Знаменитые клады России - Александр Косарев

«…Которые лежали во Франции при Сен Жермене, два адъютанта при Дутове, и лежали в одной могиле, а склепа купца Дроздова в Торжке не нашла, документы есть, а кладбища нет, дома стоят, поплакала я на исповеде в Торжке в церкви, попросила благословения, в машину села да и поехала, только столбы на дороге версту за верстой напоминали…»

Как мы не храбрились, но к исследованиям полигона всё же приступили с известной долей скепсиса в душе. Откуда в такой глухомани могли взяться подземные ходы и громадные ценности? Да разве могла здесь быть сколько-нибудь крупная церковь? Мои глаза, видящие лишь стоящие в отдалёнии обычные крестьянские пятистенки, никак не могли узреть былого великолепия и роскоши. Пустота и разруха. Лишь свежепостроенная часовенка радовала глаз яркой краской. Оставалось включить прибор и прозондировать всё подземное пространство, дабы установить истину.

И вот поиски начались. Начали мы их с понятной осторожностью. Поскольку вероятность, натолкнуться на сотни неразорвавшихся снарядов была вполне реальна, мы вначале проверили обширную территорию холма с помощью протонного магнитометра. Убедившись, что крупных залежей металлов под нашими ногами нет, мы приступили ко второй части изысканий. Понимая, что именно вторая часть программы может дать ответы на самые жгучие вопросы нашего расследования, все участники похода пребывали во вполне понятном нетерпении. Развернули комплект георадара и потихоньку, очень даже не спеша, принялись резать радарными лучами «Р-ий холм на «ломтики» словно буханку украинского хлеба.

Чем же так хорош для любого поисковика «Грот-1»? В первую очередь тем, что быстро и наглядно даёт оператору чёткое графическое изображение того, что находится у того под ногами. С его помощью мы довольно быстро убедились, что не менее чем метровой толщины фундаменты повсеместно располагаются на глубине от 1,5 до 2-х метров. Это сразу же подтвердило первичную информацию о том, что после войны развалины храма были полностью засыпаны. Вскоре «Грот» высветил и первый подвальный ярус. Он начинался на, примерно, 2-х метровой глубине и уходил вниз до 5-и метров. Что ж, пока всё верно. Но это был один подвал, один ярус. А где же второй? Нетерпение наше возрастало, но как-либо ускорить работу было невозможно, ибо георадар – машина, в принципе, неторопливая. К тому же размеры и первого подвала оказались нереально большими – примерно 70×90 метров! Вот это размеры, вот это масштабы! Было чему позавидовать. Но вскоре, едва мы приблизились к восточной стене разрушенного храма, как скачок показаний на жидкокристаллическом экране показал нам, что глубина ранее перекопанной породы опустилась ниже семи метров. Мы озадаченно переглянулись.

Выходит, старуха-иммигрантка не соврала ни на йоту! Под первым подвалом и на самом деле располагался второй! И высота его, с учётом внешней засыпки и глубины первого подвала составляла примерно 3 метра. Вполне подходящее помещение для укрытия чего угодно. Оставалось теперь обнаружить подземный ход, и можно было считать, что дело сделано. Мы долгое время бродили внутри циклопического фундамента, пока, наконец-то не догадались, что ход следует искать снаружи, а не внутри него.

«…стали мы вскрывать хранилища двух церквей в Бабино, да Боронкино, наткнулись на останки 48 наших бойцов, пришлось с ними заниматься, да помог офицер, фронтовик, восстановили всех, оказывается бойцы выходили из окружения из-под Москвы, да замешан был наш заслуженный ныне покойный партизан Павел…»

Не прошло и получаса после озвучивания столь плодотворной идеи, как нам и в самом деле удалось напасть на след этого хода. Мы едва не падали с ног от голода и усталости, но любопытство двигало нас вперёд, не давая не остановиться ни на минуту. Вокруг нас собрались все участники нашего похода и мы, будто ведомые волшебным лучом радара всё шли и шли вперёд. Ход имел сводчатый потолок и высоту в два метра и ширину в полтора. То есть, по нему вполне мог пройти высокий человек, даже не сгибаясь и не стукаясь локтями о стены. Разумеется, по столь широкому проходу можно было протащить и весьма объёмные предметы, такие как иконы, ящики, подсвечники и прочее имущество. И самое главное, было однозначно установлено, что подземный ход подходил именно к нижнему ярусу подвала, а не к верхнему!

Это было уже серьёзно, это была сильная заявка на победу. Знать такие подробности, про уже сорок лет тому назад засыпанный объект, мог только тот человек, кто побывал в нем сам до момента разрушения церкви, то есть до войны. И значит, переданные бывшему председателю колхоза сведения о спрятанных на глубине 7-и метров предметах церковного культа получали весомое подтверждение. Заинтригованные сверх всякой меры, мы продолжали двигаться по трассе подземного хода. На протяжении примерно 200 метров он, плавно загибаясь к югу, привёл нас к старой, но всё ещё прочно стоящей бревенчатой постройке. Мы обошли сруб вокруг, однако продолжения хода не обнаружили.

– Стало быть, именно тут стоял дом привратника, – решили мы, – и именно отсюда, приславшая указания корреспондентка из Финляндии, начинала свои походы к тайнику.

«…а теперь мне всё равно где жить, раз так получилось, один человек есть один человек, с него и взятки гладки, посвятила я Проскурину стихи, а он их подвёл под черту, нарёк «Дневником легкомысленной женщины», а брали моей сокурсницы Татьяны Бродской, Иосиф Бродский на весь мир меня прославил, выпустил за границей 1000 экз.»

Программа работ была к вечеру выполнена полностью, и все мы собрались в тени громадной сосны, росшей неподалеку от остатков колокольни. Слово взял наш спонсор и организатор.

– Что ж, друзья, – подвёл он итог наших «подвигов», – кажется, сегодня мы поработали просто великолепно. Особые поздравления Павлу Анатольевичу, как оператору и разработчику «Грота». Великолепный прибор, поздравляю. Давайте по этому поводу закусим, и все вместе подумаем над тем, что дальше делать будем? Да, и, кстати, Александр Григорьевич, – обратился он ко мне, – вы ведь вели всю документацию подземной съёмки?

– Угу, – закивал я, торопливо прожёвывая огурец, – а что?

– Не могли бы Вы прикинуть, сколько нужно вынуть земли, чтобы полностью вычистить нижний подвал?

Включив карманный калькулятор, я быстро подсчитал, что предстоит выбрать примерно 8000 кубов земли.

– Сколько, сколько? – тут же переполошились мои соратники.

– Восемь тысяч кубометров, – пожал я плечами. А что вы хотите? Глубина семь метров, длина почти шестьдесят пять, да ширина под восемнадцать. Вот так оно и получается. Если считать на стандартные КАМАЗы, то получается больше тысячи ходок. Да экскаватор надо подтащить, да месяц работы потратить… А ведь там, – указал я пальцем в землю, – может быть и совершенно пусто. Вдруг да немцам кто-нибудь шепнул о тайнике? Ведь и такое могло быть.