Дельфания. Сокровенные истории - Владимир Лермонтов

– Честно говоря, трудно поверить во все это, – произнес я. – Хотелось бы, Дельфи, очень хотелось бы, чтобы так было!

– Но самое главное, Владимир, что центральную роль в образовании, а точнее, в зачатии в прямом смысле новой цивилизации посвященных призвана сыграть именно Россия. И это потому, что территория России находится под влиянием и управлением созвездия Водолей. А как я уже тебе говорила, символ Водолея – разделение света и тьмы, правды и лжи, добра и зла. Именно здесь, на побережье от Анапы до Геленджика, будет рождаться новая цивилизация, новая культура, новое сознание. Россия – страна будущего, куда устремятся люди из других стран, потому что только здесь сохранится нормальная жизнь. Уже сейчас люди всего мира чувствуют это, пусть инстинктивно, но все взоры прикованы к России, отсюда ждут того животворящего потока сил, энергий, духа, который выведет все человечество из тупика, из духовного, материального и экологического кризиса, в котором оказалась цивилизация. Россия сбросит все вуали иллюзий, создаваемые разумом, которые закономерно привели все человечество к плачевному итогу. Россия откроет землянам новый путь к эре подлинного благоденствия и процветания, из России пойдет радикальное обновление и одухотворение всего мира.

– Дельфи, возможно, неслучайно посередине этой полоски земли, где, как ты говоришь, будут организованы родильные центры и зародится новая цивилизация посвященных, расположен город с названием Новороссийск, которое как бы говорит само за себя?

– Не бывает случайностей, Владимир, имя – это энергия, хотя порой и потенциальная, непроявленная, – произнесла Дельфания и посмотрела на меня. – Так что ты живешь, Владимир, в эпицентре зачатия глобальных процессов. Здесь начинает зарождаться своеобразный смерч, в котором сошлись в схватке два потока – свет и тьма, огонь и лед, истина и ложь. Отсюда два рукава живой и мертвой энергии будут раскручиваться и расходиться по всей России и всей Земле, уничтожая все невежественное и воскрешая все устремленное к свету и небу. Кто тянется к совершенству, тот поднимется на еще более высокий уровень света; кто мешает эволюции, быстро исчерпает ту меру зла, которую он творит на земле, и будет уничтожен своим же злом.

Дельфания замолчала, давая мне осмыслить сказанное. Я силился представить, что нахожусь в эпицентре рождения новой цивилизации. Вокруг была полная тишина, слегка бродил легкий ветерок, иногда кричала ночная птица. И тоска незримо проникала в мою душу, как утренний туман вползает в ущелье.

– Сколько раз в своей жизни, Дельфи, я верил, что наконец-то все изменится, человечество преобразится, и мы все станем жить лучше, но всякий раз меня постигало глубокое разочарование и надежды мои рушились.

– Нельзя изменить мир, Владимир, не изменив себя. Я знаю, что в своей жизни ты не раз делал попытки создания в лесу, в горах обители, общины, где люди жили бы в согласии с природой, космосом, своим высшим Я. То, что ты считаешь неудачами, – на самом деле драгоценный опыт, который поможет сотням и тысячам других людей. Ты идешь впереди, и то, что для тебя привычно и обыденно, другими только начинает постигаться. Я знаю, как ты рвешься вперед, но нужно уметь и оборачиваться назад, возвращаться в прошлое, чтобы понять, на каком уровне сознания находятся окружающие тебя люди. Во-первых, не надо мерить их по себе, во-вторых, нужно находить с ними общий язык, а в-третьих – помогать им в их эволюции.

– Я, кстати, так и сделал, Дельфи, когда писал книгу «Азбука жизни» и уже изначально поставил себе задачу спуститься с вершин на бренную землю и изложить свой опыт как можно проще и доходчивее.

– Но даже при этом, Вова, ты опередил время минимум на пять лет! – произнесла Дельфания, раскрыв передо мной ладонь с разжатыми пальцами.

– Не знаю, Дельфи, порой мне кажется, что я неисправимый мечтатель и фантазер.

– Не кори себя, Владимир, придет время, и твоя «Азбука» станет учебником жизни.

– Бог ведает истину, Дельфи, не хочу говорить о книгах, лучше расскажи мне еще что-нибудь о нашем будущем. У тебя это красиво получается. Мне кажется, что ты такая же фантазерка, как и я. Может быть, это нас и сближает?

– Пусть будет так, Вова, только обещай мне запомнить и потом изложить в своей книге все, что передали через меня дельфины людям.

– Я запомню все, Дельфи, и обещаю зафиксировать на бумаге каждое твое слово, хотя мне все равно никто не поверит. Впрочем, я придумал для себя новый имидж – писатель, который сочиняет сказки для взрослых, – возможно, неуместно пошутил я.

В палатке стало тихо и неуютно, я смотрел на Дельфанию, которая сидела ко мне боком, лицом к выходу.

– Ты не веришь мне? – вдруг спросила Дельфания тихим голосом, в котором улавливались нотки грусти.

