Рубикон - Павел Раста

И в итоге выросло целое поколение людей сильных, здоровых и очень правильных, но, при этом, совершенно беспомощных в ситуации абсолютного экстрима. Советского человека просто не учили ответственности за себя, свою семью, за сообщество, в котором он обитает. А ведь именно опираясь на это может прочно стоять в душе ответственность за страну. В этом так же не было никакого злоумышления. Об этом просто не подумали. Не видели смысла. Никому и в голову не могло прийти, что государство может ослабеть, или что оно может забить на свои обязанности рабоче-крестьянский серп и молот, а то и вовсе накрыться пятиконечной звездой. Но, как сказано в замечательном фильме Ивана Охлобыстина «Соловей-разбойник»: «Иной раз слушаешь историю и думаешь: не может быть. Только я четверть века участковым отгорбатился и я вам ответственно заявляю: всё может быть, а то, чего не может быть, чаще другого случается» (с). Ну, вот оно и случилось.

Нельзя сказать, что советский человек был слабаком. Это было бы откровенной ложью: слабаком он не был. И способен он был на многое. Но только вместе с государством, в рамках государства и направляемый государством. А без государства он оказался абсолютно беспомощен.

Знаете, как начинался геноцид в Чечне? Изложу по рассказам очевидцем. Сперва т. н. «чеченская милиция» приходила в станицу и изымала оружие. Охотничье. Другого у русских не было, в отличии от чеченцев, которые никогда не принимали установки Красной Империи совсем уж близко к сердцу. И, вы удивитесь, но здесь тоже не было никакого злого умысла: просто русские воспринимали государство, как своё, а чеченцы на такое не способны в принципе. Вот и получилась эдакая «неравномерность развития». Ну, так вот советский человек, который жил в тех станицах, отдавал оружие безропотно. Более того, он отдавал его совершенно спокойно: милиция же! А что она чеченская, так какая разница, мы же все — «новая историческая общность, советский народ». И эти советские люди не были дураками или сумасшедшими. Просто их так учили. Их убеждали и убедили, что поступать надо именно так. Да и зачем оружие? Защищать свой дом? Да полноте! Милиция же есть, а вот и она, кстати… А потом та же «милиция», сняв форму, приходила в эти безоружные станицы и резала, и насиловала, и грабила. Потому, что для них не было никакой «новой исторической общности». И когда они вывешивали русские кишки на заборах в знак того, что дом свободен (эдакое риэлторство по-чеченски), то меньше всего думали о том, что между советскими народами "нет разницы". Для них она ещё как существовала.

А ещё известны примеры, когда один чеченец вырезал сразу несколько семей советского человека за один раз. Просто шёл по улице, заходил в дом и всех там убивал. А потом входил наружу и заходил в следующий дом. И все видели, и все знали, что сейчас он убивает соседей, а потом придёт к ним. Но ничего не делали. Советский человек сидел и ждал, когда государство ему поможет. Просто потому, что другое у него в голове не укладывалось. Его ведь так научили. Ему ведь твердили это с детского сада. И государство всегда помогало. Так помогало, что он отвык даже думать, что может быть иначе. Он не мог себе и представить, что в ряде ситуаций принимать решения нужно самому и защищаться нужно самому. А когда государство вдруг исчезло, тот советский человек оказался беспомощно блеющей овцой.

Другой советский человек, носивший армейские погоны и руководивший гарнизоном Грозного, отказался выдавать оружие казакам атамана Молодидова в 1991 году. Отказался, не смотря на то, что в городе уже во всю резали людей. Как же можно, ведь не было приказа! Ведь так же нельзя! Не баламутьте людей, государство обязательно их защитит!… А когда через несколько дней боевики ОКЧН просто зашли в БЕЗОРУЖНЫЙ военный городок и взяли в заложники офицерские семьи, этот советский человек под погонами был вынужден отдать оружие им. ИМ! И геноцид начался. А ведь вооружи он тогда казаков 96-го полка, так ни то, что геноцида — никакой чеченской «независимости» не было бы. Но он не мог. Потому, что он — советский человек. Глубоко поражённый государственной инфантильностью. Парализованный без государственной воли, как обесточенный миксер.

