Небо начинается с земли. Страницы жизни - Михаил Водопьянов

Двенадцатого декабря 1937 года трудящиеся Горьковской области и Чувашской Автономной Республики избрали Валерия Павловича Чкалова депутатом Верховного Совета СССР.

Кандидат в депутаты Чкалов объехал шестнадцать районов Горьковской области и пять районов Чувашии. Его выступления слышали шестьсот тридцать тысяч человек. Навсегда запомнили избиратели чкаловские слова:

– Я служу советскому народу, я весь его, до последней капли крови. Обещаю не щадя сил работать во славу любимой Родины и ее замечательного воздушного флота!

Избиратели обращались к своему депутату по самым разным вопросам. Совета и помощи у Чкалова искали рабочие завода «Красное Сормово», артисты Горьковского областного театра, профессора, летчики, колхозники, инженеры, педагоги, пенсионеры, домашние хозяйки. И для каждого он находил время, каждому старался помочь.

Валерий Павлович много раз бывал в колхозах Горьковской области. Охотно рассказывал он о себе и с большим интересом расспрашивал колхозников об их жизни и работе. Однажды Валерий Павлович посетил дом для престарелых колхозников.

– Ну и обрадовали же вы меня, – сказал он руководителям колхоза. – Это наша Конституция в действии!

На женской половине дома стопятилетняя старуха по-матерински обняла Чкалова и поцеловала его в лоб.

– Ты наша гордость! – сказала она.

Подобные встречи всегда были для Валерия Павловича источником новых творческих сил.

– Любовь и доверие людей – дело огромное, – взволнованно говорил он. – Так хочется скорее оправдать это доверие!

К землякам Валерий Павлович относился с особым радушием. К нему часто приезжали гости из родных мест. Чкалову всегда хотелось, чтобы василевцы увезли с собой самые лучшие воспоминания о Москве. Он водил их по музеям. Если трудно было достать билеты в Большой или Художественный театры, ездил сам, хлопотал, просил.

И василевские колхозники слушали «Евгения Онегина», смотрели «Три сестры»…

Чкалов любил делать приятное людям, к которым он относился с уважением. Сосед его по дому, народный артист СССР Б. Н. Ливанов, наблюдавший в домашней обстановке прославленного героя-летчика, как-то сказал:

– Я часто думаю, чего в Чкалове больше: мужества или нежности?

В его маленькой квартире чуть ли не каждый вечер собирались друзья – летчики, механики, журналисты, актеры.

Как-то, придя к Чкалову, у которого, как всегда, было много народу, я сказал ему:

– Сколько у тебя друзей, Валерий! Небось покоя не дают?

Летчик ответил стихами Шота Руставели: «Кто не ищет дружбы с ближним, тот себе заклятый враг».

С Валерием Павловичем дружили такие разные люди, как народный артист СССР И. М. Москвин, писатель А. Н. Толстой и простые труженики – рыбаки из родного Василева. Но самыми близкими друзьями летчика были его соратники по полетам – Георгий Байдуков и Александр Беляков.

Климент Ефремович Ворошилов спросил однажды Чкалова, Байдукова и Белякова:

– А что, товарищи, дружно ли втроем живете?

– Как одна семья, товарищ народный комиссар, – ответил за всех Валерий Чкалов. – Нам нельзя не дружить, ведь у нас все общее: планы, работа, перспективы.

…С Георгием Байдуковым Чкалов встретился в Научно-исследовательском институте Военно-Воздушных Сил, где служил летчиком-испытателем. В обязанности Чкалова входило инструктирование вновь поступающих молодых летчиков. Он поднимал Байдукова в так называемые «вывозные» полеты, и тот сразу завоевал симпатию Валерия Павловича своей сообразительностью, смелостью и знанием летного дела.

– И откуда ты, Байдук, взялся? Сколько лет ты летаешь? – говорил Чкалов, любуясь смелым полетом новичка.

С первого же знакомства он стал называть Байдукова ласково: Егорушка или Байдук.

У Чкалова была прекрасная черта, в той или иной степени свойственная всем нашим летчикам, – сильно развитое чувство товарищества. Успеху других летчиков он радовался, как своему собственному. С загоревшимися глазами и теплой улыбкой, смягчавшей резкие черты лица, Чкалов говорил о воздушном мастерстве Громова, Коккинаки, об удачных полетах Байдукова.

Когда же дело доходило до соревнования, пусть с самыми лучшими друзьями, Чкалов всегда стремился быть первым, и только первым, не уступить в борьбе, обогнать соперника.

Однажды Чкалов предложил Байдукову «подраться» в воздухе. Чкалов хотел показать молодому летчику лобовые атаки истребителей. Оба поднялись в воздух и разошлись на положенную дистанцию, примерно на два километра друг от друга.

Самолеты на огромных скоростях устремились навстречу. С каждой секундой сокращалось расстояние между ними. Вот осталось каких-нибудь пятьсот метров, а они мчатся точно нос в нос. Еще какое-то мгновение – и самолеты войдут в так называемое пространство смерти, в котором никакой маневр их уже не спасет от столкновения.

Механики, наблюдавшие «бой» на встречных курсах, рассказывали потом, что самолеты, подойдя друг к другу в лоб, одновременно полезли вертикально вверх. Все ближе и ближе сходились их колеса, казалось, вот-вот они пожмут друг другу «лапы». Первым сел Байдуков. Через минуту приземлился Чкалов. Он был взволнован и стал кричать на молодого летчика:

– Дурак, так убьют тебя!

– По-моему, и ты не из умных, если лезешь на рожон, – ответил Байдуков. – Тебе нужно было ложиться в вираж.

Чкалов буркнул:

– У тебя такой же упорный характер, как и у меня. Мы с тобой обязательно столкнемся. Лучше ты, Байдуков, сворачивай первый, а то так по глупости и гробанемся…

С Александром Васильевичем Беляковым Чкалова познакомил Георгий Филиппович Байдуков, считавший, что лучшего штурмана в советской авиации, чем Беляков, не найти. В то время Беляков вел в Академии имени Н. Е. Жуковского научно-исследовательскую работу в области новейших методов самолетовождения.

С такими надежными товарищами, как Байдуков и Беляков, Чкалов готов был лететь по любому, самому сложному и трудному маршруту.

Любимец ребят

Чкалов любил рассказывать друзьям о своих детях. Иногда он слишком увлекался и потом спохватывался:

– Может быть, это вовсе не интересно…

При встречах Чкалов всегда расспрашивал меня о моих ребятах. Как-то раз он зашел ко мне. Моя десятилетняя дочь Вера и одиннадцатилетний сын Вова под разными предлогами то и дело заглядывали в кабинет. Валерий Павлович позвал их. Через несколько минут они втроем уже беседовали как старые приятели.

– С детьми я отдыхаю душой, – не раз говорил Чкалов, и это относилось не только к его собственным детям.