Жизнь Замечательных Блонди - Кира Измайлова

— Даниэль, а у тебя голова варит! — Лоренс взглянул на юношу с явным одобрением и мысленно усмехнулся, увидев его горящие энтузиазмом глаза. — Ну что ж… Попробовать можно. Все равно другого выхода у нас нет…

Незадолго до часа «Ч». Амои. Эос. Кабинет Первого Консула.

В кабинете Первого Консула шла грандиозная попойка. Начали ее лично Первый Консул с Себастьяном Креем… На диване у окна Элли Трейси играл в шахматы с «элитной пет» Себастьяна. Девушка (Кристиан выяснил — ее звали Ким) ухитрялась жульничать даже в этой интеллектуальной игре.

Через полчасика заглянул Вернер Дирк, узнал причину пьянки, посочувствовал, да так и остался. Немного погодя пришел сердитый Эмиль Кан, безуспешно разыскивающий Вернера по всему Эосу, и тоже остался в теплой компании. Примчался с поручением от Второго Консула Алан Грасс… Этого просто не выпустили. Вскоре пришел разгневанный Рауль, потерявший заместителя… и тоже не нашел в себе сил уйти. К этому времени на диване оставили шахматы в покое и вовсю резались в подкидного дурака. Тут простора для мошенничества было больше, поэтому любимец Первого Консула постоянно проигрывал.

Невозмутимый Людвиг Вольт зашел опять-таки по делу… и милостиво согласился принять приглашение Первого Консула остаться. Алистер Мэрт, верная тень Людвига, остался тоже, это было само собой разумеющимся. Одним словом, в попойке принимал участие весь цвет управленческого аппарата…

Час «Ч». Амои. Эос. Кабинет Первого Консула.

В кабинете дым стоял коромыслом. Уже вполне «хороший» Кристиан громогласно каялся в том, что поддался на уговоры начтранса и отправил Даниэля Лойта на верную смерть, попутно обвиняя Себастьяна в потакании капризам недорослей. Остальные не менее громогласно утешали безутешного Первого Консула и мрачного начтранса. Настолько громогласно, что не сразу услышали стук в дверь.

Опомнились все только тогда, когда в кабинет ввалились две престранные фигуры… в которых только личность, наделенная богатым воображением, могла признать официальных покойничков — Даниэля Лойта и Лоренса Дино. Первый красовался в грязнейшем свитере, который был велик ему на пару размеров, и продранных на коленях брюках. Прическу его описать было решительно невозможно, а его радостную физиономию делал трудноузнаваемой редкостной красочности синяк. Второму когда-то бывший серым свитер был явно мал, а украшавшие его пятна подозрительно напоминали кровь. У этого брюки были целы, зато почему-то оказался расцарапан нос… При этом оба, что любопытно, пребывали в самом радужном расположении духа.

— Господа, просим извинить нас за столь непрезентабельный внешний вид! — весело сказал Даниэль, вытирая нос грязным рукавом. — Понимаете ли, путешествию в грузовом отсеке далеко от настоящего комфорта…

— Даниэль!!! — взревел Кристиан, вышедший, наконец, из ступора. — Даниэль, вы живы?!

— Вполне, — вежливо ответил юноша. — Благодарите Лоренса, если бы не он…

— Право, пустое. Не стоит внимания… — великосветским тоном произнес Лоренс, но Кристиан, с трудом выбравшись из-за стола, с большим чувством заключил Шатенди в благодарные объятия.

— Но как вам удалось?… Что произошло?… Как?… — засыпали остальные вопросами «восставших из мертвых».

— Господа, господа! — защищался Даниэль. — Может быть, вы все же позволите нам сперва привести себя в порядок?… Знате, я теперь не сомневаюсь, что дипломатия — грязная штука! Этот маскарад мне уже…

И Даниэль ввернул такое словечко, что Кристиан невольно вздрогнул, а Вернер и Себастьян радостно расхохотались.

— Даниэль! — воскликнул Кристиан, стремясь замять неловкость. — Что у тебя на голове?!

— Видите ли, — вежливо ответил Даниэль, отбрасывая назад криво откромсанные пряди. — Лоренс, конечно, спас наши задницы… но парикмахер из него никудышный!

— Не худший, чем из тебя повар! — отпарировал Лоренс. — Господа, вы бы знали, во что он умудрился превратить вполне съедобные консервы!

Вернер снова разразился хохотом, а Себастьян с явным удовольствием произнес:

— Я же говорил, что они сработаются!

Кристиан не мог не признать, что и на этот раз Себастьян оказался прав…

…И все без исключения предвкушали, какое изумительное выражение приобретут лица федералов, когда они узнают, что покушение потерпело полное фиаско!..