Да, чеченская бойня выявила этот порок советского человека, как ничто другое. Но, да простит меня всемогущий Бог, в ней была и своя положительная сторона. Она отрезвила и разбудила советского человека. Он проснулся, когда ему плеснули в лицо кровью. И в этот момент он стал БЫВШИМ советским человеком. Почему «бывшим»? А потому, что его картина мира рухнула. Только и всего. Всё, что мы наблюдаем после — это его мучительное перерождение. Мучительное потому, что никем не направляемое. Тот слой бытия, в котором он существовал, прекратил своё существование. Потому, что государство превратилось из стали в ядовитый холодец. Русский же человек (равно, как и советский человек) — государственник по природе своей. Для того чтоб научиться жить в обстановке «дикого поля» ему нужно очень здорово деградировать. А на это нужно время. Потому сейчас его и терроризируют «рыцари с гор» — они просто лучше приспособлены к такой обстановке. В мире дикости лучше всех себя чувствуют дикари. Безусловно, со временем мы тоже можем одичать. Но есть ли у нас это время? Нет. Его у нас нет.

Но противоречит ли высокий уровень государственного развития народа его способности сопротивляться в экстремальной ситуации? Является ли инфантилизация неизбежным побочным эффектом сильной государственности? Нет, не является. И сильное государство может вполне успешно населяться людьми, сильными в любой ситуации. Тому уйма примеров. И если бы Красная Империя была правильно откалибрована, ничего подобного бы не произошло. Была ли у неё такая возможность? Да, была. Но, увы. Структура Красной Империи, построившей советского человека, была хороша и эффективна во многих аспектах. Но только не в этом. Для такого она была просто не приспособлена. Такую возможность её создатели не предполагали. И это была ещё одна их страшная, стратегическая ошибка. Во многом стоившая жизни ей самой. В чём состояла суть этой ошибки? С учётом обстоятельств эта суть вдвойне печальна. Ведь что хотели построить коммунисты? Первое в мире народное государство. И они его строили. Честно строили. Но при этом всё же не доверяли народу. Не хотелось им иметь «факторы риска» в виде таких вещей, как оружие у населения, реальное местное самоуправление, создание сильных народных дружин на местах. Они полагали всё это лишним и ненужным, когда за всех «Партия думает». А ещё испытывали подсознательное желание того, чтобы народ полностью зависел от народного государства. Желание понятное, но зашедшее слишком далеко. Они в очередной раз «просто не подумали». А в итоге у народа атрофировалась личная ответственность и наросла инфантильность. Результат известен.

Однако существует ещё один источник, из которого могут черпать силы даже деэтнизированные и инфантильные люди. При его наличии советский человек мог продержаться хоть как-то. Но как раз с ним всё было совсем плохо.

«… Расфуфыренная, гадкая,Видишь, как младенец хнычу я,Глядя на твоё закатное,Обречённое величие.Вот придёт японец с роботом,Немец прибежит с компьютером,Выжрут шнапс и с диким хохотом По кусочкам разберут тебя.И тогда к чертям собачьимя Разгрызу себе артерии.И полягу сдутым мячиком На развалинах Империи…Чушь… К чертям… Прости мне, Родина Всплеск минутного неверия.Я люблю тебя, Империя!Я люблю тебя, Империя…» (с).

Наверное, самый банальный вопрос из всех, которые я слышал, это: «В чём смысл жизни?». Однако это редкий случай, когда банальность и актуальность никак не связаны друг с другом. И вопрос это был, есть и будет животрепещущим всегда.

Был он таковым и в Красной Империи. Вот только она его не признавала. Вернее, не признавала полностью. Каковы были главные идеологические догматы ленинского коммунизма в духовной сфере? Правильно: атеизм и материализм. Причём, и то, и другое в совершенно радикальных, крайних версиях. Советская идеология утверждала, что цель жизни советского человека в великих свершениях во имя построения коммунизма. Ради чего? Ради некоего общечеловеческого глобального счастья. Достаточно абстрактного счастья, надо сказать. В конкретном описании этого счастья ленинские идеологи очень долго терялись. Потом, правда, теряться перестали. Хотя, уж лучше бы не переставали, но об этом поговорим чуть ниже. Есть ли что-то плохое или отрицательное в таких установках. Нет. Идея светлая, в общем-то. Но в той версии, что подавалась идеологами Красной Империи, идея эта была глубоко логически ущербной. Потому, что у неё не существовало логического же завершения и обоснования. Именно по причине её полной атеистичности и материалистичности.