Заставь меня жить - Your Personal Boggart

Кстати, о профессоре.

Я осторожно поворачиваюсь в кресле и, стараясь не разлить чай, выглядываю из-за спинки. Снейп замер в точно такой же позе, какую принял несколько минут назад, только изредка переворачивает страницы и водит кончиками пальцев по строчкам.

Допустим, я перегнул палку. Не стоило пытаться предпринять, поистине, ребяческих попыток как-нибудь подействовать на ход абсолютно не зависящих от меня событий. Но эта его фраза про нашу, якобы, недопустимую манеру общения и про то, что он мне слишком многое было дозволено, причём, как он выразился, с его личного согласия…

Я полностью разворачиваюсь в кресле, опускаясь на коленки и прижимаясь щекой к изголовью, ставлю кружку на спинку, придерживая её ладонью, и продолжаю наблюдать за тем, как зельевар читает.

То, что он сказал… в самом деле, чушь какая-то. Что он подразумевает под фразой «не стоило общаться с тобой более непринуждённо»? То, что мы могли поговорить практически на любые темы? Что почти каждое лето я мог сидеть в тени на крыльце и слушать его рассказы о зельях? Или что он оказал мне, пожалуй, самую огромную поддержку после смерти родителей? Что именно он был рядом со мной на кладбище?

Не понимаю и не хочу понимать подобные глупости.

Отпивая из кружки, вижу, как Снейп поднимает ладонь от книги и заправляет за ухо упавшую на глаза прядь волос.

Не знаю почему, но этот жест вызывает во мне удивление, граничащее с каким-то необъяснимым чувством, причём в природе последнего я абсолютно не хочу разбираться. Просто я впервые вижу подобное. Сейчас Снейп такой естественный, без напускного безразличия, что я невольно продолжаю наблюдать, потому что никогда не знал его таким.

- И долго ты будешь прожигать меня взглядом? - неожиданно спрашивает он, однако, не подав ни единого признака того, что вопрос адресован мне. Он не поднял голову, не пошевелился - вообще ничего.

Кстати, ещё один момент настораживает меня: почему, когда он задаёт мне вопросы, я не сразу нахожусь, что ответить? Не то чтобы он спросил у меня, каково расстояние от Земли до Луны, и всё же нужные слова далеко не сразу приходят на ум.

- Прошу прощения, - кашлянув, я отворачиваюсь и нормально сажусь в кресло, вытягивая скрещенные в лодыжках ноги вперёд и допивая чай.

Не нравится ему, значит. Будто бы мне нравится, что он постоянно таскает меня то за руку, то за шиворот, впечатывает в стены, вжимает в кресло, причём в последнем случае ещё и…

Я опускаю взгляд на свои ноги, вспоминая, как всего десять минут назад между ними было колено Снейпа. И его руки на подлокотниках, и лицо вблизи от моего.

В другом случае, при других обстоятельствах и других участниках это могло выглядеть весьма возбуждающе.

Я сползаю вниз на спину, прикрывая рот ладонью.

Обалдеть. Теперь я ещё считаю, что при множестве «но» такая ситуация могла бы возбудить меня?

С ума сойти. Я впадаю из крайности в крайность: то я злюсь и нервничаю, то сижу и рассуждаю о таком, что становится стыдно за собственные мысли. И вновь Снейп оказался прав, когда сказал, что моё настроение меняется с неимоверной скоростью и непредсказуемой периодичностью.

До гостиной долетает далёкий бой часов, оповестивший о том, что сейчас ровно полночь. Немного хочется спать, что и неудивительно в тишине, нарушаемой лишь нестройным шипением обуглившихся поленьев и шорохом переворачиваемых страниц.

Почему-то я не решаюсь встать и подняться в спальню. Тут ещё возникает вопрос о том, долго ли Снейп будет «охранять» меня?

Уставившись на огонь, я не замечаю, как через какое-то время веки опускаются, и я клюю носом во сне и чуть не роняю кружку из ослабевших пальцев, что заставляет меня резко вздрогнуть и проснуться.

Поставив кружку на стол, снимаю очки и устало тру глаза, одновременно прислушиваясь. Странно, но от зельевара не доносится никаких звуков. Нацепив очки обратно, оборачиваюсь назад.

Мерлин. Он заснул.

Данный факт настолько веселит меня, что я оказываюсь не в силах удержать себя от того, чтобы подойти поближе. Как можно тише встав, медленно пересекаю гостиную, мысленно восхваляя ковёр за то, что он заглушает мои шаги.

Остановившись напротив стола, за которым и сидит Снейп, я наклоняюсь вперёд и заглядываю в лицо профессора. Он действительно спит, подперев висок рукой, локоть которой опирается на страницы раскрытой книги. Волосы упали на его лицо, скрывая глаза и переносицу, виден только кончик носа и слегка приоткрытые губы.

Мой взгляд опускается ниже, на шею, где под бледной кожей видно, как спокойно пульсирует голубоватая артерия.

Я плюю на осторожность и подаюсь ещё вперёд, прислушиваясь к размеренному дыханию зельевара.

Сегодня прямо аттракцион невиданной щедрости под названием «То, что я раньше не видел», и в главной роли - профессор Снейп.

Пальцы второй руки профессора, покоящейся на странице, неожиданно вздрагивают, и у меня чуть сердце не уходит в пятки от боязни, что он проснётся, но нет, это оказывается ложной тревогой.

Я глубоко вдыхаю. В конце концов, я ничего такого страшного и запрещённого не делаю. Самое большое - могу нарваться на очередную порцию упрёков, но мне не в первый раз.

Обойдя стол, я как можно тише и аккуратней присаживаюсь рядом со Снейпом, непроизвольно зажмуриваясь и морщась от того, как скрипит и прогибается подо мной сиденье дивана. Всё же «посадка» проходит успешно, и я, покосившись на склонённую в мою сторону макушку зельевара, наклоняюсь к столу и пробегаю взглядом по строчкам книги. Судя по всему, она посвящена весьма древней магии, потому как половину терминов я вижу впервые и с трудом понимаю, о чём вообще ведётся речь в этом огромном трактате.

Я не могу полностью уделить внимание книге, потому что практически каждую минуту мельком поглядываю на Снейпа. Я слышал кое-что о том, что если долго и неотрывно смотреть на спящего человека, то он проснётся, поэтому особо не злоупотребляю продолжительностью взглядов, а то мало ли.

Огонь в камине уже практически погас, и в гостиной начинает ощутимо холодать. Самое время нырнуть в тёплую кровать, но я не могу позволить себе уснуть по той причине, что жутко переживаю за Сириуса, хотя и стараюсь всячески гнать от себя плохие мысли.

Ещё Снейп рядом. Я чувствую, как от него исходит тепло. Странно, я думал, что он давным-давно превратился в хладнокровного человека благодаря своим подземельям, так нет же.

Конечно, последнее - всего лишь глупая шутка, но то, что меня неумолимо клонит в сон - самая настоящая правда. И никакие тут мысли и переживания не помогут. Моя бессонница привела к определённым результатам: теперь буду спать на ходу.