«Not For Sale!..»

— Да, господин Норт. Разумеется, господин Норт. Я все понял, господин Норт. Будет исполнено, господин Норт. Всего доброго, господин Норт… — Юджил Герти отключил видеофон и с облегчением выдохнул: — Фу-ух… черти б тебя побрали с твоими инструкциями…

Обычно Юджил не был так резок в суждениях относительно высшего руководства, но только не сегодня. Именно сегодня почему-то Первый Консул был особенно занудлив и придирчив, чем довел Юджила до исступления. С какой радости Первый Консул лично решил проконтролировать проведение тендера на закупку металлопластовых конструкций, Юджилу было неведомо, но злость на начальство от этого меньше не становилась. Можно подумать, он первый год свое место занимает! Первый Консул, очевидно, считает, что Юджил щенок лопоухий, что он пороху не нюхал, что у него молоко на губах не обсохло… (Юджил любил старые поговорки и мог еще долго продолжать в том же духе.) Да ничего же подобного! Юджил Герти занимал свой пост уже не один год и работу свою знал досконально. Конечно, официально начальником отдела внешней торговли числился некий меланхоличный белокурый красавец… которого в отделе видели раз в месяц, если не реже. Но на самом-то деле все знали, что настоящим руководителем отдела является Юджил Герти!

Юджил позлился еще минут пять, а потом позвонил Себастьяну Крею — тот как-то обещал выделить грузовой корабль вне очереди, если потребуется. Само собой, Юджилу приходилось поддерживать тесную связь с фактическим хозяином космопорта, без которого не обходилась ни одна мало-мальски прибыльная афера. Поэтому Юджил был немного в курсе темных делишек начтранса, а в некоторых даже участвовал сам. Один раз он закрыл глаза на кое-какие нестыковки в транспортных накладных, потом не заметил явно подделанной подписи собственного непосредственного начальника, затем согласился принять почему-то помятые и заляпанные невесть чем счета-фактуры, печать на которых была вовсе уж неразборчива… За это умение правильно оценивать ситуацию Себастьян Крей Юджила ценил и относился к нему, как будто тот был Блонди… не то что остальные. Конечно, Юджил тоже вроде бы относился к элите, как и многие другие: среброволосые, Шатенди… Но это только теоретически. На деле же большинство Блонди смотрело свысока на всех, чьи волосы не имели восхитительного золотистого оттенка.

Вообще, Юджилу Герти здорово портила жизнь его внешность. Дело в том, что он был рыжим. Но не просто рыжим, не огненно-рыжим и даже не медно-рыжим… Нет, он был… морковно-рыжим. Или даже апельсиново-рыжим… Плюс к этому — симпатичное простоватое лицо, большие голубые глаза (наивные, как казалось тем, кто плохо знал Юджила), чуть вздернутый нос… и россыпь веснушек. В результате каждый, с кем Юджил имел дело, автоматически начинал считать его простаком, которого грех не поводить за нос. Правда, очень скоро они убеждались в том, что совершили серьёзную ошибку, но было уже поздно. Внешность Юджила не имела ничего общего с его характером, а характер был — далеко не сахар.

Пожалуй, ситуация Юджила была сравнима с положением Даниэля Лойта, юного дипломата-Блонди. Того тоже все считали за очаровательного мальчика, не способного ни на какую подлость… и спохватывались, только когда обнаруживали, что этот милый юноша за светской беседой успел вытряхнуть из них все, что ему было нужно и даже немного больше. Но… Даниэль Лойт был Блонди. А с Блонди, даже такими юными, шутить не стоит в любом случае. А Юджил… Ну что — Юджил?

Это было обидно. Очень обидно. Тем более, что свои обязанности Юджил выполнял блестяще. Похвал от руководства он, однако, не удостаивался никогда, только замечаний, и то крайне редко…

Вот еще и Первый Консул, который, вообще-то, был очень осторожен и избегал поспешных суждений о ком бы то ни было, считает Юджила за какого-то недоучку, который простейшей процедуры неспособен провести без подсказки сверху!

Юджил отогнал непрошеную обиду и занялся делом. Дозвониться до начтранса было делом непростым. Юджил перебрал все известные ему телефоны, но не застал Себастьяна ни по одному из них. Мобильный тупо бубнил, что абонент временно недоступен, в офисе Себастьяна тоже не было (как и почти всегда)… В конце концов, Юджил плюнул и позвонил еще по одному номеру, использовать который разрешалось только в крайних случаях. «Ну, если этот аврал — не крайний случай, то я и не знаю, какой тогда случай называть крайним!» — сердито подумал Юджил, отсчитывая гудки.