Современный кубинский детектив - Луис Рохелио Ногерас

Рубен щелкнул выключателем, желтоватый свет залил гостиную с голыми стенами и скудной мебелью. Двери, ведущие в другие комнаты, были заперты.

В первой спальне на кровати в беспорядке валялись женские платья, словно их бросили при поспешном бегстве. Во второй весь пол был усыпан окурками от сигарет марки «честерфилд», на столике стояли стаканы и две пустые бутылки из-под виски. Мужская сорочка, явно иностранного производства, была брошена на пуф.

Холодильник работал, Хулия не потрудилась его выключить, будто собиралась еще им пользоваться. На неубранном кухонном столе осталась кое-какая еда, два прибора.

— Экспертам тут придется поработать, — заметил Рубен.

Осорио тем временем пристально, будто искал что-то, изучал пол и стены. Однако ничего интересного в доме обнаружить им не удалось. Лишь во внутреннем дворике, остановившись у маленького очага рядом с пышным кустарником, Осорио нагнулся и достал из пепла почти сгоревшую шапочку.

— Гномы были сожжены.

Рубен палкой поворошил пепел, и тельце одной из кукол упало с решетки. Рубен внимательно изучил его.

— Гнома вскрывали вилкой или ножницами. — Он указал на дырки в ткани.

Осорио задумчиво оглядел дворик, но, казалось, и тут не нашел того, что искал.

— Вели одному из патрульных, Рубен, остаться здесь вместе с товарищами из Комитета, а второй пусть отправляется за экспертами. — И уже в дверях добавил, обращаясь не столько к сержанту, сколько к самому себе: — Того, что эти люди ищут, в этом доме нет. А значит, это где-то в другом месте.

— Где?

— Не знаю, но мне кажется, неплохо было бы заглянуть в Сьюдамар.

Значительно не доезжая до последней остановки автобуса, можно увидеть каменную лестницу, круто спускающуюся к молу, куда пристают катера, курсирующие между Сьюдамаром, Ла-Сокапой и Кайо-Гранма. А в сторону от нее уходит асфальтированный спуск, ведущий в клуб «Эль Нисперо». Там берег бухты очень красиво изрезан, и на ленивых стоячих водах, полных водорослей, дремлет причал клуба. Сам же клуб расположен дальше, почти под шоссе, и зажигает свои огни спозаранку, чтоб гостеприимно встретить посетителей, которые приходят сюда выпить и потанцевать.

Гремящая музыка и неуемное веселье парочек помогают двоим мужчинам и женщине, которые осторожно крадутся между машинами на стоянке, остаться незамеченными.

У одного из мужчин на плече тяжелая жестяная банка. Они останавливаются у невысокой стены, отделяющей берег от стоянки. Хулия закуривает. При свете спички видно, как один из мужчин, подтянувшись, перелезает через стену, опустив сначала жестяную банку на песок.

— Катер придет сюда, — говорит он, глядя на часы. — Не опоздает.

В поисках уединения приближается какая-то парочка. Фрэнк кашлянул, и парочка тотчас устремилась к другому концу стены.

— Думаешь, он узнает тебя?

— Наверное, с трудом, — отвечает Хулия. — Тебе ведь тоже не сразу это удалось.

— Да, в этой каскетке и очках...

— Ладно, если и дальше все пойдет так хорошо, нам осталось пробыть на Кубе считанные минуты.

Тенор Бенки Море́ преследовал их до самого мола.

Подошел катер бесшумно. Красные кормовые огни отражались в ряби волн изломанно, словно линии детского рисунка. Мужчины прыгнули на нос катера и прежде всего надежно установили жестяную банку. Они совершенно забыли про женщину, и Марино пришлось протянуть ей руку и помочь взойти на борт «Амалии».

— Идем к Ла-Сокапе, — приказал один из мужчин.

— Я не разглядел их как следует — очень темно было. — Мужчина держится рукой за голову и с гримасой боли показывает на табурет, валяющийся у входа. — Они сказали, что они из водоснабжения, что они договорились с нашим администратором и она разрешила им проверить водопроводные трубы. А я им сказал, что сегодня уже поздно, чтоб приходили завтра. Тогда один из них, тот, что стоял ко мне поближе, ударил меня по голове — мне показалось, каким-то ключом...

— Когда они появились, у них что-нибудь было в руках?

— По-моему, нет. Я думаю, в здание они не могли попасть, потому что все было заперто, а ключей они у меня не отняли.

— Откуда вы знаете? Разве вы не потеряли сознания?

— Потерял, но... смотрите: чтобы взять ключи, с меня надо снять пояс — ведь ключи прикреплены к нему. А пояс так и остался на мне.

Осорио кивнул.

— Это говорит лишь о том, что ищут они что-то, что находится снаружи. Идем, Рубен. Ты осматривай левую сторону, а я здесь пройдусь. Встретимся у ограды. Надеюсь, что-нибудь интересное мы да обнаружим.

