Жестокая любовь (СИ) - Соболевская Наталья

Оказывается, я не так хорошо изучила Кирилла, как думала. Выяснилось, что у него, как и у обычного человека, может болеть голова, и не всегда он выглядит, словно собрался сниматься на обложку журнала для статьи «Бизнесмен года». Вот он расслабленный и вполне земной, с взъерошенными волосами, теперь уже лежит головой у меня на коленях и да-да, точно мурлычет.

— Кир, давай всё же вернёмся к теме Ильи с Яной, и что они нам приготовили. Тебе удалось наедине с братом поговорить?

Берман едва заметно мотнул головой и прохрипел:

— Смысл с ним разговаривать? Я давно не понимаю его, он меня. У нас у каждого своя правда. Только разругаемся в доску.

— Ну и пусть. Как по мне, лучше бы вы друг другу носы переломали, но искренне и от души, чем лицемерно руки пожали. Притворяться, что всё хорошо, когда это далеко не так — путь в никуда, — выдала свою точку зрения, а чтобы Берман её эффективней усвоил, старалась чесать как можно приятней.

— Хм, а может, всё-таки лучше худой мир, чем добрая война? — протяжно, с явной неохотой отозвался Кирилл.

— А кто спорит, естественно, лучше, но нет у нас этого «худого мира», а война есть. Враг стоит у ворот, а ты с ним отказываешься вступать в переговоры. И что самое страшное — Илья с Яной не пойдут в открытое наступление, вместо этого они нам все поля пожгут и колодцы отравят. Поговори с Ильёй, вы же родные… — не закончила мысль, потому как, чтобы продолжить, мне надо было выяснить ответ на жизненно важный вопрос. — А ты вообще как к брату относишься, ты его любишь?

Берман не шелохнулся, ни на миллиметр не поменял положения тела, но подушечками пальцев явственно ощутила, как напряглись его мышцы.

— Кир, ты почему молчишь? Сам ответ не знаешь или мне не хочешь говорить?

Мужчина вздохнул полной грудью, а с выдохом признался:

— Конечно, люблю, он же мой младший брат.

— Вот и скажи ему об этом! — оживилась я.

— Говорил, без толку. Он считает, что отец стыдится его, а я как минимум презираю.

— Разубеди, — гну свою линию.

— Нет, Алиса, даже не проси. Не стану я одно и то же в сто пятый раз повторять. Зачем остановилась? Ещё!

— Кукиш тебе, а не ещё, — вынула руки из-под рубашки. — Ты же мне отказал, значит, массаж не заслужил.

Берман пытался удержать меня за талию на подлокотнике, но я оказалась шустрей.

— Вообще-то, это шантаж чистой воды, — Кир выпрямился и выглядел так, как будто он крепко спал, а его посреди ночи неожиданно разбудили.

— Поговори с братом и будет тебе награда. Я тебе в течение месяца хоть по целому часу буду не только спинку царапать, но и руки, их, между прочим, даже приятней. Ну как?

Подкупить Бермана не удалось, ушла от него, фигурально выражаясь, с пустыми руками, зато решила с Ильёй сама поговорить. Написала ему сообщение в мессенджер и предложила завтра вместе перекусить.

Глава 62

Ненормированный рабочий график, который вполне может начаться с рассвета, а закончиться чуть ли не за полночь, а порой и приходится прихватывать выходные, имеет не только минусы, но и плюсы. Например, собираясь на следующий день к Илье, мне не пришлось врать и выдумывать, почему пропускаю субботний завтрак с семьёй и уезжаю. Когда Кир поинтересовался, куда это я мчусь спозаранку, тяжко вздохнула, потрясла портфелем, покачала головой, и он сам сделал вывод, что в офис.

Пока добиралась до города, Андрей позвонил, мы весело поболтали, но самое важное предсказание Бермана по поводу того, что и в следующую субботу свидания мне не видать, не сбылось. Андрей крайне уверенно подтвердил, что через неделю на пару дней прилетит.

Где нам с Ильёй встретиться выбирала сама и отлично знала, с парковкой возле заведения крайне туго, поэтому предусмотрительно и прибавила к дороге двадцать минут, чтобы было время найти, где бросить машину. Вселенная же рассудила так, раз мне не придётся нервничать по поводу опоздания и нестись сломя голову в кафе, тогда я подожду, поэтому и выделила для моего авто совсем рядом одно свободное место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Проходя внутрь кафе, даже не рассчитывала застать там Илью, ведь было слишком рано, но, тем не менее, мужчина уже сидел за столом, как коршун нависал над несколькими тарелками и жадно ел.

