Призраки прошлого - Евгений Аллард

— Вы думали, что это на самом деле призрак?

— Нет, я считал, Кастильский поможет мне найти убийцу Григория. Ну, уж не судьба. Видно самому все доводить до конца.

18

Дверь открыла Матильда Тихоновна.

— Проходите, господин Кастильский вас ждёт, — произнесла она, как всегда высокомерно.

Колдун восседал в кабинете за письменным столом. Я не заметил ни малейшего волнения в его лице, хотя, наверняка, он понимал, зачем я пришёл. Я прошёл к столу и торжественно высыпал устройства, вывернутые из стен, потолка и пола дома Колесниковых.

— Зря вы это сделали, — Кастильский снисходительно взглянул на меня.

— Вы мне угрожаете? — поинтересовался я, хотя по поведению колдуна я не заметил, чтобы он испугался.

— Боже упаси, — он мягко улыбнулся и добавил: — Олег, вы ведь все равно верите мне. Ну, признайтесь себе. Садитесь, мы поговорим. Вы нуждаетесь в этом.

Кастильский впервые назвал меня по имени, но это не выглядело подобострастием, желанием польстить, втереться в доверие. Я плюхнулся в кресло и холодно произнёс:

— Понять не могу двух вещей: откуда Пётр Максимов взял такие бабки, чтобы заплатить за монтаж этих устройств. Явно не по карману уголовнику. И второе: как вам удаётся вызывать ко мне призрак Северцева.

Кастильский усмехнулся, сцепив пальцы на животе.

— Эти устройства были установлены по заказу Константина Григорьевича Максимова, — объяснил он спокойно. — Он хотел таким образом защитить тех, кто потом стал бы жить в его доме. Естественно, они не действовали при его жизни.

— Вранье, — перебил я собеседника. — Тогда бы Екатерина знала бы об этом.

— По какой причине Константин Григорьевич не сказал племяннице, я не знаю. Но именно эти устройства и спасли недавно жизнь вашего друга, Влада Самарина. Слава Богу, вы не стали искать их в подвале и демонтировать.

Я вздрогнул от неожиданности.

— Не волнуйтесь, я не собираюсь вас шантажировать. Я вас не боюсь, — проговорил он доброжелательно. — И никому не выдам вашу тайну.

— Почему же вы раньше не сказали об этих устройствах новым хозяевам дома? Ведь Сергей Колесников мог умереть! — воскликнул я. — Екатерина осталась бы совершенно одна, с двумя детьми на руках! Вы вложили в руки Петра орудие убийства.

— Олег, поймите, Сергей Колесников совершил преступление. Он должен был понести наказание. Я понимаю, вам очень неприятно.

— Неприятно?! Отвратительно.

Перед глазами вспыхнуло печальное лицо Сергея, его потухшие, старческие глаза. Кровь бросилась мне в голову, я в негодовании вскочил с места и направился к двери.

— Олег, успокойтесь. Нам надо серьёзно поговорить. Я хочу вам помочь. Поверьте, — в голосе колдуна звучало только сожаление.

— Зачем? Откуда такая расположенность к совершенно незнакомому человеку? — саркастически проговорил я, не оборачиваясь.

Кастильский помолчал, ушёл в себя, и лишь через длинную паузу ответил:

— Я впервые встретил человека с таким неуёмным желанием победить зло. Вы думаете, что я вызываю с помощью своих технических устройств призрак Северцева к вам? Нет. Я тут ни при чем. У вас образовалась стойкая духовная связь с Григорием Северцевым, поэтому я и предлагаю вам выяснить, кто же его убил. Проведу сеанс, но должен сразу предупредить, это очень опасно.

Я пару минут переваривал слова Кастильского, испытывая гамму чувств, от смутной тревоги до безумного любопытства. Колдун завлекал меня в рискованную, но безумно интересную игру.

— И в чем заключается опасность? — я принял вызов.

— Когда я введу вас в транс, вы попадёте в то самое место и время, когда был убит Северцев. Вы окажитесь на его месте, будете видеть все его глазами. Но если вы слишком эмоционально воспримете происшедшее, в момент убийства у вас может не выдержать сердце. Поэтому я вас и предупреждаю. Вы можете отказаться.

— А почему вы не предлагали этого раньше? Только теперь, когда я получил ясные доказательства, что вы снабжаете людей устройствами, которые вызывают нечистую силу…

— Господи, я совершенно не боюсь разоблачения, — перебил меня Кастильский с коротким смешком. — Если вы напишите, сделаете мне бесплатную рекламу. Я предлагаю это по одной-единственной причине: ваша связь с Северцевым стала очень прочной. Поэтому я могу переместить ваше сознание. Впрочем, гарантий дать не могу.

— Можете сделать прямо сейчас? — быстро поинтересовался я.

