Грубиян на одну ночь - Мария Летова

своих ног пакеты и на щенка, обнюхивающего его до блеска начищенные туфли.

Когда-то я хотела сказать ему очень много. Я миллион раз составляла в голове наш диалог, а сейчас ничего не могу вспомнить. Ни одного чертового слова.

— Я развожусь, — сообщает он вдруг.

— Сочувствую, — произношу хриплым голосом.

Боль пронзает сердце. Резкая, но короткая.

Я ждала этих слов так долго, что они уже давно перестали иметь для меня значение. Но та “я”, которой двадцать один и которая беременна, та “я”, кажется, все еще их ждет. Испуганная, но храбрящаяся. С положительным тестом на беременность в дрожащей руке и полным непониманием «что делать» в голове.

К тому моменту он был женат целых две недели.

Мои глаза топят слезы, но они как очищение.

Я хочу избавиться от этого раз и навсегда. Хочу избавиться от этого мужчины, потому что больше его не люблю, а он никогда не любил никого, кроме себя самого.

— Марго… — сделав шаг, протягивает ко мне руку, но я шарахаюсь от нее, как от чумы.

Я не хочу его прикосновений. Они чужие. Инородные.

Он смотрит на меня исподлобья. Тяжело и немного дико.

— Я была беременна… — произношу, отходя на два шага.

— Что? — на его лбу собирается складка. Лицо становится напряженным.

Мои слезы высыхают так же быстро, как возникли.

Мне не больно. Больнее, чем тогда, быть не может.

— Два мальчика, — складываю на груди руки. — Выкидыш на позднем сроке. Так что от меня у тебя детей нет, не нужно так смотреть.

— Почему… блять… — проводит по волосам рукой. — Почему ты не сказала?

— У тебя в паспорте уже стоял штамп. Насколько я знаю, два штампа на одного запрещено законом.

Я знаю, что моя беременность ничего бы не изменила. Он тоже это знает. Но, несмотря на все, я хотела их… с ним или без него…

— Рита… — вздыхает. — Я развожусь. Мы взрослые люди и можем просто начать все заново.

Запрокинув голову, смеюсь.

— Извини, Дим, — трясу головой. — Но отношения с тобой мне неинтересны.

— Уверена? — положив на талию руки, смотрит с насмешкой. — Может, проверим? — недвусмысленно смотрит на мое тело.

— Ты ошибся адресом.

— А, да. Точно. Ты же влюбилась, — снова усмехается. — Как в первый раз?

Мой первый раз?

Переплюнуть его действительно сложно.

Отвернувшись, смотрю в пол. Прежде чем дать ему ответ, воскрешаю в голове образ Стрельцова. Черты его лица, тембр его голоса. С трепетом внутри живота воскрешаю в памяти его тело. Его яркие зеленые глаза и то, как они смотрят на мир. Как смотрят на меня. Будто он никогда не прошел бы мимо. А я? Я могла бы пройти?

— Знаешь… — смотрю на Миллера, теряя свою веселость. — Я боюсь думать о том, что могла бы встретить его, будучи твоей…

Дерзкого. Непробиваемо упрямого. Знающего, чего хочет, и решившего за меня, чего хочу я.

Невыносимо…

Влюбленность в стоящего передо мной мужчину была такой яркой, что за ним я не видела никого. Никаких других мужчин.

Вот что пугает меня по-настоящему!

Это то, о чем я думаю уже целую неделю.

Дима слушает молча, но с налетом скуки на лице, ведь мужчины не любят слушать про других мужчин. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Но раз уж он здесь разбрасывается своими вопросами, то получит на них ответы.

— Но ты — это не он, — продолжаю, глядя в его глаза. — И еще больше я боюсь вообще никогда его не встретить. Это не как в первый раз, Дим. Это как раз и навсегда.

— Как романтично, — замечает сухо.

— Твое время истекло, — отвечаю ему. — И больше сюда не приходи.

— Значит, все? — спрашивает хрипловато.

— Будь счастлив, — желаю ему.

Повисшая тишина не давит мне на уши. Не терзает и не выворачивает наизнанку.

Надев на лицо маску спокойствия, он кивает.

— Сейчас я бы все сделал по-другому, — говорит тихо.

— Теперь уже не важно, — отрезаю.

Подойдя ко мне, он снова протягивает руку. Обняв пальцами подбородок, гладит мою щеку.

— Счастлив я был только с тобой, — произносит печально.

— Нет, — стряхиваю его пальцы. — Не был.

— Не будь так уверена.

— Ты разбил мне сердце, мудак, — бросаю с горечью.

— Прости.

— Прощаю.

Смотрит на меня секунду, а потом идет к двери.

Целую неделю я думала о том, могла ли стать счастливой, выбери он меня? Может быть. Но то была бы уже другая “я”, а другой я быть не хочу. Если и есть на свете день, в который я хотела бы вернуться, так это в тот, где непонятный тип в видавших виды кроссовках тычет в меня своим удостоверением. Одного взгляда на него мне было достаточно, чтобы на секунду потерять мозги.

Кажется, я потеряла их окончательно, потому что, когда за Миллером закрывается дверь, бреду в свою комнату и, достав из бельевого ящика бархатную коробочку, извлекаю оттуда кольцо. Глядя на то, как бликует свет в гранях маленького бриллианта, стираю со щеки слезу.

— Ты у меня попляшешь, — обещаю в сердцах, со злостью надевая кольцо на безымянный палец.

Глава 17. Глеб

— Для группы быстрого реагирования еще восемь человек не хватает, — Володя нервничает и стучит пальцами по моему рабочему столу. — Я уже свои запасы исчерпал. Толковые пацаны на дороге не валяются, тем более на зарплату, как мы предлагаем.

За дверью каморки