Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир - Елена Коровина

Уже на следующий день аргентинский латифундист вернул картину Воллару. Торговцу это было только на руку. Уж теперь-то он продаст портрет тому, кто наверняка увезет его из Парижа. Воллар еще раз внимательно взглянул на злополучный холст и вдруг понял: человек, изображенный на нем, и впрямь похож на бродягу-путешественника, чье лицо обожжено солнечными лучами и обветрено всеми ветрами дорог. И соломенная шляпа только усиливает это впечатление. Так, может, это вовсе не выдумки и Ван Гог действительно хотел, чтобы его автопортрет путешествовал по свету? Да и сам «портрет-бродяга», видно, из тех картин, которые как бы живут своей собственной, загадочной жизнью. Не захотел вот висеть в парижской квартире — и все тут!

Повешенный на гвозде, или Стремление к свободе

К счастью, подвернулся удобный случай для того, чтобы холст Ван Гога оказался-таки за рубежом. Оказалось, что известный политик Жорж Клемансо ищет картину для подарка своему знакомому — американскому промышленнику Генри Фрику. Фрик был не только удачливым бизнесменом, которого уже успели прозвать «стальным королем», но и фанатичным коллекционером. Скупая в Европе произведения искусства, он мечтал о создании музея собственного имени.

Предложение Воллара показалось Клемансо подходящим, и он, не афишируя сделку, приобрел «Автопортрет в соломенной шляпе». Но, едва взглянув на портрет, понял, что не в силах с ним расстаться. Солнечный свет, буквально заполняющий всю картину, произвел на него потрясающее впечатление. Поразмыслив, Клемансо перевез портрет в свой загородный дом — там, на природе, человек в соломенной шляпе будет смотреться наиболее органично. Правда, в гостиной и прочих комнатах, наполненных антикварной мебелью, портрету современного художника не место, зато на террасе, залитой солнцем и заставленной гнутыми венскими стульями и плетеными кушеточками, он будет смотреться идеально.

Решено — сделано. Слуги вставили автопортрет Ван Гога в роскошную золоченую раму и повесили на стену. Хотя повесить его прямо оказалось делом не простым: из-за тяжелой рамы портрет все время так и норовил наклониться, как будто хотел соскочить со стены.

Утром следующего дня Клемансо уехал в Париж на заседание парламента, а вечером едва не стал жертвой покушения. В тот момент, когда политик, уже подъехав к своему дому, выходил из экипажа, какой-то неизвестный в маске выстрелил в него. Промахнувшись, злоумышленник поспешил скрыться. Клемансо же еще долго не мог прийти в себя. Происшествие сильно поразило его. Он-то считал себя популярным политиком, которого любит народ. И вдруг — покушение!

Несколько дней, сославшись на недомогание, он не выходил из дома. Неожиданно проведать его приехал Фрик. находившийся в то время в Париже. Расположился без церемоний на залитой солнцем террасе и, улыбаясь, заметил: «Это вы здесь во Франции все еще никак не привыкнете к покушениям. Ну а у нас за океаном это дело обычное. Президента Авраама Линкольна и вовсе застрелили прямо в театре, пока он смотрел веселую комедию. Да и в меня самого в 1892 году стреляли и даже ранили — в отличие от вас. Но я, как видите, все еще жив. Впрочем, переменим тему, — хохотнул Фрик, — Поговорим лучше о приятном, дорогой месье Клемансо. Вчера я виделся с хорошо вам известным Амбруазом Волларом, так он проговорился, что вы решили сделать мне подарок. — Американец подошел к висящему на террасе портрету и подозрительно потрогал тяжелую раму. — Конечно, не мое дело давать советы, но, как человек, производящий металл, из которого делают гвозди, скажу прямо: такой тяжести ни один гвоздь долго не выдержит. Тут надо шурупы ввинчивать — и не один. Иначе портрет может рухнуть на голову!»

Политик в недоумении воззрился на картину и вдруг соскочил с кушетки. И вовремя! Через пару секунд тяжелая рама рухнула прямо на то место, где он только что сидел. Фрик заливисто захохотал.

«Чему вы смеетесь?! — завопил политик. — Это же портрет-убийца! Так и кажется, что на гвозде висит сам проклятый художник!»

Американец подавил смех: «Просто картина поняла, что она не для вас. Этот авантюрист на портрете явно стремится куда-то в путь. Иначе чего бы он надел соломенную шляпу от солнца? Продайте картину мне, и я увезу этого бродягу туда, где много света».

