Украденное счастье (СИ) - Елена Прибыльцова

Ощутив себя утром в объятьях Джека, Элиза вспыхнула от смешавшихся в её душе чувств. Сердце, пронзённое болью, по капле истекало кровью. Неужели она должна расстаться с Джеком? Неужели никогда его больше не увидит? Но ведь она должна сделать это для блага их ребёнка! Пусть Джек считает это логово своим домом, но её ребёнок не будет расти здесь! Но как же она будет жить без пленившего её сердце мужчины?

Возможно, ей осталось всего лишь несколько часов, чтобы запомнить силу и тепло его рук, нежный взгляд глаз, вкус губ, жар его ласк. И если у Андре всё уже спланировано и готово для побега, им следует попытаться воспользоваться первой же возможностью для этого! Элиза попыталась вести себя с Джеком как ни в чём ни бывало.

Словно не было недавних ссор, споров и недомолвок. И даже если у неё это плохо получилось, то Джек ни словом, ни даже взглядом не подал вида. Джек и вправду был бы рад забыть о размолвках, но не мог стереть с лица задумчивую, хмурую грусть. И если на губах мужчины и появлялась улыбка, то весёлой она не была.

Узнав из разговоров за столом, что на завтра мужчины планируют то ли вылазку, то ли поездку в трактир «Пегий пони», Элиза похолодела от осознания скорого свершения их с Андре замысла. И посмотрела на молодого мужчину, пытаясь увидеть в его ответном взгляде подтверждение своим догадкам.

— Так вы выезжаете завтра? – спросила она.

— Да, мы едем завтра, мадам, – ответил ей Андре, быть может, слишком громко.

— А ты куда собрался, Брийон? – получил он насмешливый отклик. – Ты же остаёшься сторожить ворота!

Это стало лишь подтверждением мыслей Элизы. Значит, завтра? Завтра! И у неё остался последний вечер, последняя ночь. А на следующий день она покинет это логово, если будет на то воля божья. Она будет свободна. Но будет ли счастлива?

С замирающим от волнения сердцем она вкрадчиво попросила Джека спеть для неё. Ей хотелось надолго запомнить этот вечер.

— Что желаете услышать, мадам?

Но Элиза пожала плечами. Джек уже немало песен успел спеть для неё.

— Спой мне о разбойнике, – попросила она. – Или о влюблённом дьяволе.

— Как пожелаете, мадам, – улыбнулся мужчина и провёл рукой по струнам гитары, рождая мелодию песни.

Мужские пальцы перебирали струны, музыка плескалась, словно волны. И звучал тихий мужской голос, волнуя девичье сердце.

Джек пел полюбившуюся Элизе песню о дьяволе.

— Благодарю вас, что подарили мне эту песню, – проговорила девушка. – Я тоже хочу сделать вам подарок. Подыграете мне?

— Постараюсь, мадам, – откликнулся Джек.

Элиза напела мотив, и Джек без труда подхватил его, продолжая наигрывать, и не сводил взгляда со своей возлюбленной.

О, как в своих чувствах признаться?

О, как о любви своей спеть?

О, если была бы я птицей,

Я к небу могла бы взлететь.

Ловила б я крыльями ветер

И в дальней-предальней стране

Того, кто милей всех на свете,

Нашла бы я сердцем себе.

Я стала бы петь ему песни

И следовать всюду за ним.

И всюду мы были бы вместе.

Как сладко нам было б двоим!

Но где же, в какой дальней дали

Удастся найти мне любовь?

Тоска душу мне разрывает.

И встречи я жду вновь и вновь.

Песня показалась Джеку смутно знакомой, но вовсе не это было важно для молодого атамана. Увлажнившиеся от слёз глаза девушки сверкали, словно огранённые изумруды. Джек привлёк к себе приблизившуюся девушку. И Элиза так охотно приникла к нему, что молодому мужчине захотелось тут же унести свою возлюбленную наверх.

— Это ещё не всё, что я хочу подарить вам сегодня, – шепнула она, щекоча лёгким дыханием. – Не задерживайтесь здесь внизу, мсье. Я жду вас в спальной.

Но Джек удержал девушку, подхватил на руки и сам понёс наверх. Элиза, словно зная, что так и будет, прятала горестно-счастливую улыбку, уткнувшись в шею мужчины, и с отчаянным восторгом цеплялась за него.

— Я люблю тебя, мой ангел, – прошептал Джек, накрывая её губы поцелуем и не отпуская из плена своих объятий.

Страстный поцелуй надолго опалил губы девушки, разгорячил кровь обоим любовникам.

— Это и есть ваш подарок? – спрашивал Джек, проводя рукой по округлостям её груди.

Элиза чуть повела головой в сторону.

— Это только начало, – пообещала она.

Огонь в камине прогрел комнату, а от горячей воды в ванне шёл пар. Атаман торопливо расстёгивал крючки её корсажа, и вскоре Элиза вместе с обнажившимся Джеком нежилась в тёплой воде, прижимаясь спиной к мужской груди.

Всё те же нежные губы целовали её мокрую шею, Джек скользнул рукой по её животу, и Элиза не смогла сдержать стон, принимая его нежную, умелую ласку. Она откинула голову на мужское плечо и её губы снова надолго попали в плен, от которого не было спасенья. Когда вода начала остывать, Элиза нехотя покинула объятья Джека, набросила тонкое льняное полотенце, промокнув им волосы. И встала у огня, прекрасно зная, какое впечатление это произведёт на Джека. Тот, обернув бёдра другим приготовленным полотенцем, присел на ступеньку возвышения у кровати и смотрел на девушку.

Обнажённая, она стояла у камина, её ножки утопали в мягкой медвежьей шкуре, а её тело казалось окружённым сиянием. Более прекрасного зрелища Джек не видел никогда в жизни. Только она, только Элиза так восхищала его, что он терял речь, а сознание наполняли мысли лишь о том, чтобы хотя бы прикоснуться к этой божественной красоте. Да не сон ли это? Сон настолько прекрасный, что не может быть явью.

Запрокинув голову и чуть прогнув спину, Элиза провела рукой по волосам. Потом, склонив голову набок, чуть обернулась и заметила взгляд Джека, устремлённый к ней.

— Что ты? – с улыбкой спросила Элиза.

— Не могу налюбоваться на тебя, – тихо ответил молодой мужчина. – Всю жизнь не устану любоваться тобой.

Элиза чуть отвела взгляд, медленно опустила руки. А потом со смелостью любящей женщины вновь взглянула на Джека, протягивая к нему почти дрожащие руки.

— Я люблю тебя. Иди ко мне, милый.

Джек приблизился к ней, словно налетая ураганом, стиснул объятьями, прижимая к себе. Чуть залюбовался затуманившимся взглядом и запечатал губы требовательным, жадным поцелуем, запустил пальцы в её густые влажные локоны. Нет, это не видение, не сон! Элиза была живой, настоящей! И она жарко и страстно отвечала на его поцелуй.

— Ангел мой, ты сводишь меня с ума! – хрипло прошептал Джек, с особым восторгом чувствуя ответный нежный девичий трепет.

— Люби меня! Я хочу быть твоей!

Джек был счастлив исполнить это пожелание. Он уложил девушку на согретый жаром огня мех и снова залюбовался возлюбленной. Весь остальной мир перестал существовать. Только глаза, горевшие страстью, только руки, обжигавшие прикосновением, стали единственным смыслом существования. Кончиками пальцев Элиза коснулась мужской груди, ощущая гулкое биение сердца, и заскользила ими по жаркой коже.