Приключения Пышки на сайте знакомств. ОТВЯЗНЫЕ ДОМОХОЗЯЙКИ. Книга вторая - Оксана Новак

Мой избранник был высоким спортивным парнем, с грацией белого медведя, бычьей шеей и полным отсутствием чувства юмора. На меня он смотрел с обожанием, как на венскую сосиску с майонезом, и готов был убить любого, кто осмелился бы даже попросить у меня поделиться семечками.

В жизни он любил только три вещи: качать железо, заниматься со мной сексом и пересчитывать деньги, все остальные прелести жизни были ему неведомы и по умолчанию считались лишними. Зато этими тремя действами он мог заниматься 24 часа в сутки. Так что, свадьба была отличной отмазкой от ежедневного сексуального марафона, который устраивал мне жених.

Итак, мы стояли в центре зала, и пытались придать лицам торжественную одухотворенность, подобающую случаю. Радостная тетя с алым цветком в петлице белого пиджака и высокой «халой» на голове торжественно зачитывала нам брачные клятвы. Справа от тети стоял мой отчим и сосредоточенно ковырял бутылку шампанского, готовясь разлить его по бокалам, как только нас объявят мужем и женой. Рядом с ним стояла гордая маман с подносом, заставленным приготовленными хрустальными фужерами.

-Согласны ли вы, гражданка Новикова, выйти замуж за гражданина Злобина?- Важно спросила тетя с алым цветком.

-Согласна,- сказала я обреченно.

-Согласны ли вы, гражданин Злобин…

Но договорить тетя не успела, так как бутылка поддалась несколько раньше, чем ожидалось, и пластмассовая пробка ударила важной тете прямо в ухо, после чего туда же пришелся удар сильной струи шипучки, отчего вся праздничная укладка на голове загсовской тети скособочилась и обмякла. Сладкой жидкостью были залиты все разложенные на столе документы, включая наше свидетельство о браке.

Торжественный момент был скомкан, маман бросила поднос, и рванула помогать пострадавшей, чуть ли не насильно промакивая ее волосы мятым и, явно уже использованным по назначению, носовым платком. Тетя яростно отбивалась и крутила головой, отчего из ее скомканной прически вылетел шиньон, похожий на кусок мокрой мочалки и влепился прямо в лицо отчиму.

-Дерьмо!- Заорал он, отлепил «мочалку» и подбросил ее вверх, где она повисла на одном из рожков шикарной люстры, покачиваясь и капая вниз каплями Шампанского.

Из Загса нас выпроводили быстро и не особо дружелюбно, мы вышли на крыльцо, покрытое толстой коркой подтаявшего льда, и гости тут же, с садистским удовольствием стали кричать, чтобы новоиспеченный муж нес меня до машины на руках.

-Ни за что!- Отбивалась я букетом невесты, но он все равно взял меня на руки и понес.

-Только не упади!- В страхе лепетала я, вокруг бегали друзья с видеокамерами, в предвкушении нашего падения. Муж дошел до машины, расслабился и, в ответ на одобрительные крики толпы: «И так носи ее всю жизнь!» гордо ответил: «Легко!», после чего споткнулся, шлепнулся на задницу и плавно заехал ногами под машину, прямо со мной на руках. К счастью, особенно никто не пострадал, кроме моего белого платья, внизу которого тут же растеклась грязная коричневая полоса.

В ресторане нас посадили в центре длинного стола, и началось веселье. Праздновали сразу и все: нашу свадьбу, старый Новый год, встречу институтских друзей и День Рождения моей свидетельницы Людки.

Началось гулянье с официальной части: к нашему столу подходили гости и торжественно, под аплодисменты зала, вручали нам подарки, протягивая при этом бокалы, дабы чокнуться с «молодыми».

В основном вручали деньги в конвертах, а я уже говорила, что одним из трех любимых занятий моего юного мужа было пересчитывать деньги, тем более, что качать железо или заниматься сексом во время свадебной церемонии было проблематично, он отдался этому занятию со всей душой!

Выглядело это так: к нам подходил очередной гость, говорил короткую заздравную речь и вручал конверт с деньгами, после чего протягивал бокал, дабы чокнуться с молодыми. Супруг мой, будучи человеком идейно не пьющим, тут же терял интерес к гостю, открывал конверт и начинал тщательно пересчитывать бабки, а я, дабы сгладить неловкость, громко чокалась с дарителем и залпом выпивала бокал шампанского.

Гости шли сплошной вереницей, я все хуже держалась на ногах и все чаще промахивалась мимо бокалов гостей, пытавшихся со мной чокнуться, муж мой тоже не светился радостью, заметив, что «гости сожрут больше, чем подарили». И успокоился только после моего замечания, что свадьбу спонсируют мои родители.

Когда все конверты были вручены, и народ приступил к, собственно, гулянию, я была пьяной в хлам. Довольно скоро официальная часть перешла в нормальное застолье, гости перезнакомились между собой, и веселье пошло своим чередом. Первым формальную обстановку разрядил дядя со стороны жениха: он взял в руку ракетницу, и с криком: «Да она же не заряжена!» выпустил ракету прямо в ресторанном зале. То, как быстро гости упали на пол и закрыли головы руками, наглядно продемонстрировало высокий уровень начальной военной подготовки в наших советских школах. Дяде дали в торец и отправили домой, потом заменили разбитые ракетой бокалы, прожженную скатерть и проветрили помещение от дыма.

Затем наступила пора всевозможных конкурсов, устроенных неугомонным тамадой: он вызвал трех парней и трех девушек, дал им по рулону туалетной бумаги и предложил «нарядить елочки». «Елочек», соответственно, изображали парни, принимая нелепые позы «врастопырку», веселя гостей. Одной из пар были свидетели - моя институтская подружка Людка со зрением -8, которая постеснялась надеть очки, поэтому воспринимала окружающий мир на ощупь, и ее тщедушный дружок Дима. Людка быстро обмотала Диму рулоном туалетной бумаги, но ей этого показалось мало. «Эй, Новикова,- прошептала она мне.- Дай мне еще один рулон, вон, позади тебя, на подоконнике. Мы должны выиграть!» Да, нездоровый азарт и жажда наживы не раз играли с Людкой плохие игры, так случилось и на этот раз. Я протянула ей рулон бумаги, и она, с блеском в близоруких глазах, щедро обмотала высокого костлявого Диму с ног до головы.

Тамада безоговорочно признал ее победу и вручил Людке приз: заколку для волос. Счастью подруги не было предела, она тут же потеряла интерес к «елочке» и пошла танцевать. Ко мне подошел несчастный Дима и попросил снять с него бумагу, и тут я начала ржать: оказалось, я дала Людке белый скотч для заклейки окон, и Дима был покрыт толстой броней туалетной бумаги, щедро примотанной к нему скотчем. Я попыталась освободить его от этого «наряда», но ввиду того, что была чрезвычайно пьяна, руки меня не слушались, и все, что я могла сделать, это упасть мимо стула на пол и смеяться до слез.

Разноцветными бликами сияла цветомузыка, гости трясли булками под энергичные мелодии зарубежной эстрады, между танцующими ходила худая ожившая мумия и умоляла освободить ее от папируса. Люди не обращали на мумию никакого внимания, а только отмахивались и продолжали веселиться.