Штрафники Василия Сталина - Антон Кротков

Как это обычно бывает в таких случаях, радиоэфир заполнился криками о помощи и воплями сгорающих в своих машинах лётчиков, а небо куполами парашютов и падающими обломками. А ещё можно было услышать задорные переговоры «охотников» и чертыханье одного из них, слишком близко приблизившегося к мишени и из-за этого оказавшегося залитым потоками масла из расстрелянного в упор Ила.

Исход очередного жестокого и поучительного эпизода войны казался предрешённым. Но внезапно со стороны солнца наскочила шестёрка каких-то истребителей. В первые секунды никто из участников побоища не понял, к какому подразделению они принадлежат. Некоторые пилотам американских «джетов»58 показалось, что это явились любители въехать на чужом горбу в рай из числа их соотечественников, которые решили присоединиться к удачной охоте соседей. Такие ловкачи, знающие, как пополнить свой банковский счёт лёгкими призовыми, не рискуя при этом особенно собственной головой, вызывали всеобщее презрение. Поэтому несколько пилотов «Шутинг Старов» начали орать на любителей воровать рыбу из чужих сетей, чтобы они немедленно убирались к чёрту.

Впрочем, через несколько секунд американцы осознали свою ужасную ошибку. Четвёрка «МиГов» прошла сквозь строй «Шутов» и сразу «срубила» три американских самолёта. Уцелевшие «Шуты» шарахнулись в сторону моря и напоролись ещё на пару МиГов. Одновременно МиГи основной группы вышли беглецам наперерез, отправив к земле ещё два «Шута». Американцам пришлось резким правым виражём разворачиваться в сторону берега, против своей воли втягиваясь в манёвренное сражение с более сильным противником.

Уцелевшие северокорейцы из кабин своих потрёпанных штурмовиков с восторгом следили за вторым актом спектакля, ставшим поистине торжеством справедливого возмездия. Теперь заокеанские ястребы оказались в шкуре пилотов поршневых Илов. Лётчики «Шутинг Старов» вели себя, как перепуганное вороньё, они метались между бьющими их со всех сторон быстрокрылыми соколами и гибли один за другим. Дело обещало закончиться поголовным истреблением американцев. Однако, неожиданно командир русских остановил бойню.

Борис Нефёдов пока видел в своих противниках недавних союзников по антигитлеровскому союзу, поэтому позволил уцелевшим неприятельским самолётам уйти восвояси. Всё равно в качестве трофея успевший быстро устареть с начала этой войны «Шутинг Стар» не представлял особой ценности. Поэтому можно было в честь первого боевого вылета в стране «Утренней свежести» даровать жизнь нескольким приговорённым к смерти.

Хотя и не всем подчинённым «Анархиста» понравилась такое снисхождение к почти поверженному врагу:

– Мы же могли их всех сделать! – недоумённо воскликнул «Сынок», которому единственному, не смотря на все его старания не удалось добиться победы.

– Не беги впереди паровоза, малыш – ответил ему по радиосвязи Красавчик. – Смотри, как работают взрослые, и учись пока пользоваться рогаткой. А то всю дорогу, пытаешься вылезти вперед меня. Все пятки отдавил! Палил так, что гильзы от твоих оборзевших пушек бацали чечётку по моему фюзеляжу. Кошмар и сумасшедший дом! Не забывай, что дядя тут главный, а твое место за моей широкой спиной.

– Если бы вы не болтались передо мной, как…, я бы точно сегодня завалил врага – с мальчишеским запалом ответил одесситу Сироткин.

– Чудак! – ничуть не обидевшись, пожурил ведомого «Одесса». – Да ты «мяу» не успел бы сказать, если бы папочка каждую секунду не следил, чтобы малыша кто-то не обидел. То и дело приходилось снимать всякую пакость с твоей розовой попки. И вот вам благодарность! И нужно было вам, месье Красавчик, такое еврейское счастье? Так нет же, сами на него напросились.

Эта перепалка между Красавчиком и «Сынком» продолжалась до самой посадки группы на родном аэродроме. Борис не вмешивался, не мешая притирке этой пары. Её работа сегодня его в целом устроила.

Через несколько часов после окончания боя на аэродром привезли двух спасшихся на парашютах пилотов сбитых штрафниками «Шутинг Старов». Северокорейцы предложили Нефёдову, прежде чем американцев отправят в тюрьму, допросить их. Вместо этого Борис велел повару авиагруппы приготовить сытный обед, из неприкосновенного запаса было выделено нужное количество бутылок водки. Пленных пригласили за стол.

