Сердце воина - Аврора Майер

было, он оказался абсолютно свободен. Дальше пошло всё как по маслу. Мы собрали вещи, через сорок минут прилетел Влад. Я оставила короткую записку, ждать возвращения мужчин не было времени, и мы сели в знакомый мне вертолёт. Доктор Мартин сразу договорился, и в больнице нас уже ждала операционная. Вертолёт поднялся в воздух, звук пропеллеров, несмотря на очень сильный гул, действовал убаюкивающее, глаза слипались от усталости, но я не хотела их закрывать. Ещё рано, я не исполнила свой главный долг. Как только родится ребёнок, можно будет расслабиться и поспать, а сейчас я должна собрать все силы и держаться.

— Алекса, вы можете пока отдохнуть, силы вам ещё пригодятся. Так будет лучше и для малыша, и для вас.

Это было словно кодовым словом гипнотизера, после которого я провалилась в сон, как по команде.

Глава 48. Потеря

Григориан

«Я вызвала Влада, и мы с Мартином улетели рожать в больницу. К сожалению, всё пошло не гладко. Простите меня»

— Это что, шутка? — увидев через моё плечо записку, спросил Арсан.

Я просто даже не мог понять, что произошло. Стоял в ступоре, сто раз, как идиот, перечитывая это послание. Арсан уже разговаривал с Владом и параллельно расспрашивал его о том, как давно это случилось.

Молчал и даже боялся представить, что будет, если… Привычный и полюбившийся мир рухнул в одночасье, суля неизвестное будущее. Страх за Алексу переполнял сердце, и дело было вовсе не в родах. Собрав всё необходимое, оно уже у нас было наготове, мы с Арсаном отправились в путь. Прибыли в больницу, но сразу попасть к ней не получилось. Сказали, нельзя, она только после операции. Хотелось разнести вдребезги всё это дурацкое учреждение.

— Ну что ты паникуешь? Она здесь, всё нормально. Может, и не произойдёт то, чего мы так боимся. Через несколько дней уговорим, чтобы её отпустили под расписку домой, главное — продержаться.

— Я не могу! Не верю, что она там. Мне кажется, они врут.

— Сейчас пойду поговорю с доктором.

Появилась слабая надежда на то, что хотя бы получится её увидеть. Между нами определённо существовала какая-то связь, без неё я не мог, она была необходима мне как воздух. Я должен был её постоянно ощущать рядом.

Подошёл Арсан. Он был одновременно встревожен и рад.

— Хорошие новости — у вас родился мальчик, он здоров, несмотря на появление раньше срока. Доктор говорит, настоящий богатырь. Сейчас нам разрешат взглянуть на него, правда, издалека. Плохая — Алекса в тяжёлом состоянии. Возможно, ей придётся провести здесь не меньше недели. И конечно, прямо сейчас к ней нельзя. Может, завтра…

Я сел в коридоре, новость о ребёнке меня ни на грамм не обрадовала. Не хотел его видеть, мне нужна была только моя Алекса. За то, чтобы просто дотронуться до её руки, я бы перевернул горы. Из-за ребёнка всё пошло не по плану. Он нарушил привычный режим и устоявшуюся жизнь. Арсан был прав, зря я поддался на уговоры Алексы. Она бы пообижалась немного, да и забыла о своём желании. И всё было бы хорошо. Не мог себя оправдать за такую легкомысленность.

Арсан сел рядом, и мы молча провели так неизвестно сколько времени. На улице стояла непроглядная тьма, и нам уже непрозрачно намекали, что надо бы покинуть помещение. Не мог, не хотел уходить оттуда, так хоть немного ближе к ней.

Неожиданно мне пришла в голову идея, впервые та, которая дарила надежду.

— А где её палата?

Арсан указал на конец коридора.

— Там, в конце коридора, направо. Ты, пожалуйста, не устраивай бунт. Это больница, и здесь совсем не поле боя. Эти люди занимаются спасением жизни нашего родного человека, и им главное не мешать.

Хотел я спросить, что же они не спасли мать Алексы, но сдержался. Не вызывали доверия у меня эти люди. Но сейчас было не до споров, было время действий.

— Ясно. Ну что, пойдём?

Арсан был удивлён такой неожиданной смене настроения. Но всё же встал и пошёл, без лишних разговоров, в направлении двери. Я отправился с ним. На выходе из больницы сказал ему:

— Я, кажется, забыл свой кошелёк. Сейчас вернусь. Подожди здесь.

И рванул обратно с такой скоростью, что меня было не остановить. Преследовала только одна мысль — попасть к ней в палату хотя бы раз. И тогда я с помощью камня смогу туда вернуться и охранять её. Это был отличный план, только на него и оставалась надежда.

Я стремительно несся и не обращал внимания на кричавших мне вслед медсестёр, которые грозились вызвать охрану. Это всё не помеха. Было только одно желание — добраться до заветной точки. Я ворвался в палату, на которую мне указал Арсан. Она была пуста. Стал поочерёдно открывать соседние двери, там лежали больные, но всё это были другие девушки.

Рядом со мной стояла женщина и, схватив меня за руку, почти орала, насколько это возможно в больнице. Мне было всё равно. Мой план не сработал, и теперь она была удостоена внимания.

— Почему в этой палате никого нет? Девушку перевели? Здесь же должна лежать Алекса Вудворд?

— Молодой человек, вас не должно быть здесь, поэтому я даже не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Быстро покиньте это помещение, здесь больные после операции, а вы даже без халата!

Женщина храбро охраняла свой пост, несмотря на совершенно неравные силы. Моё терпение уже было на грани, я прижал её к стене и злобно прошипел:

— Откройте свои записи и быстро скажите, кто должен лежать в палате!

Медсестра испуганно потянулась за журналом.

— Женщина после кесарева. Алекса …Вудворд. Всё верно.

Отпустил её.

— Так где же она?

Медсестра испуганно ещё раз заглянула в журнал.

— Нет, её никуда не переводили, — отвечая вслух на свой же вопрос, растерянно сказала она. Ещё раз открыла дверь, я вошёл вслед за ней. Она заглянула под кровать, за шторы и на балкон. Конечно, человек, лежащий в реанимации, не мог там прятаться. Но, видимо, у неё была слабая надежда на это.

— Так где она?! Вы видите, палата пуста?! Куда делась девушка?

Тут, уже испугавшись не на шутку, медсестра стала перекладывать листочки в надежде решить ребус, который никак не складывался.

Мне было всё понятно. Я рванул к выходу. Навстречу уже бежал Арсан.

— Её нет.

Я взял его за грудки и начал трясти.

— Ты понимаешь, мы её потеряли!

Арсан растерянно смотрел и, кажется, не верил в то, что произошло.