Второстепенный (СИ) - Нельсон Ирина

В наступившей тишине снова хлопнули крылья, и сверху на груду камней опустилась горгулья с директором на спине.

- Кори! Кори, ты жив? Кори! – завопил Мерфин.

«Я Корион, а не Кори», - мысленно проворчал в ответ Корион, не торопясь подниматься из лужи.

В холодной воде почему-то было очень уютно сидеть. Она искрилась такой мягкой, ласковой силой, которая наполняла каждую клеточку тела, нежила солнечным теплом. Корион сидел и ждал отката от магического напряжения. Поднять такое количество статуй без вреда мог только глава бруидена Аунфлай, никак не слуга рода. А уж с телепатом на голове ему и вовсе светило истощение месяца на три с судорогами. Откат должен был быть мучительным… но почему-то всё никак не наступал. Наоборот! Корион чувствовал себя прекрасно, а сила плескалась в нем и пьянила не хуже игристого вина.

Точно так же, как первого сентября в Комнате Испытаний.

Корион медленно опустил взгляд и проследил за текущей водой. Та толчками вырывалась из длинной трещины. Трещина тянулась через весь коридор, пересекала дыру в стене и исчезала среди сочной зелени клуатра. Чуть дальше, сквозь оседающую пыль и упавшие колонны виднелся накрытый знакомым стеклянным куполом полуразрушенный фонтан.

Корион задохнулся от боли.

Внутри, среди осколков первого ученика, с его книгой на коленях, безвольно уронив голову на грудь, сидел Волхов, а по его белому лицу, рукам и одежде текла кровь и растворялась в бегущей к Кориону воде.

*    *    *

Холод окутывал меня, не давал дышать. Руки беспорядочно размахивали в пространстве, пытаясь зацепиться хоть за что-то.

Я открыла глаза.

Привет, тоннель круглый, классический. Привет, свет в его конце. Допрыгалась. Что меня отправило сюда? Мне показалось, что защита сработала. Перед толчком в воду я видела, как купол сомкнулся на бортиках фонтана! Кстати, насчет воды, холод и блики вокруг – это и есть вода! Я взмахнула руками, вынырнула и жадно вздохнула. Руки скользнули по склизкой стене, ноги нащупали опору, и мне удалось выпрямиться.

Никакой это не тоннель, а глубокий и широкий колодец. И это было очень плохо. Из тоннеля можно выйти, а вот из колодца попробуй вылезти без посторонней помощи! Я откинула с лица мокрую челку и поправила длинную косу, украшенную зеленой лентой. Лента была очень красивая. По шелковому полотну шла золотая блестящая вышивка, которая в темноте колодца сияла не хуже огня. Налюбовавшись искрами в узоре, я положила косу на плечо и огляделась.  

Старые, грубо обработанные камни влажно блестели. Темная глянцевая вода доходила мне до ребер, и в ней отражалось небо с кустом цветущих хризантем, знакомым столбиком фонтана и белыми бортиками. Тут и там виднелись осколки статуи. Я опустила взгляд и шагнула в сторону. Длинная русая коса качнулась, зеленая лента в ней чуть натянулась и ослабла. Моё отражение осталось сидеть на месте, безвольно склонив окровавленную голову.

Я нырнула в него, но добилась только окончательно вымокшей шевелюры и… Показалось, или моя рука на самом деле нащупала ткань?

Пальцы автоматически сжались. Я вынырнула, осторожно потянула и уставилась на зажатую в кулаке синь. Это определенно было не моё. Во-первых, я ношу черно-белую форму, и здесь это не изменилось, хотя мой любимый второй размер груди внезапно вновь ко мне вернулся, а во-вторых, ткань вовсе не походила на ту псевдокожу, из которой был сделан мой плащ. Лен?

Я потянула увереннее. Вода всколыхнулась, расступилась, и на поверхность всплыла чья-то спина, вокруг которой причудливым ореолом расползлись длинные золотые волосы. Если мои в мокром состоянии потемнели, то эти – ни на тон. Да еще блестели как-то странно, металлически.

Стоило только схватить плечи, как запястье обожгла боль. Я с криком взмахнула рукой, и в воздух взметнулось длинное гибкое тело с двумя огромными клыками и с размаху ударилось об стену.

- Ааааа! Змея! Змея! – завизжала я.

Это была не просто змея – змеища! Огромная, толстая, размером с хорошо откормленного удава и какого-то нереального фиолетового цвета она дергалась и извивалась, злобно шипя. Я истерически махала здоровой рукой, и гадина, повинуясь силе мысли, взлетала всё выше и выше, стукаясь головой о камни. Порожек колодца пересекло безмолвное, обмякшее тело. Когда змея исчезла, а я с облегчением захлопнула рот, спина товарища по несчастью дрогнула.  Он со стоном поднялся из-под воды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Надо же, живой! – удивилась я.

