Квантовиты. Книга 1. Соммелис - Оксана Тарасовна Малинская

наши предположения верны, и ваш организм принимает их так же хорошо, как и наш, – сделал вывод квантовит.

Мизуки это показалось, или в его голосе и в самом деле прозвучала толика недовольства и страха?

– Теперь попытайся куда-нибудь переместиться, как ты это делала ранее.

Мизуки нахмурилась:

– Простите, а как Вас зовут?

– Меня? – даже как будто бы удивился квантовит. Неожиданно девушка начала различать в его интонациях малейшие признаки эмоций, что, несомненно, сделало его речь более живой. Это так ратилия действует? – Танбронд. Но мое имя тебя не касается.

– Почему же не касается? – неожиданно осмелела Мизуки. – Если Вы собираетесь быть моим… учителем, то неплохо было бы знать, как к Вам обращаться.

Плечи Танбронда поднялись всего на один миллиметр, но Мизуки это заметила. Ее мозг определенно начинал работать лучше. Теперь она могла видеть, что квантовиты, хоть и по-прежнему воспринимают ее как диковинного зверя, немного побаиваются ее, словно тигра или леопарда. Наверняка этот страх относится не только к ней.

– Пора начинать, – произнес квантовит.

– Но куда мне переместиться? – спросила Мизуки. – Я здесь практически ничего не знаю, и мне нужна конкретная мысль.

Танбронд думал какую-то секунду.

– Переместись к Андмору. Думаю, что он захочет сам увидеть, как действуют твои способности.

Мизуки прекрасно помнила то помещение с кучей экранов и квантовита в серой одежде. Скорее всего, переместиться туда будет не трудно. Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза… а когда открыла, обнаружила, что уже переместилась.

Это, честно говоря, напугало ее. В прошлый раз она пыталась не один час, прежде чем очутиться хоть где-то, а сейчас, похоже, ей хватило одной лишь мысли. И вот, перед ней стена, заполненная мониторами, и Андмор стоит перед ней, равнодушно смотря сверху вниз.

– Впечатляет, – скучающим тоном сказал он.

Мизуки пыталась проанализировать произнесенное слово со всех сторон, но в нем ей не удалось прочесть никаких эмоций. Наверное, Андмор более искусно имитировал хладнокровие, чем квантовиты в зале, хотя Танбронд был определенно старше.

– В тебе есть потенциал, – небрежно бросил он и снова вернулся к созерцанию своих мониторов.

Наверное, это означало, что ей стоило вернуться в зал, но напрямую Андмор этого не сказал, и Мизуки решила воспользоваться возможностью узнать его получше. Судя по всему, Андмор был либо правителем, либо тем, кто участвует в принятии решений, а значит, основная опасность исходила от него.

Мизуки тоже подошла к экранам. Как и в прошлый раз, квантовит не уделил ей особого внимания, а там, куда падал его взгляд, сцены на экранах начинали меняться. Мизуки последовала его примеру и, выбрав экран, принялась, так сказать, «листать каналы». Сначала картинки сменялись хаотично: пейзажи, существа и странные события, которые ей ни о чем не говорили. Мизуки задумалась: интересно, а можно ли настроить монитор на что-то конкретное? Наверняка можно, иначе как же они предсказывают будущее именно Фориса, а не чего-либо еще.

Сначала она и в самом деле хотела подумать о родном городе, но в ее мысли неожиданно ворвалось другое место, о котором девушка думала довольно часто на протяжении своей жизни, как, впрочем, и любой другой человек в Форисе. Мизуки подумала о Земле. О тех видах, которые были им доступны благодаря архиву фильмов, сериалов и фотографий, о родине своих предков, о стране Восходящего Солнца, о заснеженной России, других государствах, в которых когда-либо жили ее прадедушки и прабабушки…

И в этот момент на экране отобразилась эта планета. Из космоса она выглядела почти так же, как и в различных источниках из архива, разве что облаков было чуть больше. Через минуту созерцания все вокруг исчезло, и действие с экрана перенеслось в комнату. Девушка словно повисла посреди космоса. Земля вращалась, наверняка быстрее, чем это происходило в реальности, и тут Мизуки отметила, что она практически не видит огней, которые по ее памяти должны были заполнять все материки до единого. Где же они? Потом, следуя ее мысленному приказу, симуляция космоса сменилась на одну из улиц Токио. Насколько ей было известно из архивов, на момент отбытия «Фориса» это был один из самых развитых и процветающих городов. Чистые улицы, небоскребы, деревья сакуры на каждом шагу… Что же она видела сейчас? Улицы были засыпаны мусором, электричества, похоже, не было, деревья высохли, а некоторые дома оказались наполовину разрушены. Увидев обглоданные дикими животными трупы, Мизуки прижала руку ко рту.

В шоке она начала смотреть, что происходит в других странах, но разруха словно охватила весь земной шар. Москва, Лондон, Сан-Франциско, Париж, мелкие города африканских стран, даже Антарктида – везде трупы, везде гибель природы, везде отсутствие цивилизации и вообще хоть какой-нибудь жизни, кроме каких-то гигантских белок. Встряхнув головой, девушка вышла из симуляции и пораженно спросила:

– Что это? Неужели Земля?

Андмор бросил на нее равнодушный взгляд:

– Если ты хотела именно ее увидеть, то да. Примерно лет через десять от сегодняшнего дня. Так она будет выглядеть через десять лет.

Мизуки была в ужасе. Покачав головой, она пробормотала:

– Нет, этого не может быть… там же совсем не осталось людей… Насколько точно это предсказание?

– Конкретно это – девяносто процентов вероятности, – пояснил Андмор.

– А можно ли как-то узнать, из-за чего все произошло?

– Можно. Но тебе пора идти. Танбронд уже начал беспокоиться.

– Но подождите…

Однако в следующую секунду Мизуки вновь очутилась в зале. Как она переместилась, она же этого не хотела? Вероятно, Андмор поспособствовал. Танбронд что-то говорил, но Мизуки не слушала. Перед ее глазами стояла разрушенная планета, и она не могла отделаться от мысли, что форисяне – последние люди во Вселенной.

– Доброе утро, пап, – робко поздоровалась Инна, когда один из квантовитов переправил ее в лабораторию отца.

Она ожидала увидеть его, как всегда отстраненного от всего остального и полностью погруженного в работу. Но вместо выполнения возложенной на него задачи, Павел Рябинин целовался с Маклейн. Детектив крепко прижимала его к себе, целуя с таким жаром, что можно было бы подумать, она и в самом деле горячо любит Инниного отца. Девушка в шоке застыла посреди комнаты, не понимая, что же в такой ситуации делать. Через некоторое время Маклейн оторвалась от мужчины, соблазнительно улыбнулась и элегантно опустилась в небольшое кресло, поигрывая локонами волос. Вероятномер на стене ожил. Рябинин какое-то время постоял с немного недоуменным видом, как будто не понимал, что происходит, а потом приблизился к дочери.

– Доброе утро, – привычным равнодушным тоном сказал он.

– Не хочешь объяснить мне, что происходит? – недовольно протянула Инна.

Отца тон ее голоса ни капельки не смутил, он лишь немного мечтательно