Яд твоего поцелуя (СИ) - Диана Фад

Княжин, оглядывая меня. — До меня дошел слух, что завтра вы хотите заключать сделку, гарантом которой выступает клуб моей дочери. Но дело в том, что бывший муж Валерии еще не вступил в права наследства, и продажу я не одобрю. Мои юристы уже подготовили документы на отзыв завещания Валерии.

— На каком основании? — дрожащим голосом спрашиваю я. — Завещание вашей дочери дает право Быстрицкому распоряжаться наследством по своему усмотрению после того, как он его получит.

— Он его не получит, — произносит Княжин.

— Почему?

— Потому что моя дочь жива, тогда завещание теряет свою силу. — заявляет Княжин.

Тишина в комнате становится настолько ощутимой, что давит, будто не хватает воздуха. Илья, сидящий рядом со мной, напрягся, а я во все глаза смотрю на моего отца, который мне не родной. Он тоже не сводит с меня глаз.

— Стас, — произносит Георг.

— Я бы на твоем месте помолчал, — переводит взгляд на него Княжин.

— Почему вы так уверены, что ваша дочь не погибла в тайге? — осторожно спрашиваю я, вижу, как тот улыбается.

— Потому что она сидит передо мной.

Большего шока я не ожидала, и слезы-предатели все же вырываются наружу, текут по щекам горячим потоком.

— Стас, — снова произносит Георг. — Ты кое-что не знаешь. Валерия не была твоей дочерью. Мы с Мариной были близки один раз, а потом она встретила тебя, и как-то быстро все случилось. Ты же помнишь, что Валерия родилась раньше срока почти на месяц. Я понимаю, что тебе сейчас больно это слышать. Если бы ты все знал раньше, наша жизнь для всех сложилась бы по-другому.

— А кто сказал, что я не знал? — усмехается Княжин. — Валерия не была мне дочерью по крови, но я никогда от нее не отказывался и никогда не откажусь. Я знал, что она твоя дочь, Георг, но никогда не считал, что это не моя девочка.

Я рыдаю, прижав к лицу ладони. Словно камень свалился с души, который не давал мне дышать.

— Пап, — всхлипываю я и тянусь к отцу.

— Иди сюда, Лерка, — раскрывает свои объятия Княжин, и я буквально падаю в них, приземляясь на колени у его коляски. Нет слов, нет криков, я просто рыдаю, обнимая человека, который любил меня как свою дочь всю жизнь.

Глава 54

— Ваша подпись, Полина Анатольевна, — протягивает мне ручку юрист Быстрицкого.

Я читаю договор, где клуб Даниила, наш с ним клуб, уходит в залог несуществующих клубов Полины Кац. Ставлю размашистую подпись и вздрагиваю от хлопка открытой Быстрицким бутылки дорогого шампанского.

— За удачную сделку, — улыбается Даниил, разливая шампанское в высокие фужеры.

Я бросаю взгляд на своих якобы партнеров, Ринат и Валентин заметно расслабляются. Всё, теперь я вернула себе только часть моего наследства. Пусть и на чужое имя, но по условиям договора Даниил не может его ни продать, ни повторно заложить в течение полугода.

Делаю глоток прохладного шампанского, с улыбкой рассматривая Даниила. Завтра ему придется несладко. Мой неродной отец объявит, что наследства не будет, так как Валерия Княжина жива и отозвала свое завещание. Я вчера подписала все бумаги в присутствии Георга, Княжина и юристов компании. Сказать, что эти самые юристы были удивлены, — мягко сказано, но слова главы компании и начальника службы безопасности ни у кого не вызвали подозрений. Наоборот, все только радовались моему возвращению, недоуменно разглядывая новую Валерию Станиславовну. Мое возвращение пока тайна, и где я, кто, как выгляжу, известно только нужным людям.

— Если мы закончили, то могу я остаться наедине с Полиной Анатольевной? — нетерпеливо произносит Быстрицкий, а я киваю Ринату с Валентином.

Понимаю, что сейчас Даниил захочет получить конфетку в виде меня, но ничего между нами не будет. Юристы и партнеры спешно покидают кабинет Быстрицкого, оставляя меня с ним в его же доме. Я не боюсь, мне уже все равно. За последние дни я так устала от всего происходящего, что готова к любым действиям Даниила. Илья не хотел меня отпускать на эту сделку, да и Георг заметно волновался, лишь папа (а я пока буду называть Княжина именно так) посмотрел на меня и произнес:

— Если кто и надерет задницу Даниилу, то только она, — кивнул в мою сторону, а я ответила улыбкой, подтверждая его слова.

Быстрицкий берет из моих рук полупустой бокал и ставит на стол, а сам опускается на колени у моих ног. Его руки скользят по моим ногам, коленям, сжимают бедра. На мне тонкое шерстяное платье насыщенного синего цвета. На ногах почти прозрачные черные чулки и элегантные ботиночки из замши на высоком тонком каблуке. Глаза Даниила загораются от желания, когда он смыкает пальцы на тонкой щиколотке, массирует ее, скользит по чулкам, приподнимая платье.

— Идеальна, — шепчет он, кладет голову на мои колени, ластится как кошка. — Останешься у меня?

— Ты не торопишься? — с хриплым смешком отвечаю ему. — До свадьбы не потерпишь?

— А что это изменит? Мы же хотим друг друга, я чувствую, как ты вся загораешься под моими руками… — шепчет мне в колени Даниил, а я хочу вцепиться в его густые волосы, рвануть и впечатать лбом в край стола из красного дерева.

Так, чтобы на его лбу остался красный след, возможно, даже лопнула кожа и потекла кровь. Смакую внутри себя этот момент, чувствую, как покалывает от возбуждения пальцы.

— Хочешь… — зарывается носом мне между ног Быстрицкий, вдыхая мой запах через платье и трусики. Извращенец, мать его!

— О чем ты хотел со мной поговорить? — сглатываю подкатившую к горлу тошноту.

Мне нужно отвлечь его от притязаний на мое тело, чем быстрее, тем лучше. Под воротничком платья маячок, и наш разговор записывается. Ринат и Илья уговаривали меня не оставаться с Быстрицким наедине, но я гребанная мазохистка, хочу услышать признание Даниила. Зачем он меня убил и было ли ему больно? Сейчас наш разговор слушают, и всё записывается, чтобы потом предъявить в суде.

А завтра я то же самое сделаю с Хабариным. Нам нужно их признание, чтобы задержать всю шайку. Без этого Хабарин может отвертеться и отделаться малым, а то и легким испугом.

— Вот, — Даниил оставляет наконец в покое мои колени, и я незаметно выдыхаю от напряжения. Мне неприятно, когда бывший муж-убийца меня касается.

Быстрицкий, не вставая с колен, достает из кармана пиджака коробочку. Кожаный футляр, золотое тиснение с названием известной ювелирной фирмы.

— Хочу, чтобы кольцо было на твоем пальчике.

Он открывает коробочку и показывает мне кольцо из белого золота с довольно крупным бриллиантом. Камень чистый, переливается