— Сейчас нет. Вы должны эмоционально подготовиться. Ваши мысли слишком заняты одной особой… Кстати, должен вас предупредить — ей что-то угрожает.

— А что именно? — встрепенулся я. — Откуда исходит эта угроза?

— Человек, заключивший сделку, пока не смог выполнить требования князя Тьмы. А времени остаётся все меньше.

— Это очень расплывчато, — разочарованно протянул я. — Абсолютно ничего не даёт.

— Если бы человеку была бы дана возможность совершенно ясно предсказывать какие-то события, он стал бы вровень с Богом, — проговорил спокойно Кастильский. — Все, что я ощущаю, мысленно представляю — опасность исходит от какого-то движущего объекта.

— Господи, когда же я смогу, наконец, увезти её отсюда, — непроизвольно вырвались у меня слова, будто стон. — От Мельгунова, от Розенштейна. Когда?!

Я жаждал услышать от Кастильского одно только слово: «Скоро!», но он молчал, и с отстранённой печалью смотрел на меня, или скорее сквозь меня, куда-то в глубины собственного подсознания.

Я вышел от Кастильского в растерянности. Я считал, что он испугается моего разоблачения. А он дал понять, что я в его руках. Если задуматься, то мною давно манипулируют все, кому не лень: Розенштейн, Верхоланцев, Милана. Они все используют меня для своих целей. Розенштейну нужно, чтобы я участвовал в шоу, Верхоланцеву, чтобы играл в фильме. А Милана служит приманкой, из-за которой я остался в этом городе, хотя мог плюнуть на все и уехать. Я разоблачил колдуна, помог Колесниковым избавиться от призраков. Что меня держит? Только Милана. Я остановился на мостике, переброшенном через речушку, которая весело убегала в густые заросли. Милана может обманывать меня, просто держит меня на коротком поводке. Я верю ей, потому что хочу верить. Потому что люблю. Все тягостные думы закрыло безумное желание увидеть Милану.

Я ринулся к трамвайной остановке, словно за мной черти гнались, вскочил в трамвай. Издалека увидел шумную толпу техников, актёров массовки, и шикарный ретромобиль, благодаря которому я и попал в съёмочную группу. Я вышел на остановке, в глаза мне бросилась вывеска над входом в кафе, где я встретил Розенштейна и Лифшица. Кажется, это было так давно, совсем в другой жизни.

— Олег, добрый день! — услышал я голос Лили. — Вы вовремя, сейчас будем репетировать в ботаническом саду.

Мне показалось, что у Лили заплаканы глаза, она выглядела измученной и подавленной, но изо всех сил пыталась это скрыть. Я только открыл рот, чтобы поинтересоваться её состоянием, но она быстро исчезла. Я подошёл к гордо возвышавшемуся посредине площади длинному, сигарообразному автомобилю с открытым верхом. Это живо воскресало в памяти королёвские кареты, любовно провёл по кожаным сиденьям, ощущая их мягкую, приятную на ощупь поверхность.

— Нравится?

Я поднял глаза и увидел Верхоланцева, который опирался на изящную тросточку с набалдашником в виде головы льва. — Красивая тачка, — продолжил он. — В старых машинах есть особая стать, как в породистых рысаках. Смотришь и наслаждаешься. А ты ездить-то на таких умеешь?

— Конечно, — усмехнулся я.

— Ну, покажи.

Я проверил зажигание, достал из багажника «кочергу», завёл. Тачка мягко снялась с места, я проехал вперёд, лихо развернув, остановился около Верхоланцева.

— Ну-ну, неплохо, — пробормотал он задумчиво. — А гоночной машиной сможешь управлять? К примеру «Альфа-ромео» 33-го года?

— Не знаю, наверно смогу. 35-го года, 8 Си видел, знаю, как. 130 километров в час дает. При умении, конечно.

— Молодец. Есть у меня мыслишка снять на эту тему фильм. Пока только идеи.

— Если только консультантом буду, — сказал я. — Не собираюсь в актёры переквалифицироваться.

— Ну, ты даёшь, Верстовский. Кто же мне отказывает? — хитро улыбнувшись, проговорил Верхоланцев. — Ко мне все рвутся, готовы бесплатно работать. Ну ладно, — похлопав меня по плечу, добавил он. — Дальше посмотрим. Не расслабляйся. Гримируйся, и будем снимать. Сегодня три сцены — в саду, с Мельгуновым и в тачке. Надо оперативно все сделать. Мы и так отстаём, — хмуро закончил он, о чем-то вспомнив.

Я вошёл в ботанический сад, окунувшись в ароматы цветущих экзотических деревьев, огляделся и заметил Милану, открытый ворот темно-синего платья подчёркивал изящную линию плеч и шеи. Грим состарил её лет на десять, но оставил головокружительно прекрасной. Промелькнула мысль, что спустя и десять лет я смогу так же восхищаться её красотой.