Путешествия капитана Александра. Том 2 - Саша Кругосветов

Дадо изображалась в виде птицы, напоминающей страуса, эму или казуара, но только гораздо большего размера.

Дадо постоянно оставляли около статуй подарки: цветы, плоды деревьев, орехи, сладкий картофель. Время от времени оставленные дары пропадали. И жители Майдана шепотом говорили о том, что Дадо тайно приходит за подарками. Иногда находили гигантское птичье перо, и тогда об этом говорили как о чуде.

Издревле считалось, что от Дадо на этом острове зависит всё: дожди, погода, урожай, здоровье жителей, справедливость и возмездие. Жители приходили к статуям Дадо, чтобы просить о благополучном разрешении своих проблем. Они верили в могущество Дадо и верили в то, что Дадо им поможет. Власти тоже любили говорить: Дадо нам поможет! И народ, и власть были убеждены: культ Дадо пришел из глубины веков и до сих пор имеет решающее значение для жизни острова Майдан.

Жители говорили:

– Если у Дадо хорошо попросить о чём-то, это обязательно сбудется.

На Майдане было много и других суеверий.

Считалось, например, что встретить руконожку Ай-Ай – к болезни. Чтобы отвести от себя несчастье, говорило народное поверье, руконожку надо прибить, а лучше всего подбросить соседу.

– А что такое суеверие?

– Откроем словарь Владимира Ивановича Даля: «суеверие – ошибочное, пустое, вздорное, ложное верование во что-либо, вера в причину и последствие, где никакой причинной связи не видно». Приведу тебе еще несколько примеров суеверий и примет жителей острова Дадо.

Например, обитатели Майдана панически боялись хамелеонов. Немыслимо было встретить, прикоснуться, случайно бросить тень на хамелеона – это к несчастью. Когда хамелеон не торопясь переползал дорогу, стада идущих на водопой Зебу, антилоп, горных козлов вставали как вкопанные и терпеливо ждали, пока хамелеон не закончит переход. Поэтому хамелеонам старались не перечить, и хамелеоны занимали самые важные посты в управлении государством.

В системе ритуальных запретов, табу, были и такие: не купаться днем в озерах, не забираться на вершины святых гор, не смотреть и не показывать пальцем на захоронения животных и человека. На острове было много табу. Народ любил свои суеверия и считал, что суеверия делают жителей острова мягче и романтичнее.

Власти понимали важность суеверий и культа Дадо и поддерживали их в народе. Они говорили:

– Наша самобытная демократия отличается от других тем, что у нас есть Дадо, и тем, что мы признаем табу, пришедшие от наших далеких предков. Наша демократия – это суеверная демократия. Культ одного лица поддерживает давние традиции, которым и надо следовать, и создает условия для здорового консерватизма, характерного для обитателей нашего острова. Как было бы хорошо, если б Дадо был жив и руководил нами. Тогда мы были бы конституционной монархией. Но раз это не так, мы остаемся суеверной демократией.

Так объяснялось. Но на самом деле руководителям острова реальное существование Дадо было не нужно. Они были у власти. Имели все блага и почести. А имя Дадо можно использовать для объяснения и обоснования самых сложных и даже неправедных решений. Они помнили, как хорошо было управлять насекомыми и грызунами именем великого отца-основателя.

Именем Дадо управлять было еще лучше. Причем без всякого риска получить нахлобучку за свои не совсем законные действия, за разгульную жизнь, за злоупотребление властью.

– Дадо, Дадо, Дадо! – повторялось везде и всюду.

И трудящиеся, как и при отце-основателе, с удовлетворением говорили:

– О, великий Дадо!

– Клянусь именем несравненного Дадо!

– За Майдан! За Дадо!

– Во имя Дадо!

– Так требует Дадо!

Самое интересное, что Дадо действительно существовал. И это был не он, а она! Громадная птица жила в глубокой чаще леса. Жила скромно, питалась плодами и орехами. Никому не причиняла вреда.

Старейшие члены парламента знали, что она существует. И всячески старались сделать так, чтобы Дадо никому не показывалась на глаза и чтобы о такой её одинокой, но вполне реальной жизни никто не узнал. Это было опасно. Вдруг кому-то придет в голову действительно привести её к власти или хотя бы узнать её мнение о том, что творится на острове. Тогда суеверной демократии конец!

– Лучше что-то предпринять, чтоб её вообще не стало, – думали некоторые высокопоставленные Ящерицы. – Но кто сможет справиться с такой махиной?

Приходилось терпеть её существование.

Другие Ящерицы считали: всё-таки хорошо, что она есть. Может, она и вправду охраняет порядок в природе и животном мире острова. Пока есть Дадо, на острове Дадо не могут появиться ни тигр, ни лев, ни даже волки. Дадо очень не нравились эти вероломные хищники, и она прогоняла их или уничтожала.

После долгих обсуждений точка зрения о полезности живой, реальной Дадо возобладала. В конце концов она ведь не вмешивается в нашу жизнь и не мешает нам управлять островом так, как мы хотим.

Тогда возникала новая проблема. Не погибнет ли остров, когда Дадо не станет? Ведь она же не вечная и уйдет из жизни так же, как и её родители.

Увы, Дадо была последней из рода птиц Дадо. И очень грустила, что она одна и не может дать потомство.

Кто же была эта Дадо с острова Дадо?[28]

Птица Дадо

Ее называют птицей Рух. Эта птица может поднять в воздух и унести себе в гнездо слона.

Дадо – это жившая на острове во времена капитана Александра доисторическая птица Эпиорнис, настоящий гигант в мире птиц – три с половиной метра высотой и весом до полутонны. Её древние родственники достигали 6 метров. Дадо несла яйца размером более 30 сантиметров и объёмом более 12 литров каждое. Летать Дадо не умела, крылья у неё были неразвиты, зато быстро бегала, так же, как и её ближайшие родственники – страусы и эму.

В древние времена путешественники, оказавшиеся на острове Майдан и впервые увидевшие птиц Дадо, были потрясены их размерами и силой. О Дадо ходили легенды. Её называли птицей Рух и говорили, широко раскрыв глаза, что эта птица может поднять в воздух и унести себе в гнездо слона. Конечно, в древние времена Дадо, как и сейчас, не была столь велика, и летать она не умела. Но ростом она, конечно, была, как слон, и вполне можно было бы называть ее «слоновой» птицей.

Та птица Дадо, о которой мы говорим, последняя из рода древних Дадо. Умна не по годам. Выглядит солидно и кажется совершенно невозмутимой. Движения неторопливы. Говорит басом, тоже неторопливо, предварительно хорошо всё обдумав.

Дадо неплохо знала, как обустроена жизнь на острове и сколько возни и суеты возникает вокруг «проблемы Дадо». Относилась к этому спокойно, как и должно относиться крупному, достойному животному к суете насекомых, ящериц и прочей неугомонной мелочи. Этому научили её родители. Она не навязывала никому своё мнение, не поучала и старалась не мешать другим обитателям Майдана жить собственной жизнью. Дадо смирилась со своим одиночеством, но продолжала огорчаться, видя, что из яиц, которые она несла, не появлялось птенчиков. Когда бы у неё были птенцы, Дадо могла бы их вырастить и объяснить, как устроен мир и что в нём важно, а что не так уж и важно.