Сторож увидел, как два луча обшаривают землю, стены, деревья. Осорио первым позвал Рубена. Лейтенант стоял у квадратного отверстия с цементными краями.

— Это цистерна. — Осорио посветил фонариком внутрь. — И она пуста.

— Я слазаю в нее. — Рубен спрыгнул на дно цистерны, сначала как следует его рассмотрев. Голос его шел оттуда словно из-под земли. — Здесь кто-то копал, Осорио.

Осорио не стал ждать дальнейших сообщений и в один миг оказался рядом с товарищем.

В свете фонарей они увидели яму в одном из углов цистерны, оттуда навстречу им выпрыгнула лягушка.

— Похоже, они нашли то, за чем сюда явились, — сказал Рубен, осветив пустой вскрытый сейф.

— Да, а Белоснежка...

— Теперь они постараются удрать, если уже не удрали.

— Нам надо торопиться, Рубен. — И Осорио следом за Рубеном вылез из цистерны,

Они уже направились к выходу, когда вдруг услышали:

— Вы тоже ищете девочку?

Ослепленная лучом фонаря, женщина припала к груди старика, но сейчас же оторвалась от нее и взглянула на Осорио и Рубена, словно нашаливший ребенок.

— Да, мы тоже ее ищем, — ответил Осорио, явно заинтересованный.

Женщина кокетливо захихикала.

— Меня зовут Росита, а это Хенеросо, мой жених.

Теперь заговорил старик:

— Мы спрашиваем, потому что другие мужчины унесли ее. Мы видели, как они ее доставали, она из железа.

— А когда это было, уважаемый?

— Не так давно...

— Как они были одеты?

— Честно говоря, не заметил, уже темно было. — Он улыбнулся. — Я гулял с Роситой. Мы скоро поженимся... Гуляли мы, значит, и вдруг они идут. Мне показалось, что это те же, что и днем приходили.

— Те же?

— Да, — взволнованно вмешалась старуха, вцепляясь в разделявшую их ограду. — Они самые. Двое их было.

— Вы говорите, девочка из железа... Как это понимать?

— А так, — старик провел рукой по своим белым волосам, — из железа, потому что блестела. Они говорили, что это девочка, хотя она совсем не была похожа на девочку. А мы с Роситой хотим такую девочку, как Анита. Вы не видели ее? Обязательно приходите днем, тогда увидите. Она смуглая и очень хорошенькая.

— Они там себе разговаривали, а мы отсюда смотрели, как они лезут в эту дырку. Потом один из них сказал Пепе, что...

— Пепе? — спросил Осорио. — Вы слышали, как один из них называл другого Пепе?

— Как вы сказали? — Росита приложила ухо к ограде.

Осорио повторил вопрос, но ответил старик:

— Я не очень уверен, но Росите вы можете верить. Правда, мне тоже показалось, что один из них назвал другого Пепе: «Она у меня, Пепе» — и вылез из дырки с блестящей девочкой.

— Что ты об этом думаешь, Осорио? — спросил Рубен.

— Не знаю, что и сказать, — отозвался Осорио, уже сидя за рулем машины, — старики могли и не расслышать. Если мы решим, что они не расслышали, то не используем последней возможности. Если же решим, что они все слышали правильно, значит, одного из мужчин зовут Хосе, а мы знаем двоих с таким именем: Хосе Антонио Трухильо и Хосе Мануэль Трухильо. Отлично, если нам повезет, мы скоро этот вопрос выясним. — Он включил зажигание, и машина устремилась по узкой дороге, ведущей в Сьюдамар, — Едем в расположение береговой охраны.

7. КТО?

Карибе, насторожив уши, втянул в себя воздух, потом опустил морду и стал обнюхивать кустарник и высокую сорную траву. Шерсть на загривке пса встала дыбом. Его проводник Фико отпустил поводок как можно длинней, предоставив тем самым Карибе полную свободу. Однако пес казался растерянным: он метался из стороны в сторону, нюхал землю, возвращался. И только проводник знал, что он выбирает направление. Вот он рванулся к берегу, в сторону Лас-Мукарас, что за морским клубом в Ла-Сокапе, поводок натянулся, и Фико, а за ним и все остальные были вынуждены ускорить шаг.

Ночной воздух слегка пах йодом и гнилыми водорослями. Осорио впился взглядом в серую массу скалы Морро, которая едва вырисовывалась на фоне морской глади. Круто спускаясь к воде, у самого входа в бухту она скрывалась в мрачной глубине вод, где, если верить рассказам Марино, жил в пещере Дядя Сэм. Затем взгляд офицера скользнул к какой-то красной точке на ночном небосклоне, там, где должна была проходить линия горизонта. Она двигалась, будто летел светлячок.