Рыцарь ночи и Луна (СИ) - Ром Полина

Женщину мы увидели одновременно. Шла она с той стороны, где не было поселений. Странная фигура, закутанная в какие-то непонятные тряпки, сгорбленная и неловкая.

Когда Ольгерд показывал мне карту наших земель, он объяснял, что там – самый безопасный участок границы.

- Смотри, - он вел пальцем по карте, - вот здесь морской пролив не такой уж и большой. Если плыть от этого берега по прямой, то до Шарийского Хараджа около трех дней пути. Говорят, когда-то, несколько столетий назад, здесь был удобный морской путь, но, когда открыли портал и начался Исход, береговые линии очень сильно изменились. Теперь к берегу ни одно мало-мальски большое судно подойти не может – все дно усыпано подводными скалами. Раньше на берегу, вот здесь, - он постучал пальцем, отмечая некое место на границе суши и моря - как рассказывают, был хороший портовый город и несколько сел, но, когда в этих краях резвилась Тьма, люди ушли оттуда.

Так что первая моя мысль, когда я увидела закутанный в странное тряпье женский силуэт, была именно о том, что она – жительница Шарийского Хараджа.

Мы переглянулись с Ольгердом и дружно поторопили коней. До путницы оставалось метров триста, когда она, пошатнувшись, просто села на серый камень дороги, даже не пытаясь встать. Теперь уже было видно, что она не горбата, просто за спиной тащит какой-то мешок.

Подъехать совсем близко к ней Ольгерд мне не позволил. Метров за двадцать до нее он поймал мою Снежинку за поводья, коротко скомандовал:

-  Лонг, Верн – останьтесь с санги Алуной.

Сам он с четырьмя оставшимися солдатами продолжил путь.

Я и моя охрана находились слишком далеко, кроме того, крупы коней загораживали от меня и женщину, и Ольгерда. Потом я увидела, как один из солдат скинул плащ, путницу завернули в него, подняли на руки и Волт, у которого был самый сильный и массивный конь, настоящий черный великан с роскошной гривой, посадил женщину перед собой, не давая ей упасть.

Один из наших спутников приторочил к седлу ее мешок – тяжелый и совсем не маленький. Домой мы возвращались весьма спешно – женщина была без сознания. Я успела только заметить, что это молодая худощавая брюнетка и одежда на ней принадлежит не селянке. Из-под слоя солдатского плаща и слоя каких-то серых лохмотьев виднелся край бархатного платья, расшитого золотом. Похоже, тряпье она накинула на себя просто для тепла.

После того, как горничные устроили девушку в одной из гостевых комнат, и санги Брон начала распоряжаться, требуя горячей воды, настоек для растирания и крепкий бульон, чтобы напоить ее, когда очнется, а спешно отправленный за лекарем солдат уже отбыл, Ольгерд попросил  нашу экономку зайти в кабинет, как только она освободится. Санги Брон покивала головой и снова начала отдавать приказы.

Мы уже закончили завтрак, когда санги пришла в комнату с докладом. Я налила ей чай и подвинула теплые еще булочки.

- Бедняжку зовут Эльда шан Харши, – санги Брон жалостливо покачала головой и продолжила – она, слава Силе, пришла в себя. И замуж-то она вышла всего семнадцать дней назад и это было ее свадебное путешествие с мужем – бедолага погиб у нее на глазах. Бедная девочка!

- Как она попала сюда? - спросил Ольгерд.

- Они плыли из Шагира в Хашем, попали в шторм и два дня их носило по морю.

- А дальше? – Ольгерд явно удивился.

- Ее муж погиб еще до того, как корабль разбило о скалы – на корабле взбунтовались матросы и ему, и капитану в драке просто перерезали горло.

Я непроизвольно ахнула, Ольгерд нахмурился.

- Странное время для бунта они выбрали.

Санги Брон согласно покивала головой и сказала:

- Бедная девочка, такого натерпелась. А команда просто требовала спустить шлюпки на воду, на что капитан не соглашался и говорил, что это опасно.

- Что же было потом?

