Наемник - Владимир Поселягин

Пропустив в лифтовую кабину лейтенанта Хорка, я вошел следом. Мичман Берри, зашел в кают-компанию, и с нами не поехал. Вовремя хода на главных двигателях, согласно инструкции мы все трое находились в рубке, после того как вошли в гипер, находиться там уже не требовалось, вот и офицеры разошлись по своим делам. Хорк был после дежурства и направился в столовую, а Беррри принявший дежурство остался в штабе, заскочив на минуту в кают-компанию.

Кстати, например в рубку кроме нас троих никто не мог попасть, не было доступа. Даже ремонтники могли сюда попасть только в моем присутствии, или например в двигательные или реакторные отсеки, доступ туда был только у меня.

Поднявшись наверх, я вышел на летной палубе, Хорк оставшийся в лифте поехал вниз, на четвертый уровень.

На лифтовой площадке стояла Ривз. Судя по тому, как она встрепенулась, она явно кого-то ожидала и, судя по тому, раз она направилась ко мне с решительным видом, ждала она именно меня.

— Я вас слушаю, лейтенант.

— Товарищ капитан, разрешите с вами поговорить наедине?

— Это так важно?

— Да.

— Хорошо пройдемте в комнату отдыха персонала.

На летной палубе рядом с кабинетом старшего техника находилась общая комната отдыха пилотов и техников. Сейчас она была пуста пилоты в медсекции, проходят обучение под присмотром второго врача мичмана Ланни, которая освоили нужный минимум, чтобы работать с медоборудованием. Техники возились на летной палубе исполняя шаманский танец вокруг подотчетных машин.

— Проходите, — пропустил я девушку вперед.

В комнате отдыха была еще одна дверь, которая вела в душевые и санузел. Пройдя мимо нее, я показал на одно из кресел, сам же занял диван, закинув руки на спинку.

— Я вас слушаю лейтенант, — спокойно произнес я. На роскошную фигуру девушки я смотрел спокойно, знал про ее ориентацию. Добрыня сообщил по секрету, что они близки с нашим сержантом Холком. Тоже кстати, красивой девушкой. Экипаж друг с другом в основном был знаком, и несмотря на большое количество женского персонала, парочек создалось не так много. Всего две, это я про пару лейтенанта Ривз, и еще одной техника с летной палубы и одного из пилотов нормальной ориентации. У остальных как я понял, у тех у кого были, подруги и парни остались на Зории.

Девушка чуть помедлила, собираясь с мыслями. Мой ранг в медицине, по повороту головы и чуть напряженной фигуре дал понять, что она не знает с чего начать.

— Капитан, насколько вы помните, вы разрешили мне пользоваться записью вашей памяти, для помощи сержанту Кирк.

— Да помню, — кивнул я. Вместе с сержантом они смогли раздобыть детальное описание не только оснащения сил специального реагировании России, но и смогли записать на информдиски несколько десятков земных песен и музыки. Очень она им понравилось. В Содружестве нечего подобного не было.

О влияние земной культуры я узнал сразу. Десантники в спортзале теперь тренировались только под тяжелый рок, слышал песни семидесятых и на летной палубе. Причем, несмотря на то, что у меня в памяти были не только российские и советские исполнители, слушали только их. На мой вопрос, один из десантников с недоумением ответил, что они слушают только те песни, язык которых понимают. Русский сейчас на борту знали все.

— Вы удалили часть памяти, но несколько фрагментов остались, — осторожно продолжила девушка. Догадываясь о чем она, я задумчиво кивнул искоса глядя на нее.

— Продолжайте.

— Там было три эпизода. В пятнадцать лет вы убили трех юношей семнадцати и восемнадцати лет. Молотком, забили насмерть.

— Ах вот вы о чем, — я хмыкнул, снова откидываясь на спинку диванчика: — Тут согласно юрисдикции Антарской Империи я неподсуден. Кровная месть.

В Империи было несколько сводов законов, которые мне очень понравились. Первый — это о многожёнстве со стороны мужчин, традиция пришедшая из древности. Причем женщины о нескольких мужьях могли только мечтать, именно многоженства. Правда, с некоторыми ограничениями. Простолюдину не более трех жен. Дворянину — пять. Второй закон — о кровной мести. Семья может отомстить обидчику без последствий в любой форме. Было еще несколько, но они не так актуальны.

— Я так понимаю, вы беспокоитесь о моем психическом состоянии? — Ривз кивнула, девушка серьезно относилась к своим обязанностям, поэтому я и решил ответить ей на вопрос: — Что ж расскажу, раз я упустил этот момент и удалил не все… Когда мне было четырнадцать лет, группа подростков, точнее семь человек с шестнадцати до семнадцати лет, убили моего отца. Он возвращался от друга в небольшом подпитии, они его остановили спросили прикурить, а потом просто избили. Сломали несколько ребер, руку и размозжили коленную чашечку. Им было просто скучно вот они и развлекались на лохах, но я это потом узнал.

— Повреждения были на так тяжелы, чтобы привести к смерти, если только сердце не выдержало, — подтолкнула меня к дальнейшему разговору Ривз, когда я на секунду замер, отдавшись воспоминаниям.

— Да нет. Сердце у него было здоровым. Он же летчиком был, международником, в Аэрофлоте служил. Тут другое. Была зима, его крики ни кто не услышал. Нашли его только утром… окоченевшим. Он просто замерз. У отца осталось семья. жена нигде не работавшая, старший сын и две дочки, шести и полутора лет. Вот такие дела.

— Вы их стали искать?

— Да, характер понимаешь такой. Отвечаю всегда втройне и никогда не забываю долгов. Нашёл я их по мобильнику отца, один из убийц не сбросил его, а оставил себе. У меня друг хакер, он и нашел его в сети. Тот только симку и успел поменять. В течение года я нашел всех, кто в этом участвовал и наказал. Наказал так, как я считал это нужным.

— Вам было тяжело?

— Тяжелее было искать работу в четырнадцать лет, чтобы еще и школу посещать. Мать устроилась секретарем в школу. На жизнь денег хватало. После армии я нашел отличную работу, даже смог устроить старшую сестру в институт. Думаю, сейчас ее отчислили, все-таки год прошел, оплата не проводилась.

— Это был довольно тяжелый период в вашей жизни, но судя по вам, это закалило ваш характер.

— Возможно. Мой начальник старше меня на двадцать лет, но он меня боялся. Не знаю почему. Он мне сам сказал, что я вызываю у него безотчетный страх… Хороший мужик, кстати.

— Я просмотрела всю вашу память, товарищ капитан… извините. Теперь я понимаю, почему вы так легко нас приютских взяли. Я… я горжусь, что служу под вашим началом, нур.

Лейтенант меня удивила, не ожидал от нее столько высокопарных чувств, но девушка быстро взяла себя в руки, и продолжила расспрос.