян. Двухэтажная дача сияла и пахла свежими красками после ремонта.

Мариэтта Сергеевна достала из сумки большую связку ключей, долго искала нужный — от входной двери. Все это молча. Наконец нашла, отомкнула, отворила дверь и мне:

— Заходите.

— Только после вас.

— Нет, идите первым.

— Мариэтта Сергеевна, я достаточно хорошо воспитан, чтобы не позволять себе входить прежде женщины.

— Нет. Вы должны войти в этот дом первым. Я вас для этого и пригласила.

— Обычно в новое жилье первой впускают кошку. Что же, вы меня привели в качестве кота?

— Вот именно! Входите, входите!

Она подталкивала меня в дверь. Я вошел в холл, потом она завела меня в кухню, во все комнаты на первом этаже. И даже в туалет! Затем мы тоже проделали и на втором этаже.

На балконе она как-то очень мило сказала:

— Мой предшественник был моряк, может быть, больной, он выходил на этот балкон и ощущал себя, как на капитанском мостике.

Сказано это было с большим уважением и сочувствием Соболеву.

А мне она объяснила:

— Насчет кота вы очень точно догадались. Я пригласила вас как своего лучшего друга, который посмотрит на всю эту роскошь без зависти. Добрым глазом. Порадуется за меня. Я не хотела, чтобы сюда вошел первым какой-нибудь человек, который хотя бы втайне мне позавидовал. Не будет тогда у меня счастливой жизни в этой даче. Вас я знаю как очень доброго и порядочного человека.

Все долгие годы дружбы с Шагинян в Переделкине и за его пределами я старался быть именно таким для нее человеком. А пережили мы с Мариэтой Сергеевной за эти годы очень много хороших и трудных дней.

Вот одно из радостных событий, имеющих отношение к Баграмяну.

В мае 1972 года было опубликовано Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о присуждении Ленинской премии М.С. Шагинян за трилогию о Ленине: «Билет по истории», «Семья Ульяновых», «Четыре урока у Ленина» и за роман-хронику «Первая Всероссийская».

Мариэтта Сергеевна решила отметить это событие в Центральном доме литераторов и стала приглашать