- Такой визг и мертвого поднимет! – раздался хриплый голос.

Бледные дрожащие руки кое-как отжали золотые пряди, собрали и откинули с лица. Нервно дернулось длинное заостренное ухо.

- Вот это поворот! – воскликнула я. – Первый ученик!

Да, моим компаньоном оказался не кто иной, как первый ученик. Цветной и не каменный.

- Ученик Фогруфа. Бард, - заключил он, ошалело похлопав на меня огромными, зелеными-презелеными, точно весенняя зелень, глазами.

Он осмотрел отражение, колодец, кусок неба над головой. Особенно пристального внимания удостоилась моя грудь, которую рубашка облепила так, что воображению не оставалось никакого простора. Ну что у мужиков за порода такая, а? Сам худющий, зеленый, еле-еле на ногах стоит, а мысли всё об одном!

Я кашлянула и помахала пальцами, призывая поднять взгляд выше. Эльф послушно уставился мне в глаза.

- Нужно отсосать яд, - сказал он и расплылся в обаятельной улыбке. – Помочь?

Ей богу, я бы его треснула, не будь он таким заморенным!

- Сама справлюсь, благодарю за предложение.

Слава всем богам, яд удалось вывести полностью. Он отличался от крови ярко-зеленым светом, был густым и легко поддался телекинезу. Эльф следил за мной, устало привалившись к стене. Улыбку он убрал, поняв, что на меня его неземное обаяние не действует, и вид у него сделался – краше в гроб кладут. Но в зеленых глазах горел неподдельный интерес.

Я кое-как закрыла ранки, шагнула к эльфу и провела рукой вдоль его тела. Н-да, змея, судя по всему, сидела на нем долго да еще жевала вдобавок. Раны были глубокими, воспаленными, яд разнесло по всему телу. Удивительно, что парень до сих пор жив. Видимо, легенды не врут, и для бессмертного яды не так опасны. Я кое-как прочистила раны, вытянула всё, до чего только смогла дотянуться. Эльф стоически вытерпел все процедуры, стиснув зубы. Закрылись раны с трудом.

- Не скачи, а то снова откроются.

Эльф благодарно кивнул, еще раз внимательно посмотрел на меня, на отражение моей мужской ипостаси, которое всё также сидело на месте, истекая кровью, и задал очень резонный в данной ситуации вопрос:

- Где мы?

Я развела руками.

- В колодце. И нам надо наверх, а то скоро мы тут до судорог замерзнем.

Эльф задрал голову, оценил сложность задачи, тяжело вздохнул и неохотно признался.

- Приношу свои извинения, но в данной ситуации я, к величайшему сожалению, могу помочь лишь интеллектуально, исходя из своего жизненного опыта.

- Отлично! Слушаю внимательно вашу интеллектуальную мысль, порожденную жизненным опытом.

Заостренные кончики ушей у бессмертного очаровательно покраснели.

- Давайте попробуем позвать на помощь.

- Нужно признать, мысль здравая, - призналась я и, набрав воздуха в грудь, заорала: - Деда-а! Зоя-а! Ба-бу-ля-а! Кто-ни-будь! Мы здесь! Предки-и-и!

Воздух кончился. Последнее пронзительное «и» пометалось эхом по каменным стенам колодца и вылетело в небо. Эльф осторожно отвел ладони от ушей и с несчастным видом спросил:

- Вы оперой случайно не увлекались?

- Училась академическому пению пару лет.

- Заметно.

Мой мощный призыв не остался незамеченным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Эй, вы там, внизу!

Мы обрадовано переглянулись и задрали головы. Над колодцем склонилось трое мужчин. Один, высокий и светловолосый, в национальной мордовской одежде, с медвежьей шкурой на плечах, держал в руках люляму и щурил серые глаза, оглаживая короткую кучерявую бородку, поджимал губы. Содяце, мордовский колдун. Второй, по центру, сверлил тяжелым взглядом светло-зеленых глаз из-под пепельных густых бровей. Косоворотка с богатой вышивкой, рукоять меча за правым плечом, шкура на плечах и славянские обереги вариантов не оставляли. Дедушка собственной персоной. Третий поразил меня до глубины души. Сдвинув маску на затылок и похлопывая себя по щеке бубном, мне рассеянно улыбался то ли индейский, то ли сибирский шаман. Молодой, но абсолютно седой. Та самая троица, которая меня искала!