Через пару недель Фрик покинул Париж и увез за океан автопортрет Ван Гога. Сначала повесил его в своем поместье Клэйтон в Питтсбурге, затем перевез в Бостон и, наконец, в начале 1910-х «Автопортрет в соломенной шляпе» оказался в Нью-Йорке — в новом здании на углу Пятой авеню и Восточной 70-й улицы, которое специально было построено Фриком под художественную галерею. Картина пользовалась популярностью у публики. Ее неоднократно просили для различных выставок. Владелец не возражал. Так что портрет вполне утолил свою жажду путешествия, побывав даже в Латинской Америке.

После смерти миллионера в 1919 году его дочь Хелен и другие наследники заметно расширили музейное собрание. Но несколько картин со временем вновь оказались в поместье Клэйтон. Среди них был и автопортрет Ван Гога. Поначалу он спокойно висел в одной из комнат. Однако потом, когда стоимость картины перевалила за миллион долларов, ее спрятали в бронированный сейф, вероятно опасаясь похищения.

И тут начали твориться странные вещи. Чуть не каждую ночь трезвонила сигнализация, хотя к моменту приезда полиции все замолкало. Затем в доме начались непонятно откуда взявшиеся возгорания. В конце концов, хозяева решили прибегнуть к услугам специалиста по паранормальным явлениям, пригласив для консультаций ясновидящую и астролога Джоан Квигли. Конечно, в то время никто еще и не подозревал, сколь успешную карьеру сделает мисс Квигли в 1980-х годах, став личным астрологом четы Рейган, но уже к началу 1970-х имя ее было на слуху и к ее советам прислушивались многие знаменитости. При осмотре дома Фриков ясновидящая хранила гробовое молчание, пока не подошла к сейфу. Окинув его холодным, жестким взглядом, она громко и чуть нараспев произнесла: «В сейфе заперт дух, который стремится к свободе!»

Когда же Джоан объяснили, что в сейфе всего лишь картина Ван Гога, та решительно изрекла: «Продайте ее немедленно, если не хотите больших неприятностей!»

Из дворца диктатора Франко в мусорную корзину

В конце 1973 года автопортрет Ван Гога был продан некоему испанскому коллекционеру, который не пожелал назвать свое имя. Забрать картину он послал своего личного тайного агента. Приехав в США и встретившись с адвокатами продавцов, тот передал им кейс с деньгами, получил взамен футляр с холстом и поспешил возвратиться на родину, дабы успеть вернуться до Рождества. Однако, прилетев в Мадрид под вечер 20 декабря 1973 года, не смог, как обычно, выбраться из аэропорта. В тот день, как на грех, был убит председатель испанского правительства Карреро Бланко, и полиция с таможней зверствовали вовсю. Холст сочли незаконно приобретенным и конфисковали. Дальше — хуже! Картиной заинтересовался сам каудильо Франко, и, конечно, его интерес не сулил ничего хорошего. Коллекционера вычислили и посадили в тюрьму. А его собрание картин отобрали «в пользу нации», разместив в одном из дворцов диктатора.

Да только недолго оставалось любоваться «отцу нации» на Ван Гога в золотистой соломенной шляпе. В ноябре 1975 года Франко скончался. Причем после смерти каудильо многих вещей из его коллекции на месте не обнаружилось. Пропал куда-то и автопортрет Ван Гога.

Лет десять о нем не было слышно. Однако коллекционеры не теряли надежды напасть на его след. Особенно мечтали найти портрет испанские собиратели — как-никак, в последний раз он исчез именно из их страны. Не раз пресса публиковала различные истории, связанные с автопортретом Ван Гога в соломенной шляпе. Но всякий раз оказывалось, что речь идет не о «портрете-бродяге», а о вполне добропорядочном его варианте, который когда-то принадлежал банкиру Ротшильду, а потом был совершенно легально продан в Детройтский институт искусств.

Но вот однажды в газеты попала невероятная история. Один из удачливых испанских коммерсантов, имя которого, впрочем, не сообщалось, якобы нашел, и опять-таки за океаном, ТОГО САМОГО бродягу в соломенной шляпе и даже приобрел его за большие деньги. Однако за ввоз шедевра в свою страну ему надо было уплатить солидную пошлину, а уж очень не хотелось. Словом, подумав, он решил не декларировать свое приобретение. Вынул холст из рамы, завернул его в картонную обертку, а потом закатал в большой персидский ковер.

На ковер таможенники не обратили никакого внимания, тем более что его хозяин, бурно расхваливая свою покупку, громко кричал, что везет ее в подарок любимой женщине. Ну а чтобы никаких подозрений не возникло, он еще из Нью-Йорка позвонил своей секретарше и велел ей встречать его прямо в аэропорту. Красотка, молодая и бойкая, явилась на крыльях любви — вызов шефа сулил ей большие перспективы. Ну в самом деле, какая секретарша не мечтает стать женой начальника?