Белый Клинок - Александр Мазин

Ночь они получили. Но только ночь. Утром Керанраон приказал поджечь лес. С севера и востока. А с западной стороны, той, куда ветер понесет разгорающееся пламя, топча высокую южную пшеницу, выстраивались пешие сотни.

Тилод не стал ждать, пока пожар разгорится. Едва запахло дымом, его армия снялась с места, вышла из леса на южной опушке, прорвала оцепление и, перебравшись через оросительный канал, двинулась дальше на юг.

Керанраон, услышав соответствующий сигнал, послал тысячу всадников, чтобы те остановили уходящего противника. Что и было проделано с большим умением. Пешая армия Тилода вынуждена была принять оборону, то есть закрепиться и ждать, пока подойдут основные силы Дракона Юга. Исход будущей битвы был предрешен заранее.

Без лишней спешки Керанраон обложил поле с четырех сторон, а затем двинул навстречу друг другу свои пешие сотни. Тяжеловооруженные копейщики раздавят их так же легко, как клешня краба раскалывает лесной орех.

Встав на седло парда, Тилод смотрел на приближающиеся неторопливым шагом линии и понимал: его людям не устоять. Но отступить они тоже не могли, а значит, оставалось принять бой и погибнуть.

Зодчий посмотрел на юг, в сторону Межевых гор, но не увидел ничего, кроме бесконечных садов, покрывших уходящие вверх склоны.

Между окруженными и солдатами Керанраона оставалось не больше четверти мили. В Тилода никто не стрелял, и его собственные лучники тоже бездействовали: высокие колосья, разделенные узкими полосками кустарника, ограничивали видимость. Два отряда Керанраона сходились, будто были частями одного организма. Тяжелая пехота. Шесть тысяч солдат против двух тысяч кое-как вооруженных ссыльных…

Первая красно-зеленая голова появилась над деревьями за минуту до того, как соприкоснулись две армии. Сиргибр повертел мордой и открыл пасть. Казалось, он ухмыльнулся. Появился и исчез, опустившись на передние лапы. Но через мгновение неподалеку появилась еще одна голова и еще…

Затрубили рожки наблюдателей Керанраона. Владыка Юга, с высоты колесницы наблюдавший за сближением войск, выругался. По его приказу резервная полутысяча двинулась навстречу ящерам. Керанраон не стал разбираться, откуда взялись хищники, а просто приказал отогнать их. Он впервые сталкивался с чудовищами из Гибельного Леса и полагал сиргибров чем-то вроде крупных хуругов.

Между пехотой Владыки Юга и ссыльными оставалось не больше пятидесяти шагов. По знаку Тилода лучники дали залп, не причинивший особого вреда. Пешие сотни Керанраона не ответили. Они предпочитали стрелять наверняка.

Боевые рожки сотников взревели одновременно. Сигнал: атаковать!

Рев двух десятков сиргибров ответил им, наполнив ужасом и сердца ссыльных, которые знали этот звук, и сердца солдат Керанраона, которые слышали его первый раз в жизни. Обе армии застыли. Таково свойство рева огромных ящеров: добыча цепенеет от страха. Когда отголоски рева умолкли, воцарилась абсолютная тишина.

– Мы спасены! – воскликнул Тилод.

Ближайшие к нему соратники посмотрели на зодчего как на сумасшедшего.

Керанраон с удовлетворением глядел, как резервная полутысяча идеально ровными шеренгами двинулась к плантациям персиковых деревьев, среди которых появились ящеры.

Сиргибры мелькали между низкорослыми деревьями, двигаясь в основном на четырех лапах и лишь изредка поднимаясь, чтобы оглядеться. Они были внушительных размеров, но не потрясали воображения, как харахши. Когда ящеры бежали на четырех лапах, широкие крестцы их были на пару локтей выше плеч. Яркие лобастые головы на длинных шеях плавно раскачивались.

Несмех посмотрел на Дирга. Высокий кустарник скрывал ящеров от глаз Слушающего, но судя по его сосредоточенному лицу с плотно сомкнутыми веками, он держал их в пределах собственной воли.

Эйрис сжала запястье Тилода. Она тоже стояла на седле своего хасца, положившего желтую голову на черный загривок Тьмы.

– Сейчас…– прошептала Эйрис.

Сиргибры разом поднялись на задние лапы. Воины Керанраона дали залп. Большая часть стрел попала в цель, но ни одна из них не смогла пробить шкуру ящеров. Сиргибры вновь испустили ошеломляющий рев и ринулись на людей.

Солдаты успели выстрелить еще раз, а потом началась бойня. Ящеры были стремительны и неуязвимы. Самый сильный удар мог лишь слегка оцарапать их шкуру. Копья, мечи, арбалеты – все оружие оказалось бесполезным. Стройные ряды воинов вмиг превратились в перемешавшуюся человеческую массу, стонущую, вопящую, истекающую кровью. Массу, над которой безумствовали огромные двуногие чудовища, чья яркая окраска потускнела от человеческой крови. Безостановочно ревя, сиргибры кромсали тела зубами, когтями, рогами. Их клыки вспарывали стальные кирасы так же легко, как и мягкую плоть под доспехами.

Керанраон на мгновение закрыл глаза. Его ум отказывался принять происходящее. Он не понимал, что это за чудища, зачем они здесь.

Пока он колебался, один из тысячников по собственному почину развернул своих людей и повел на помощь тем, кого могло спасти только бегство.

Керанраон заскрежетал зубами.

– Верни его назад! – закричал он одному из гонцов.

Тот во всю мочь погнал парда и, слава богам, успел перехватить тысячу до того, как она вмешалась в побоище. Вернее, смешалась с ним.

Тяжелые баллисты, может, и могли бы поразить ящеров. Хотя, каким должен быть стрелок, чтобы послать снаряд и не промахнуться – в сиргибра, чей бросок едва ли не быстрее самого снаряда…

Черные клубы дыма уже начали затягивать небо. На восточном краю леса бушевал пожар.

Огонь и тяжелые баллисты… У Керанраона не было ни того, ни другого. Закованные в сталь пехотинцы взлетали в воздух на высоту двух десятков локтей, подброшенные ударами могучих лап. Как живые мячи! Вопли людей перекрывал вибрирующий парализующий рев ящеров.

Если Керанраон хотел спасти свою армию, ему следовало дать приказ к бегству и положиться на волю Повелителя Судеб. Но гордость противилась такому решению. Вместо того, чтобы приказать рассредоточиться, он велел трубить общий сбор. До ссыльных ему уже не было дела. Если окружавшие их солдаты и не могли видеть происходившего в полумиле от них, то слышали они всё.

Бросив на сиргибров еще одну полутысячу, Керанраон выиграл время, чтобы собрать свою армию воедино. Воины с длинными копьями, щит к щиту, выстроились в шеренги и застыли в ожидании. Но сиргибры уже наигрались. Вернее, те, кто направлял их, добились своего и позволили ящерам приступить к ужасному пиру. Воины Конга могли лишь с ненавистью смотреть на это. Вмешаться – значило стать еще одним куском окровавленного мяса.

«Кто устоит перед ними? – размышлял Керанраон.– Но, слава Туру, они унялись!»