Царство Страха - Керри Манискалко

бокал в сторону. Мое дыхание участилось в предвкушении, когда он подошел ближе; его хитрые глаза, не упустившие мою реакцию на его приближение, мерцали.

– Ты определенно не выглядишь так, будто ненавидишь меня, демон.

– Ненависть – это последнее, что я чувствую, когда смотрю на тебя.

Я хотела, чтобы он признался в любви. Он словно сам хотел это сделать. Я почти не сомневалась, что он был готов сказать эти самые драгоценные слова, когда принц вместо этого толкнул меня к столешнице, а его губы впились в мои.

Одна рука, запрокинув мне голову, запуталась в моих распущенных волосах. Он провел языком по складкам моих губ, и мой рот инстинктивно приоткрылся, давая ему возможность вкусить, подразнить. Другая его рука обвила мою талию, прижимая меня к своему твердому телу. Каждое движение его языка посылало волну ощущений, заставляя меня выгибаться, ища его сильнее.

Гнев владел моим ртом с уверенностью партнера, который точно знал, как правильно и основательно соблазнять. Как целоваться с такой страстью, с такой силой, чтобы захватить дыхание. Я была готова поклясться, что он точно знал, как сильно стучало мое сердце и подгибались колени, что я всеми силами жаждала продолжения, потому что он целовал меня все крепче, требуя, чтобы мое тело уступило наслаждению, которое он предлагал, отдалось целиком и полностью, пока он доставлял мне райское наслаждение.

– Я намерен вкусить вас прямо здесь, на стойке, миледи.

Гнев оставлял поцелуи вдоль выреза моего корсажа, медленно стягивая ткань вниз, обнажая верхнюю часть моей груди. Его теплый язык высунулся наружу, дразня мою ноющую плоть, а другая рука скользнула вверх и обхватила мою вторую грудь. Он посасывал и сжимал ее, каждое прикосновение его рта заставляло жар в моем животе опускаться ниже.

Я притянула его рот обратно к своим губам, желая поглотить его. Он прижался ко мне бедрами, а затем коварный принц проглотил мой стон, засунув свой шелковистый язык обратно в мой рот. Одна рука легла на подол моей юбки, его пальцы сжали ткань, когда он медленно потянул подол вверх.

– Ты невероятно прекрасна, Эмилия.

Гнев отстранился, позволив нашим губам соприкоснуться друг с другом, наше дыхание слилось в едва заметном поцелуе, прежде чем он снова сомкнул свои губы на моих. Этот поцелуй исследовал, поглощал. Я возжелала его еще сильнее. Его пальцы, наконец, нашли пульсирующую область между моими ногами, но как только он собирался положить конец моим мучениям, в дверь постучали. Гнев убрал свою руку и прижался своим лбом к моему, выругавшись.

– Я собираюсь убить и покалечить весь свой двор. Весь этот чертов мир, если кто-то снова нас прервет. Надеюсь, ты не будешь возражать против того, чтобы править пустым королевством.

– Может быть, они уйдут, – предложила я, взглянув на брюки Гнева. Святая Богиня, я желала, чтобы это сейчас было во мне.

Он ухмыльнулся и приподнял мой подбородок, проводя большим пальцем по моей нижней губе, пока она не приоткрылась.

– Может быть. – Он снова поцеловал меня, долго и неотрывно. Раздался еще один резкий стук, разлучивший нас. Гнев отступил назад, посмотрел в потолок, и я подумала, что он не особо шутил насчет убийства всего своего двора. – Я от них избавлюсь.

Через мгновение демон оказался на другой стороне кухни и распахнул дверь. Ворвался Похоть и ухмыльнулся, когда увидел мой помятый наряд и внушительную выпуклость Гнева.

– Серьезно? На кухне? – Он хлопнул брата по спине. – Ты еще можешь оказаться в Доме моего греха, похотливый ты хулиган.

Гнев издал глубокий, рокочущий звук раздражения, который показался мне невероятно милым.

– Почему ты явился без приглашения? И почему я не должен тебя заколоть на месте? – прорычал он.

– У тебя вся кровь в член ушла. – Похоть нашел грушу в большой сервировочной чаше и подбросил ее в воздух, прежде чем потереть о лацкан. Он осмотрел натертый фрукт. – Ты пригласил нас в Яму на рассвете. Все в сборе и готовы начать первый бой. Они ждут тебя.

– В Яму? – спросила я, глядя на них. – Это боксерский ринг?

– Легендарный и эксклюзивный. Это лучший бойцовский ринг в Семи Кругах. Этот ублюдок редко приглашает нас даже посмотреть. – Похоть откусил грушу, и его угольно-черные глаза блеснули при моем пытливом взгляде. – Твой муж предоставляет своему двору способ высвободить свой грех по собственному выбору, в то же время давая смертным душам шанс на искупление. Хотя эта часть довольно скучна.

– А скоро бой?

Похоть кивнул.

– От рассвета до заката.

Мысль о том, чтобы пойти куда-нибудь после такой длинной ночи, заставила мои колени подкоситься. Гнев это заметил. Через мгновение он снова оказался рядом со мной, коснувшись своими губами моих.

– Вернусь, как только смогу. Отдохни.

Похоть фыркнул и доел свою грушу.

– Судя по твоему виду, тебе это не помешает.

Мне не удалось уснуть после ухода Гнева и Похоти, поэтому я решила провести небольшое исследование. Об исчезновении Весты ничего не получится узнать до новой встречи с сестрой, поэтому я занялась следующим самым важным пунктом в моем списке дел. Разрушить заклинание-замок.

Благодаря язвительному замечанию Доменико о том, что у моей матери есть дела поважнее, я знала, что ее там не будет, но все равно пошла в башню Селестии. Если у кого-то и были тексты или заметки о заклинаниях, так это у Покровительницы проклятий и ядов.

Должен быть способ снять заклятие, не жертвуя своим сердцем. Я отказывалась верить, что Виттория, вырывающая мне сердце, единственный вариант. Если получится разрушить чары самостоятельно, одной проблемой станет меньше. Меньше людей будет пытаться разлучить нас с Гневом.

– Ты здесь? Селестия? – Я легонько постучала костяшками пальцев по деревянной двери и подождала пару секунд, прежде чем взяться за ручку. Она легко повернулась, дверь распахнулась, и передо мной открылась пустая темная комната. Тусклый свет, приглушенный пасмурным небом и последней зимней бурей, просачивался из окон, расположенных высоко в башне.

Я вошла и взяла несколько свечей и фонарей. Поставила их на стол, заваленный связками трав и корзинами с сушеными растениями, затем оглядела круглое помещение.

Оно выглядело в точности как и в прошлый раз. На каминной полке стоял череп с выгравированными тайными символами, кругом были различные стеклянные сосуды, наполненные предметами, которые постукивали о стенки, статуэтки, травы, специи, сушеные лепестки, жидкости самых разных цветов, котлы и дымящиеся пузырьки неизвестного происхождения. Но я принялась собирать гримуары и книги. Как только у меня набралась приличная стопка, я вытащила одну из деревянных табуреток и села.

У моей матери (очень странно было думать о Селестии таким образом) были подробные заметки о различных средствах. Я