Назад в будущее. История создания - Касин Гейнс

сделала. Может быть, она прикусила язык, потому что была относительным новичком. Она начала работать каскадером только в 1985 году, а Уолтер Скотт проработал уже два десятилетия. Кто она была такая, чтобы требовать каких-то доказательств? Может быть, она помимо всего прочего боялась выглядеть слабой в глазах каскадеров-мужчин. Лиза Мак-Калог уже ушла, потому что испугалась, а теперь такие же симптомы проявились у Уилер. Почему мужчины не задавали вопросов? Она забралась в свою страховку, из которой уже вылез Кроувелл.

На душе у нее все равно было неспокойно. Она подозвала Грега Типпи, члена группы комбинированных съемок, который должен был нажать кнопку и перерезать канат. Она спросила его, все ли было подготовлено точно так же, как в прошлый раз.

— Да, — ответил он, — слушай, делай свою работу, а я буду делать свою.

До начала оставалось всего несколько минут. Она уже раскачивалась на весу.

— Наши с тобой работы зависят друг от друга, — ответила она, — я имею право задавать такие вопросы.

Вскоре выяснилось, что все было совсем не так, как в прошлый раз, и даже свою работу он собирался выполнить иначе. Во время пробных испытаний Типпи прятался за одной из колонн башни с часами, следил за каскадерами, приближавшимися к зданию, и считал их — один, два, три, четыре. Как только он видел, что они оказались внутри, то нажимал кнопку, и они падали. Но сегодня он решил зайти внутрь башни. Он думал, что ему будет легче увидеть, все ли уже внутри, если он тоже будет внутри. Но сахарное стекло непрозрачно. На него было нанесено затемнение, и так как оно сделано из сахара, то сверкает на свету. Сквозь него, конечно, что-то видно, но только отдельные формы и фигуры. Если бы стекло было прозрачным, Типпи бы увидел, как исполнители двигаются к окну. Но теперь ему было труднее это сделать, а после того, как каскадеры попадали в башню, стекло должно было рассыпаться, и за долю секунды трудно было бы определить, кто уже на месте, а кто нет. Он повернулся, чтобы уйти, но тут она его позвала.

— А если кто-то из нас не попадет внутрь башни? — такая мысль впервые пришла ей в голову. Может быть, эта мысль вообще впервые кому-то пришла в голову. — Из-за ракеты, которую они приготовили для ховерборда Гриффа, будет много дыма. Как ты увидишь, если кто-то не попадет внутрь?

— Шерил, — ответил он, — это самое лучшее место для меня. Ты должна доверять мне.

— Но мы же репетировали по-другому.

Она посмотрела на него, он на нее, и их молчание и взгляды завершили разговор. Спор об этом трюке был официально завершен. Пришло время съемки. Ее подвесили к дальнему левому краю рамы, затем прикрепили Гэри Моргана и Ричи Га-она. Дэвид Роуден должен был приземлиться намного ниже, прямо перед ступенями здания суда. Исполнителей подняли, и они защелкнули свои быстроразъемные крепления. Огромный кран начал медленно двигаться назад, на пятьдесят или шестьдесят футов, а каскадеры висели, прикрепленные к длинному канату. Кливен спросил, все ли готовы, крикнул «Мотор!», и крепления были отцеплены. Все четверо начали раскачиваться. Уилер почувствовала порыв воздуха, бивший ей в лицо. Каскадеры набирали скорость, и, к своему ужасу, она увидела, что они уклоняются влево. Я сейчас врежусь в эту колонну. Они мчались вперед. Она двигалась прямо по направлению к декорациям. Я сейчас врежусь в эту колонну. Все двигались неправильно, и она не знала, сможет ли Гэри Морган пробить стекло, но насчет ее самой сомнений не было. Я сейчас врежусь в эту…

Она крутилась параллельно земле, словно фигуристка или Супермен посреди полета. Она врезалась прямо в колонну, но так как все ее тело было покрыто защитными щитками, наколенниками, накладками на локти и другими хорошо скрытыми под костюмом пластинами, то ничего страшного не произошло. Она оказалась, может быть, немного дезориентирована, но не более того. Во время вращения она заметила, что осталась одна. Остальные ее коллеги, очевидно, попали внутрь. Предполагалось, что будет сделан один дубль, но так как что-то пошло не так, то было ясно, что им придется повторить трюк. Может быть, они будут в ярости, но с ней все было в порядке, и, что самое главное, Грег Типпи не обрезал трос. Он, очевидно, заметил, что она не попала внутрь.

Так бы, наверное, и случилось, если бы он стоял снаружи. Или если бы группа комбинированных съемок не выбрала непрозрачное каскадерское стекло. Или же если бы не было так много дыма от ракеты. Или если бы она послушалась своей интуиции и добилась ответов на свои вопросы. Но этого не произошло. Типпи нажал кнопку, и каскадеры рухнули. Два других дублера опустились на защитные прокладки, а Уилер упала с высоты тридцать футов горизонтально, как будто лежала на кровати. Она понимала, что умрет. Она была в этом уверена, так же уверена, как до этого понимала, что ударится о колонну. Она падала со слишком большой высоты. Она должна была умереть на съемочной площадке «Юниверсал».

Внутри, в башне, остальные ее партнеры поняли, что что-то пошло наперекосяк.

«Когда мы приземлились, то лежали с закрытыми глазами, потому что на нас падало разбитое стекло, — рассказывает Гэри Морган, — я был далеко в углу, прямо перед камерой, где должна была лежать Шерил. Я открыл глаза и спросил: „Где Шерил?“, и кто-то показал наружу. Я встал и увидел, что она лежит на бетонном полу, а лужа крови вокруг ее головы становится все больше. Я решил, что она погибла. Это было страшное мгновение, потому что при любом трюке ты готов к худшему, но здесь все пошло неправильно, когда никто этого не ожидал».

Когда Уилер пришла в себя, у нее в голове были три четких мысли. Она понимала, что осталась жива, и была благодарна за это. Кроме того, она поняла, что не может двигаться, и испугалась, что ее парализовало. Затем она пошевелила пальцами ног. Она не была парализована. Стало ясно, что ее специально обездвижили. Упав, она ударилась лицом об асфальт. У нее было сотрясение мозга, и разбито все лицо от носа до левого уха. «Сразу появились врачи, — рассказывает Морган, — приехала „скорая помощь“, и в тот момент, когда ее перевернули, она начала говорить, хотя ничего не понимала. Она не понимала, что говорила, но беспрерывно повторяла: „Что я сделала неправильно? Это что, моя ошибка? Я сделала что-то неправильно?“»

Врачи пытались помочь каскадерше, а все остальные пребывали в состоянии шока. Они ощущали потребность что-то немедленно