Потерянная душа - Габриэлла Пирс

Когда его двери открылись снова, Джейн ничуть не удивилась, увидев закопченный пол и обугленные окна атриума. В дальнем конце зала – там, где несколькими днями раньше стояла Линн – возвышался силуэт Аннетт, причудливо освещенный уличными фонарями снизу и полной луной сверху. Девушка была одета в винтажный белый костюм Chanel; собранные на затылке локоны оставляли спереди лишь несколько вьющихся прядей. Перед ней нервно выхаживала другая, более громоздкая тень. Джейн присмотрелась – все те же сальные волосы и одутловатое лицо, на котором навсегда застыло выражение замешательства и обиды. Разумеется, это мог быть только Чарльз.

Джейн шагнула вперед, оборачиваясь в магию, точно в саван – и вдруг заметила третью фигуру у окна, где провела последние минуты своей жизни Ди. Магия девушки рвалась в бой с такой силой, что стоило ей пожелать рассмотреть этого человека получше, как атриум затопило прохладное белое сияние без видимого источника. То, что увидела в его свете Джейн, заставило ее сердце пропустить удар.

Вся семья в сборе.У дальнего окна был распят старший из братьев Доранов – бесчувственный, накрепко привязанный к раме какими-то светящимися зелеными нитями.

Конечно, он не мог уйти просто так.Отказавшись от помощи Малкольма, Джейн обрекла его на одиночное, совершенно безнадежное покушение. И, судя по всему, эта попытка обошлась ему недешево. Рот и один глаз заплыли, превратив лицо в гротескную маску, и Джейн содрогнулась при мысли о пытках, через которые пришлось пройти мужчине. Из-за своего отчаянного нападения он оказался в самой гуще отвратительной битвы. Джейн впилась ногтями в ладонь. «Я все исправлю, – пообещала она мысленно, надеясь, что магия каким-то чудом донесет эти слова до Малкольма. – Просто потерпи, и я отправлю эту суку туда, где она никогда не сможет причинить тебе боль».

– Полагаю, нам не следует вмешивать в свои дела посторонних, – громко заявила она, указывая на братьев. При звуках ее голоса Малкольм слабо пошевелился, а Чарльз сделал неуверенное движение ей навстречу. – Им здесь не место.

– Именно это я и сказала, – отрезала Аннетт, сжимая и разжимая кулаки так яростно, что Джейн задумалась, осознает ли она этот жест. – Я велела тебе приходить в одиночку.

Девушка поджала губы, чувствуя, как пульсирует амулет на груди.

– И я пришла, – ответила она спокойно. Чисто технически она сказала правду: Амбики с ними еще не было.

Аннетт сделала пару судорожных шагов к ней. Теперь Джейн явственно различала злобу, исказившую некогда миловидное лицо.

– Тогда что, – почти провизжала она, – делает здесь он?

И она вытянула руку в сторону брата, нацелив ноготь прямо ему на сердце. Джейн набрала воздуха, чтобы объяснить ошибку – она даже не подозревала о планах Малкольма и, разумеется, остановила бы его, если б могла, но прежде чем она успела произнести хоть слово, Аннетт коротко дернула ногтем взад-вперед. Из свежих ран на груди и горле Малкольма хлынула кровь, и слова Джейн умерли нерожденными.

Мужчина очнулся, и на одну краткую, леденящую секунду их взгляды встретились.

– Джейн, – выдавил он, и опухшие губы дрогнули в улыбке, прежде чем темные глаза закрылись снова – на этот раз навсегда.

Нет!Ей хотелось заорать, броситься на тело Малкольма и оплакивать его днями. Но он уже ушел; Джейн почти видела, как покидает его жизнь. Внезапно что-то блеснуло в призрачном свете атриума – не более чем белая искра. Она скользнула по обмякшему телу мужчины, метнулась к разбитой оконной раме и исчезла в ночном воздухе. Мысленно Джейн корчилась от боли, ярости и чувства вины – но это зрелище наполнило ее изумлением. Неужели так и выглядит душа?

– Ты даже представить не можешь, как утомительна эта мелочность, – презрительно бросила Хасина. Ее голос доносился до девушки, словно со дна колодца. – Любовь, предательство, потеря. Разумеется, они потрясают – примерно первые триста раз. Теперь же все это невыносимо скучно. Но ты… Пожалуй, ты достойна удивления. Непрерывная магическая родословная с одной стороны и чистая магия – с другой. Милая, да ты редкий экземпляр.

– Как и Аннетт, – откликнулась Джейн. Интересно, она все еще здесь? Когда Хасина потеряла самообладание, в ее поведении явно читался почерк младшей Доран, но теперь в темных, похожих на линзы глазах не было и намека на прежнюю хозяйку тела. Она его уже забыла.Джейн бросила взгляд на бездыханного, по-прежнему распростертого на окне Малкольма, но это зрелище было слишком мучительно, и она поспешно отвела глаза.

– Твой ребенок с моей кровью стал бы чудом, – продолжила Хасина. – Наследница Анилы, Адити и моя… Весь мир лег бы к моим ногам, если бы я завладела таким телом.

– Миру лучше без тебя, – Джейн стиснула серебряный амулет и почти взмолилась: «Приди, Амбика. Приди сейчас».

Покалывание в руках и ногах стало нестерпимым. Теперь к нему прибавился странный гул, который заставлял мелко вибрировать пол и сотрясал воздух. Чарльз испуганно отступал к стене, пока не уперся в тело брата. Хасина даже не повернула к нему голову – лишь прошипела: «Убери это», и взмахнула рукой, испаряя сияющие нити, которые удерживали Малкольма в подвешенном состоянии.

Тот мгновенно повалился на пол – Чарльз едва успел подхватить его мясистой рукой. Джейн краем глаза видела, с какой надеждой вглядывается он в изувеченное лицо брата. Мой возлюбленный; его единственный друг.

– Унеси его отсюда, – мягко повторила она, и мутные карие глаза Чарльза в нерешительности остановились на ее лице. – Унеси его из дома и не возвращайся.

Должно быть, Хасина что-то прорычала в ответ: девушка видела, как двигаются ее губы, но шум магии в ушах поглотил последние звуки. По всей видимости, Чарльз тоже не расслышал ее протеста, потому что осторожно подхватил Малкольма на руки и, больше не оборачиваясь, зашаркал к открытому лифту.

«Торопись, – мысленно шепнула Джейн ему вслед. – Что-то надвигается».

Похоже, Аннетт тоже наконец это заметила. Джейн почти не удивилась, когда обугленный паркет расцвел языками пламени, и те стремительно поползли к ней, исходя нестерпимым жаром. Как ни странно, все они гасли, даже не добравшись до границы ее магического щита – словно прохладный свет, затопивший атриум, переместил противников на дно сияющего озера.

Джейн на мгновение прикрыла глаза, а когда взглянула на Аннетт снова, та была не одна. Внутри нее – и при этом выходя за границы ее тела – виднелся силуэт другой женщины. Магический свет не позволял разглядеть ее как следует, а сама она, строго говоря, была невидима, но Джейн все-таки удалось различить длинный плоский нос, высокие горделивые скулы и водопад жестких черных волос. Хасина.