Серые пустоши жизни - Иар Эльтеррус

Глава 10

Забытые песни

Шах Кандагар прибыл в Коронационный зал Олтиярского дворца одним из первых и теперь с любопытством вертел головой вокруг. Да уж, предки Морхра денег не жалели. Роскошь просто немыслимая. Все происходящее он воспринимал как какую-то игру, не веря всерьез в пришествие Серого Убийцы. А поразвлечься, наблюдая за затеянным в Олтияре спектаклем? Почему бы и нет?.. Шах Саммана был фаталистом и не боялся за свою жизнь, помня, что у него во дворце «гостит» сын Морхра. Он только пытался понять, что затеял его старый враг. Однако Кандагар осознавал, что если, паче чаяния, Владыка действительно вернулся, то придется идти с ним. Совет Магов надоел шаху до зубной боли, и шанс избавиться от него упускать нельзя, даже если этот шанс и иллюзорен. Как бы то ни было, Самман ничего не теряет.

Церемониймейстер между тем вновь стучал об пол и объявлял имена прибывающих. Кандагар не смотрел на них – придворные Морхра его интересовали мало. Шах с любопытством продолжал разглядывать зал, убранный сегодня не в обычные цвета Олтияра, а в черно-серый. Через некоторое время он услышал имя Тортфира и церемонно раскланялся с толстяком. Продолжая бесцельно шарить глазами по толпе, Кандагар вдруг услышал позади слабое блеяние кого-то из вассалов:

– Шах! Шах! Смотрите!

Он обратил внимание на церемониймейстера, с удивительно глупым видом объявлявшего, стуча посохом об пол:

– Иллан-Илль! Светоч Древа народа Аллорн! С детьми и свитой!

Не поверив собственным ушам, шах взглянул на дверь. Как ни странно, у входа действительно стояли аллорны. Невероятно прекрасные, нечеловечески мудрые лица… Огромные глаза светились добротой и пониманием, заостренные уши слегка подергивались. Зал притих, потрясенный прибытием бессмертных. Представители древнего народа проследовали к трону, где уже стояли они – шах Саммана, Кандагар, и ланг Анрира, Тортфир. Оба только и смогли, что поклониться высокому аллорну в серебристом плаще и серебряном обруче. Тот поклонился в ответ.

Светоч Древа! Легендарный правитель аллорнов, Иллан-Илль, которому, по слухам, было более шести тысяч лет, и он помнил предыдущее пришествие Владыки. Бессмертные… Сколько сотен лет не ступала их нога на земли материка Мерхарбра?

Церемониймейстер между тем объявлял новых гостей, не менее интересных, чем предыдущие:

– Молот Храргов! Рохтр-Урх-Мрок! С детьми и свитой!

В зал вошли невысокие коренастые люди с длинными и окладистыми бородами, с ног до головы закованные в панцири из черного серебра. Зал все так же молча взирал на них. Кандагару стало не по себе – происходящее уже не напоминало ему игру, из небытия возникали забытые многие поколения назад народы. Он прекрасно понимал, что просто так они не прибыли бы в Олтияр, для этого должна была быть чрезвычайно уважительная причина. И шах эту причину знал…

И вновь в коронационном зале раздался торжественный голос церемониймейстера, сопровождаемый грохотом посоха:

– Тла-Ан Ол-Ит! Повелитель Соухорна! С детьми и свитой!

В дверях стояло десятка полтора очень высоких, не меньше двух метров ростом, человекообразных существ в серых мантиях с капюшонами, скрывавшими лица. Только у стоявшего впереди капюшон был откинут, его узкие зеленые глаза с вертикальным зрачком пылали темным огнем.

Если раньше в зале было тихо, то теперь показалось, что все куда-то исчезли – воцарилась мертвая тишина. Каждый знал, что уже около трех тысяч лет схорры не покидали своих островов и не пускали к себе никого. А если кто случайно заплывал в их воды, то, словно ниоткуда, возникали узкие черные корабли, и несчастные не возвращались. Все эти тысячи лет маги Серой Башни пытались прорваться на Соухорн, но так и не сумели – столь сильно оказалось колдовство схорров. А теперь невероятные существа – здесь.

Шах Саммана ошеломленно помотал головой и едва не забыл поклониться схорру. Даже аллорн с храргом, судя по выражению их лиц, были потрясены появлением рептилий.

Тла-Ан Ол-Ит направился прямо к Светочу Древа и спросил его странным, каким-то свистяще-шелестящим голосом, трудно воспринимаемым человеческим ухом:

– А ты что здесь делаешь, старый враг?

– Уже нет… – поклонился аллорн.

– Что – нет?

– Не враг… – с грустью ответил Светоч Древа.

– Ты понял?! – глаза схорра расширились, вертикальные зрачки стали почти круглыми, он явно был сильно удивлен.

– Увы, слишком поздно… – с еще большей грустью в голосе прошептал Иллан-Илль.

Тла-Ан Ол-Ит поклонился ему и отошел к своей свите.

С противоположной стороны зала зазвучал гонг, затрубили рожки. Непонятно откуда звучащий голос провозгласил:

– Его величество, король Морхр! Принц Свирольт! Встречайте!

Толпа придворных торопливо раздавалась в стороны, и к трону прошествовал мрачный Морхр, одетый почему-то не в свои цвета, а в серое с серебром. Его сопровождал точно так же одетый принц. Шаха Саммана всегда удивляло, что олтиярец решил оставить жизнь младшему брату. Он бы не рискнул.

Король подошел к трону своих предков, украшенному старинной резьбой и каменными фигурками богов. Он коротко кивнул стоящим неподалеку гостям, которые поклонились в ответ. Согласно этикету король должен был сесть на трон, и все вокруг ждали этого. Но Морхр разочаровал их и стал слева от трона, Свирольт – справа, и оба устремили наполненные тревогой взгляды на дверь, ожидая непонятно чего. Придворные молча переглядывались, ничего не понимая, все происходило не по протоколу, что-то назревало, что-то такое, от чего их всегда невозмутимый король имел загнанный вид.

В полной тишине послышались шаги нескольких человек, к Коронационному залу кто-то приближался. Морхр напрягся и напомнил присутствующим охотничьего пса, сделавшего стойку на добычу. Двор замер в напряженном ожидании. В зал вошел еще один церемониймейстер и стал слева от входа. Первый стал справа. Толпа придворных недоумевала – такие почести при встрече? Два церемониймейстера? Кого они встречают? Неужели сам Глава Совета Магов изволил пожаловать?

Шаги приблизились, и в темном прямоугольнике входа вырисовалась человеческая фигура. Человек сделал шаг вперед, и все в зале увидели невысокого мужчину лет тридцати пяти, одетого в абсолютно черный облегающий костюм без единого просвета, только серебряный пояс выделялся на нем. На поясе с двух сторон были подвешены какие-то непонятные, но явно металлические предметы. Но вот глаза пришедшего не были глазами человека. Они пылали серебряным огнем безумного гнева и, казалось, поливали зал таким потоком ярости, что каждый из придворных поежился и еще раз задал себе вопрос: «Да кто же это такой?!»