- Она не очень хорошо помнит, да и рассказывать ей тяжело… Но один из офицеров на корабле был маг, часть команды погибла, часть он сумел вернуть под контроль. А на третий день корабль швырнуло на скалы – это уже у них не было парусов. Из четырех шлюпок успели спустить только две, матросы были совсем не управляемы и отплыли на первой в сторону виднеющегося берега. Их перевернуло почти сразу. Во вторую шлюпку сели несколько оставшихся в живых пассажиров, два матроса и тот самый офицер - девушка просто не успела. Набежала волна, канат лопнул и шлюпку мгновенно отнесло. В это время тот обломок корабля, на котором она оставалась, очень сильно тряхнуло и тонуть он перестал. Шторм уже начал стихать, но малышка просидела в так и не спущенной на воду лодке почти сутки, а потом одной из волн обломок корабля смыло с подводной скалы и ее лодка оказалась в воде, а через некоторое время просто прибило к нашему берегу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рассказ санги Брон произвел очень тягостное впечатление. Было безумно жаль и девушку, и ее мужа, кроме того, я совершенно не понимала, что теперь следует делать. Как только санги допила чай и ушла, я спросила Ольгерда:

- Мы сможем ей помочь?

- Мы постараемся.

Ольгерд встал из-за стола и сказал:

- Сейчас я побеседую с девушкой, уточню детали, а потом мне придется съездить к сангиру Кетро и посоветоваться. Ты же понимаешь, Лунка, я слишком слабо разбираюсь в местных законах. Наверняка она—не первая жительница Хараджа, попавшая к нам из-за кораблекрушения. Возможно, есть какие-то правила. Но в любом случае, я сделаю все, что смогу. А ты останешься в замке, дождешься лекаря и поможешь гостье поправить здоровье.

Ольгерд с охраной выехал почти сразу, а лекаря мне пришлось ждать аж до вечера. Кроме того, после обеда с какой-то странной болезнью слег Волт, один из солдат.  Крупный тренированный мужчина стал белым как бумага, трясся в ознобе и плохо соображал. В какой-то момент я даже заподозрила, что он заразился от девушки незнакомой мне болезнью, но у нее-то таких симптомов не было!

 Невысокий, сухощавый старичок с маленькими внимательными глазками, чуть сутулый, но говорливый и подвижный потребовал горячей воды и чашку взвара – отогреться с дороги. Медлить, впрочем, он не стал. Первым я попросила осмотреть Волта. Лекарь вышел из казарменной комнаты в легком недоумении:

- Страшного-то ничего не случилось, почтенная санги. Может перетренировался солдатик, может что другое, только вот сил у него совсем нет. А болеть – так он не болеет. Еды побольше и дней пять-шесть покоя – будет лучше нового.

Его вердикт относительно гостьи меня тоже очень порадовал. Шан Эльда отделалась слабостью, несколькими царапинами и синяками. Ни серьезной простуды, ни воспаления легких. Похоже, наша гостья очень везучая. Лекарь оставил успокоительную микстуру и, прихватив награду, отправился домой, утверждая, что его помощь здесь совершенно не нужна:

- Я, санги Алуна, хоть и слабенький маг, но уж простуду почувствовал бы. А гостье вашей нужно только хорошее питание, покой и сон.

Вечером, когда оставленная при девушке горничная доложила: «Санги проснулась, прикажите покормить ее?», я попросила накрыть ужин на двоих в ее комнате – пора было нам познакомиться.

Отдохнувшая, с аккуратно уложенными локонами, одетая в мое новое платье, Эльда шан Харши выглядела значительно лучше. Я полюбовалась на изящную фигурку и отметила, что по возрасту девушка, похоже, моя ровесница. Смотрела она на меня чуть настороженно, с каким-то детским испугом в глазах. Потом упала на одно колено, низко склонив голову, и попыталась схватить подол моего платья. Я отскочила просто от неожиданности.

- Пресветлая санги, позвольте поблагодарить вас…

- Встаньте, встаньте сейчас же!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Может и зря я прервала ее заготовленную речь, но сам вид девушки, пытающейся поцеловать мне подол, меня слегка шокировал. Она подняла голову и с недоумением уставилась на меня.

- Встаньте, Эльда шан Харши.

Девушка чуть неловко поднялась, аккуратно сложила руки на животе и так и стояла, не поднимая глаз.

- Как к вам обращаться?

Похоже мой вопрос слегка ее удивил, она робко, как-то искоса, оценивающе, глянула на меня, мгновение подумала и сказала: