Я - истребитель-3 - Владимир Поселягин

— Поставьте их на ноги, — велел я, разглядывая документ. Немецкого я не знал, но определить, что он принадлежал рядовому смог. Передав удостоверение майору, посмотрел на немецкий карабин, что держал один из бойцов, велев бойцам:

— Поднимите их на ноги.

— Рядовой Краузе, охрана лагеря для военнопленных, — известил нам майор, закончив с документом. Оказалось, он знал язык противника.

Осназовцы споро подняли и поставили неизвестных на ноги. Осмотрев их с ног до головы, спросил:

— Кто такие?

Неизвестные. Тоже место, тоже время.

Пленные с интересом рассматривали окружавших людей. То, что это были советские бойцы и командиры они уже убедились, но их немного вводило в сомнение амуниция и оружие. В сорок первом такого не было. Двое бойцов возились с большим тюком, разворачивая его, четверо снова разбежалось вокруг, явно охраняя в дозорах, рядом остались только четверо.

Больше всего их интерес вызвал белобрысый паренек с симпатичным лицом, к которому остальные обращались как к старшему командиру. Как только их поставили на ноги, то приказали назваться.

— Лейтенант Горошин, двести шестой полк, командир роты. Попал в окружение летом сорок первого под Борисовым, — первым представился «хрипатый».

— Два года? — приподнял бровь паренек.

— Да.

— Как попали в плен?

— Немцы вокруг. Пули свистят, снаряды рвутся. Все руки подняли и я тоже сдался, — угрюмо ответил хрипатый, опустив голову.

Второй в это время с интересом рассматривал светло-зеленый комбинезон подполковника. То, что он был летный, бывший пленный сразу понял. Многочисленные карманы, даже на бёдрах и рукавах, большой пакет на груди, чтобы не мешал в кабине самолета. Несколько ремешков для креплений. Специальные нашитые чехлы-карманы, для магазинов к оружию. В петельках, на бедре, явно на штатном месте крепления, находился небольшой и компактный пистолет-пулемёт с зализанными формами. Через плечо на длинном ремешке, висела мечта всех летчиков деревянная кобура «маузера». В ножнах на предплечье виднелась рукоятка ножа. На коленях и локтях нашиты дополнительные куски материи.

Подполковник Суворов. Оккупированная территория.

Местоположение у старой границы, рядом с неизвестной речушкой. Тоже время.

— А вы? — повернувшись к разглядывающему меня второму, спросил я.

— Младший лейтенант Лютик. Истребительный полк. Командир звена. Был сбит вечером двадцать второго июня сорок первого года над Брестской крепостью. Прыгнул. Спустился на парашюте в расположении немецких войск, где и был пленен.

— Понятно, — протянул я, с интересом рассматривая летчика.

— Вы ведь Суворов, я прав? — вдруг спросил летчик.

— Правы, — кинул я, и тут же спросил: — На чем летали?

— На «Чайках», товарищ подполковник.

— Ясно. Насчёт вас я пока ничего определенного не могу сказать, это особый отдел будет решать, но думаю после переучивания, вернетесь в строй. Товарищ майор, они нам не нужны, пусть отведут их к самолету, — обратился я к Славичу.

— Подождите, товарищ подполковник, у меня есть пара вопросов, — остановил меня майор.

— Задавайте, — пожал я плечами.

Майор приблизился к бывшим командирам и стал задавать вопросы:

— Что за лагерь, где вы находились? Офицерский?

Командиры переглянулись, в сорок первом не было обращения «офицер», но кивнули, ответив:

— Да, товарищ майор.

— Сколько пленных еще бежало?

— Побег организовало сопротивление в лагере, бежало около двухсот человек. Разбившись на маленькие группы, мы направились к границе.

— Лагерь находиться на территории Польши?

— Да. Примерно в ста километрах от границы, — отвечал летчик, второй больше молчал.

— Как давно был побег?

Оба бывших военнопленных задумались.

— Мы потеряли счет времени, но кажется дней десять назад, — наконец озвучил летчик.

— Хорошо, возможно у вас нет хвоста. За последние дни встречались с кем-нибудь? Вас кто-нибудь видел?

— Нет, товарищ майор.

— Как вы узнали, подполковника Суворова?

— В лагерь часто попадают новые военнопленные. Слухами земля полниться. Их сразу же расспрашивают что там на Большой Земле происходит, так что о многом мы в курсе, товарищ майор. Недавно в лагерь попали двое из одного экипажа. Пилот и штурман, так что у нас самые свежие новости на тот момент.

— У меня больше нет вопросов, товарищ подполковник, — повернувшись ко мне, сказал Славич.

— Хорошо, отправляйте их к самолету, а я пока займусь лодкой.

В сопровождении одного бойца бывшие пленные зашагали к месту стоянки самолета.

— Голодные, а поесть не попросили, — пробормотал я, провожая их взглядом.

— Похоже, не врали, действительно бывшие пленные, — тоже наблюдая за уходившими, ответил майор.

Кивнув, повернулся к бойцам, которые уже расстелили лодку, и приготовили весла. Достав из сумки ножной насос, я присоединил его к клапану, и велел накачивать.

Пока бойцы по очереди работали насосом, я кивнул на противоположный берег и сказал майору:

— До схрона еще метров двести. Там дерево приметное, дуб высохший стоит, видимо погиб от чего-то. Пять метров на север и будет схрон.

— Минирован?

— Нет, но специальным порошком посыпали. Тем, что запах отбивает. «Антисабакин» называется.

— Не слышал, — покачал головой Славич.

Бывшие пленные. Оккупированная территория. Местоположение у старой границы, хвойный лес. Тоже время.

Боец что их сопровождал, несмотря на молодость, на вид ему дашь не более девятнадцати, показывал неплохую профессиональную подготовку. Во-первых, руки им не развязали. Как пояснил майор, сперва сядем в расположении транспортного полка, а там видно будет. Во-вторых, повесив на плечо их карабин, и держа наготове автомат неизвестной конструкции, боец шел в десяти метрах от них, не давая шанса на нападение и побег. Бывшие пленные были опытными заключёнными и с конвоирами ходили не раз, так что оценили предосторожность конопатого бойца.

— Боец, это правда что у вас тут где-то самолет есть? — закинул удочку один из пленных, летчик.

— Не разговаривать, скорость движения не уменьшать, — тоже немного притормозив, приказал боец строгим голосом. Шли они минут тридцать, когда выйдя на опушку леса, увидели вдруг пятнистую тушу транспортника, видневшегося сквозь маскировку из стволов елок.

— Филиппов ты кого привел? — к ним направился еще один осназовец. Судя по командным интонациям офицер.