Я стал перед ней на колени, нежно взял ее лицо в ладони и повернул к себе. Я осязал теплоту ее дыхания, от которого у меня кружилась голова и огнем загорались щеки.

– Не то, Дельфи, – сказал я, глядя ей в глаза. – Сейчас я знаю одно – что люблю тебя. И это самое главное. Я тебя на самом деле очень внимательно слушаю и, конечно, исполню все твои наставления, напишу обо всем. Но знаешь, мне кажется, все, что с нами происходит – наша встреча, ночные разговоры, – похоже на чудный сон, который, боюсь, в любое мгновение прервется, и я останусь, как и прежде, один. И вообще со мной происходит всегда не то, что со всеми, и если что-нибудь из ряда вон выходящее – так обязательно меня это посетит… Вот и сейчас меня угораздило влюбиться в женщину из моря.

Дельфания взяла мои руки в свои ладони и сжала их.

– Ты знаешь, Вова, ведь меня тоже угораздило, – произнесла она и приложила свою ладонь к моим губам. – Ведь я не могла предположить, что со мной может произойти такое. Я должна была лишь передать послание дельфинов и вернуться в море. А теперь… теперь во мне все распускается и расцветает в сердце роза. Она – большая, алая, на ней хрустальные капельки росы. Это – моя любовь. Ты слышишь ее аромат?

– Я слышу твой запах, Дельфи, он со мной всегда. И когда тебя нет, он не уходит, даже во сне он живет во мне. Я пьянею от него. В нем как бы вся боль, переживания и страдания моей жизни, преобразованные в противоположность. Ведь, честно говоря, в своей жизни я не раз влюблялся, переживал глубокие чувства, но то, что я испытываю к тебе, – это нечто иное. Это чувство выше меня, оно как мощный горный ветер, который подхватывает осенний листок и несет его в бесконечность. Я растворяюсь в этом вихре, иногда мне даже страшно, потому что в меня вливается слишком много счастья. Если ты говоришь, что у тебя в сердце расцветает роза, то у меня в душе бескрайние поля роз, сирени, ландышей, тюльпанов. Все птицы земли поют в моем сердце, каждая клетка моего существа вибрирует несказанной радостью и блаженством. Все это не от мира сего. И мне даже кажется, что на самом деле это не я, а кто-то другой, и вся эта сказка происходит не со мной.

– Милый мой человек, ты еще найдешь свою любовь на земле – я знаю, – ласково сказала Дельфания. – У тебя будет семья, любимая и любящая жена, много деток, которых ты будешь безумно любить и лелеять. Все у тебя будет чудно и хорошо, я знаю.

– Вот видишь, Дельфи, а убеждала меня, что ты не колдунья. Я не желаю сейчас говорить и думать о будущем, я хочу быть рядом с тобой. Мне нужна ты, и больше ничего я не хочу слышать. Я тебя нашел и не желаю тебя потерять.

– А вот и нет, Вова! – развеселилась Дельфания. – Это я тебя нашла, и не спорь со мной.

– Тем более! – ухватился я за слово. – Ты нашла меня не для того, чтобы оставить.

Дельфания еще крепче сжала мои руки.

– Ты знаешь, Вова, что у каждого из нас своя жизнь, своя дорога и мы должны будем расстаться, чтобы последовать по своему пути. Так что если кому и нужно грустить, так это мне, ведь в море я не найду себе суженого.

– Умоляю тебя, Дельфи, не говори об этом, даже если у нас останется всего лишь одно мгновение быть вместе, я хочу прожить его так, будто у нас вся жизнь впереди, словно у нас в запасе целая вечность.

– Не думай, что мне легче. Ведь тому, кто уходит, труднее, чем тому, кто остается. Но я сумею, я – сильная! – произнесла Дельфания так, будто убеждала себя в этом. – И знаешь, ты можешь всегда общаться со мной мысленно, на расстоянии – просто сядь, расслабься, настройся на море, и тогда я услышу твои мысли и отвечу тебе. А если тебе будет трудно, то приходи сюда, на это место, стань около моря и позови меня – я приду.

– Ты говоришь так, будто мы уже расстаемся! Дельфи!

Я высвободил свои руки и подался вперед, Дельфания молча и послушно легла на спину, обняла меня и закрыла глаза. И последнее, что я увидел перед тем, как мы слились в поцелуе, – это небесный блеск ее глаз. Они сверкнули изнутри такой голубизной, что я закрыл глаза, начиная проваливаться в эту бездну искренности, чистоты и красоты. Я чувствовал, что Дельфания каждый раз открывает для меня дверь в себя все шире, и я все глубже погружаюсь в бесконечное пространство ее существа, в котором для меня распускаются и благоухают цветы и в котором для меня начинают петь все птицы земли. И это было только начало, начало путешествия в сказку волшебной любви, которая, зародившись на земле, продолжалась в бескрайних раздольях моря, солнца, ветра, волн и радужных брызг.