— Доброе утро, — подойдя ближе, поздоровалась я.

— Привет, — чуть ли не вздрогнув, отозвался Илья и, по-моему, постеснялся собственного жирного и плотного завтрака из двух порций свиных рёбрышек, картошки фри, салата с майонезом, сдобных булок и кофе.

Пока совсем молоденькая официантка принимала у меня заказ, чувство неловкости не испытывала, но как только она ушла, оно горой ухнуло мне на плечи. Почему-то теперь, когда Илья сидит напротив, все заумные речи вылетели из головы, и я понятия не имею с чего хотя бы начать.

— Тебе, наверное, интересно для чего я тебя позвала, — не придумав вступления лучше, сминая салфетку, произнесла я.

Илья пожал плечами и так, словно озвучивает аксиому, сказал:

— Предположу, что ты хочешь передо мной извиниться.

Кто? Я?

Конечно же я догадываюсь, какую конкретно вину вменяет мне Илья — беременность от его брата. Но только вот не пройдёт у него этот номер, близость с Кириллом случилась после того, как я застала его за изменой, а значит, в тот момент все наши обязательства друг перед другом были разорваны. Илья порадовал себя тройничком, а я должна была хранить верность? Фиг вам.

Ни сейчас, ни тогда виноватой себя не считала, и никто меня в обратном не переубедит, потому как предатели не имеют право на верность.

Пока переваривала человеческую то ли наглость, то ли даже тупость, проморгала то, что Илья взял меня за руку, затем подался вперёд, снисходительно улыбнулся и заявил:

— Алиса, не подбирай слова, моё прощение у тебя уже есть. Я же всё понимаю. Ты просто ошиблась, оступилась и у тебя, конечно же, есть оправдание, я ведь первый повёл себя некрасиво.

Засмотреться на симпатичную девушку в присутствии невесты — вот это поступить некрасиво, а переспать сразу с двумя за месяц до свадьбы, ну хоть убейте меня, но называется это по-другому.

— Мой сын — не ошибка, это лучшее, что со мной случилось. И мне не нужны оправдания. В ту секунду, как ты уединился с теми девушками в кабинке, мы расстались, и с кем я после спала или не спала — моё личное дело. Поэтому и прощать меня не за что. И на этом мы эту тему закрыли! — с нажимом произнесла я, потому как Илья уже набрал в лёгкие воздух явно для возражений, а ещё забрала свою руку.

— О чём же тогда ты хочешь поговорить? — судя по раздражённому тону, Илья таким поворотом разочарован.

— О мирном сосуществовании в одной семье, без подлости и интриг. Наши дети — двоюродные братья, пусть у них хотя бы будет шанс стать по-настоящему родными людьми.

— Как я к тебе отношусь, ты и сама знаешь, Вадик мой племянник, хотя, конечно, лучше был бы мне сыном, против вас ничего не имею, но Кир, он воткнул мне в спину нож. Ладно ты, я действительно тебе изменил, но ему-то я ничего плохого не делал, а он уложил мою девушку в койку.

— Помнится мне, на тебе есть точно такой же грех, разве ты сам когда-то не увёл на одну ночь девушку Кира? Считай, что вы квиты!

— Эти два случая нельзя сравнивать, — Илья буквально рассвирепел, из-за его крика и удара кулаком по столу на нас начали активно оборачиваться посетители заведения. — Та девушка ничего не значила для Кирилла….

— Я тоже ничего не значила для тебя, — перебив, высказалась я. — Иначе бы те девицы на тебе не скакали!

— Нет, Алиса, я тебя и тогда любил и сейчас, а Кирилл мне жизнь покалечил, тем что с тобой развёл и эту суку Янку подсунул. Посмотри на меня. Как я выгляжу? На кого стал похож? Жирный, что самому тошно. Знакомые со студенческих времён, не здороваясь, мимо проходят, потому что не узнают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дабы сделать паузу, отпила из чашки кофе, выдохнула и дала себе указание говорить исключительно мягко.

— Илья, а можно тебе несколько вопросов задать? Ну чтобы лучше в ситуации разобраться. Как всё случилось на том злосчастном мальчишнике, это Кирилл привёл… ну… тех девушек?