Американцы оказались симпатичными, дружелюбными парнями. Они были такие же работяги войны. К концу застолья недавние непримиримые противники улыбались друг другу и дружно пели «Катюшу», рассказывали, кто откуда. Один американец был из Детройта, второй из Сан-Франциско. Тот, которого звали не Керри, не был профессиональным военным. Он был сыном простого рабочего и мечтал поступить в престижный колледж, чтобы в будущем получить интересную и высокооплачиваемую работу в чистом офисе. Керри не желал как отец простаивать по десять часов у конвейера, монотонно повторяя одну и ту же операцию. Но если у тебя нет денег на учёбу в хорошем колледже, то образование можно получить за счёт военного ведомства.

Ради своей цели парень был готов даже рискнуть головой. Он сумел взять в банке кредит на оплату курса лётной подготовки в частном аэроклубе. Диплом пилота-любителя открыл предприимчивому парню путь в лётную школу ВВС США. Налетав в училище около пятисот часов, Керри заключил контракт с Министерством обороны на сто боевых вылетов. Согласно договору, пилоту дополнительно оплачивались сбитые самолёты, а также вылеты в сложных метеорологических условиях, в воскресные дни и в религиозные праздники. Премии лётчику также полагались за привезённые обратно на аэродром, а не сброшенные по дороге подвесные топливные баки из дорогостоящего алюминия.

Керри оставалось выполнить в Корее всего семь вылетов и путь в колледж ему был открыт, но 93-й вылет оказался для парня роковым… Сколько именно он уже сбил самолётов, Керри благоразумно промолчал, зато в подробностях описал русским, как он и его сослуживцы по авиакрылу отлично проводят время на Гавайях, куда их отправляют самолётом через каждые две недели пребывания во фронтовых условиях.

После обеда Борис потребовал, чтобы пленных отправили не в тюрьму, где их возможно, ожидали пытки, а в чехословацкий госпиталь Красного креста. Бурда был вынужден нехотя выполнить это поручение, ибо первый же бой показал, что командир группы прекрасно подобрал людей и подготовил их для работы. Ссориться с любимчиком Хозяина, который судя по тому, как пошли дела, скоро выполнит поручения Василия Сталина и получит ещё больше влияния на него, было неразумно и даже опасно. Но чувствовалось, что из особиста так и рвуться беспощадные обвинения в сговоре с врагом.

А на следующий день Бориса и его товарищей пригласили к себе спасённые ими союзники. Для такого случая радушные хозяева приготовили для дорогих гостей особое угощение. Когда все собрались за столом повар с торжественным видом внёс симпатичную белую собачку. Присутствующий за столом переводчик пояснил гостям, что пёсика специально откармливали для подходящего случая, специальный солдат везде носил его на руках, чтобы собака быстрей набирала вес. Теперь по принятому в Корее обычаю дорогим гостям показали собаку, которую для них скоро приготовят.

– Правда, в вашей стране насколько я знаю, не едят собак, – посетовал добровольный переводчик. – Но это лишь потому, что русские не знают, насколько вкусно их мясо. Некоторые наши врачи даже считают его диетическим и прописывают больным туберкулёзом! Вам обязательно понравится!

Борис дипломатично поблагодарил хозяев от лица своих подчинённых за щедрое угощение и выразил согласие с переводчиком, что быть в Корее и не отведать фирменное местное блюдо «гав-гав» просто немыслимо. В это время у слушающих витиеватую речь своего командира штрафников на лицах было написано, что они даже под пистолетом не станут есть «Шарика». Пока никто из них не понимал, куда клонит командир, но все были озадачены и возмущены подобными гастрономическими традициями в целом симпатичного местного населения. Один лишь Кузаков сохранял невозмутимый вид. Ему в немецком плену приходилось употреблять в пищу и не такое.

Под конец своей речи Нефёдов всё же попросил командира штурмового полка подарить пса ему на память, не отправляя его в котёл. Кореец с радостью исполнил эту просьбу, выразив лишь сожаление, что вместо свежей «дичи» в такой торжественный вечер всем придётся есть макароны с консервированной тушенкой…

Пса в память об участи, которой он чудом избежал, нарекли «Бифштексом». Будто понимая своим собачьим умом, что обязан жизнью новым хозяевам, пёс сразу проникся восторженным обожанием по отношению к абсолютно всем лётчикам и техникам авиагруппы. Каждое утро пёс провожал пилотов к самолётам, а потом вместе с механиками терпеливо ожидал их возвращения. Парни даже завели привычку всегда что-то иметь в кармане лётной куртки, чтобы, вернувшись с задания, наградить радостно виляющего им хвостом вислоухого симпатягу лакомым кусочком. Особенно пёс, как и положено полноправному члену эскадрильи, уважал командира. Нефёдова «Бифштекс» слушался беспрекословно. Впрочем, это не мешало ему х4улиганить на стороне. Характер у пса оказался, как у настоящего штрафника – не ангельский. Хвостатый агрессор обожал совершать набеги на курятник хозяйственной части, но не ради трофеев. Прирождённому охотнику, кажется, доставлял удовольствие сам процесс подкрадывания к ничего не подозревающим цыпочкам, а затем преследование по двору кудахтающих несушек.