Правила счастья - Фиона Уокер

Сходив на перекур, проведя в туалете неспешное исследование размеров своей правой ноздри в сравнении с левой (левая оказалась больше), обсудив с Финлэем преимущества чиабатты перед фкокачией, изучив все свои гороскопы из разных ежедневных газет, поболтав с Умой, по-матерински заботливой секретаршей производственного отдела, и разжившись у нее печеньем, Джуно вернулась на свое рабочее место.

Сев за стол, она занялась организацией своего культурного досуга на грядущие выходные с тем расчетом, чтобы не бывать дома по вечерам. И тут, к ее огорчению, выяснилось, что друзья либо уезжают из Лондона, либо уже назначили неотменяемые встречи. Все извинялись, все сожалели – но ведь в прошлые выходные с ней невозможно было связаться, поэтому пришлось строить планы без нее. А теперь… Ужасно обидно… Позвоним, как только вернемся. Может, сегодня вместе выпьем чаю?

В отчаянии, Джуно уже хотела позвонить в службу мужского эскорта, но вовремя сообразила, что это ей не по карману, и набрала номер мобильного телефона Лидии.

– Где ты? – в трубке был явственно слышен дорожный шум.

– Я и сама не знаю. Где мы сейчас? – в сторону обратилась Лидия, и ей ответил мягкий голос с ирландским акцентом. – На шоссе М25. Мы собираемся устроить небольшой пикник.

– Очень рада за тебя. Значит, чувствуешь себя уже получше?

– Еще отдает в груди. Я подумала, что мне не стоит в таком состоянии выходить на работу, лучше подлечиться, – Лидия не ведала стыда.

– А как там Бруно, тоже простудился? – ласково спросила Джуно, рисуя большого хомяка на своем ежедневнике.

– Нет, он отравился. Бедный Бру, – в трубке послышался громкий взрыв мужского смеха. – Тут, кажется, связь пропадает. Послушай, Джу, наверное, я завтра тоже не приду, – призналась Лидия. – Я ведь немного простужена. Точнее, очень простужена.

– Сходишь со мной в субботу в кино? На новый фильм Альмодовара. А потом поужинаем вместе, а?

– О, я мечтала его посмотреть! – с энтузиазмом отозвалась Лидия, и в душе у Джуно забрезжила надежда. – Но ты знаешь, в субботу мне, пожалуй, будет сложновато…

– А в воскресенье?

– Ну… Давай я тебе позвоню, хорошо?

Лидия не хотела говорить ей прямо, что намерена посвятить все выходные исключительно Бруно – с ним и Альмодовара посмотреть. Впрочем, и Джуно не горела желанием услышать это прямым текстом. В конце концов, в такой ситуации есть своя положительная сторона – чем больше Лидия занимается Бруно, тем меньше она интересуется Джеем.

– Хорошо. А если я уеду на неделю с понедельника, ты меня заменишь?

– Конечно, солнышко, конечно, – беззаботно согласилась Лидия.

– Это будет нелегко, – Джуно зажмурилась, представив агонизирующие столбцы текста, нашпигованного ошибками, с ответами, которые не имеют никакого отношения к вопросам. – Я сделаю все, что смогу, но несколько писем останется тебе. И потом, тебе придется ходить на работу каждый день.

– А как же, солнышко. Обязательно, – Лидия рассеянно успокоила ее. – Короче, я тебе позвоню. Пока, Джу, дорогая, и смотри, не переутомляйся там.

Джуно повесила трубку и нахмурилась. Странно, но она чувствовала досаду на себя, а не на Лидию. Подруга была неисправима, но чертовски обворожительна, и сердиться на нее невозможно. Как Джуно хотела бы походить на нее: жить мгновением, быть безрассудной и импульсивной, простой и ясной во всех своих поступках и намерениях. Именно это она попыталась осуществить в прошлые выходные – и потерпела полный крах.

Размышляя о трех предстоящих скучных днях, Джуно сделала на своем ежедневнике несколько набросков, подозрительно напоминавших профиль Джея, позвонила домой и наговорила сообщение для Пуаро, который всегда ценил подобные знаки внимания. Подкрасив два ногтя, она наконец собралась с духом и отправилась к шефу, чтобы отпроситься на следующую неделю.

Его кабинет напоминал аккуратно убранное святилище его семейства. Кругом взгляд натыкался на увеличенные глянцевые фотографии в рамочках. Что ж, может быть, это не так уж плохо, подумала Джуно, если учесть, что на винчестере у шефа хранится по крайней мере три мегабайта порнографических картинок, скачанных из Интернета, а также обоймы посланий от бывших любовниц. Джуно с Лидией знали это, потому что как-то вечером взломали его компьютер. Его пароль был «Лидия». Джуно даже огорчилась из-за того, что угадала его только со второй попытки.

Джуно сформулировала свою просьбу с тяжким пыхтеньем и сопеньем.

– Что ж, нет проблем… эээ, Джуно, – он не сразу извлек из памяти ее имя, несмотря на четырехлетнюю совместную работу.

Он оказался на удивление сговорчив. Еще не успев остыть после телефонного разговора с очередной крошкой и предвкушая продолжительный деловой обед с «новым заказчиком рекламы», он смотрел на нее свысока в прямом и переносном смысле слова (его черное кожаное кресло с подлокотниками было на несколько сантиметров выше, чем серый стульчик с нейлоновой обивкой, предназначенный для посетителей) и милостиво дал свое согласие, при условии, что она обеспечит себе замену на время отсутствия, чтобы кто-нибудь занимался «всеми этими штучками-дрючками».

– Лидия уже согласилась, – ответила Джуно с тревогой, ожидая, что он выразит свое неудовольствие, так как Лидия недостаточно ответственна.

– Ах – Лидия, – его маленькие похотливые глазки загорелись. – Прекрасно. Я буду помогать ей, насколько смогу, естественно.

– Естественно, – улыбнулась Джуно сухо. К счастью, он был слишком занят перспективой предстоящего «делового обеда», чтобы заметить ее сарказм.

Джуно – а ей нравилось чувствовать себя незаменимой – была несколько обескуражена таким легким согласием. Выйдя от шефа, она стала снова грызть ногти и мучить себя тревожными мыслями. Как всем известно, раньше он категорически отказывался ее отпускать даже на полдня, потому что никто не мог заменить ее по части изобретательности. А сейчас, похоже, она могла бы предложить на замену себе хоть разносчика пиццы и в ответ услышала бы «нет проблем». Это встревожило ее. Затем подступило чувство вины из-за того, что она уже два часа как на работе и не написала за это время ни строчки. Она заразилась от Лидии дурными привычками и наплевательским отношением к срокам.

Джуно села за стол и выбрала из мешка с письмами два наиболее абсурдных. Этого недостаточно, чтобы заполнить страницу. Значит, остальное придется придумать самой. Она запаслась кофе и леденцами и провела остаток утра, печатая как сумасшедшая, придумывая сначала все более и более невероятные проблемы, а потом способы их решения, и посмеивалась про себя в случае удачи.