Тараканьи бега 2 (СИ) - Виталий Владимирович Литвин

из банка: «Леди Ольга! На Ваш счёт поступили деньги! Извините, что беспокою, но оплачено Ваше о том извещение!»

«Вот же настырный торговец!» — улыбнулась она.

Торопиться она не стала — ждала посыльного и из почты. Не дождавшись, сначала встревожилась: не задумал ли Сверг зажать артефактную часть награды? Но не спеша откушав чаю, вспомнила, что извещение о деньгах было “оплачено”… Торговец! И на этой мелочи сэкономил: получив деньги, она по-любому сама наведается на почту!

Так и не поняла она другого: почему этот самец хомо мало того, что не написал и двух слов — ну, хотя бы, поздоровался и напомнил ей, чтоб сидела тихо и не рыпалась, — зануде такое как раз в стиль было бы, — так ещё и закрыл возможность ответить на отправителя! Неужели она успела допечь его чем-то?! Но чем? Она же была совершенно скромной и очень послушной девочкой. Только один раз укусила за ухо и один — попыталась убить. Так посидел бы он со жвалом в груди сто сорок четыре года — и у него нервы бы расшатались! Или дело как раз в этом? Он не может забыть тот длинный мешок костей, который тогда увидел?

Да забери его все демоны в глотку! Орки любят говорить, что бабу с возу — волкам забава, но у женщин дроу есть другая поговорка: мужем меньше, мальчик — слаще!

Ладно, над нею касательно Сверга висит клятва Системы. Исполнит — и всё! А если для того его надо будет разыскать — она найдёт. И не таких находила.

С королевой Хельга ничего нового придумывать не стала: смиренная просьба лично передать налог. Просьба считалась допустимой при налогооблагаемой сумме выше трёх тысяч золотых. Правда, обычай требовал ещё и подарка, и вот тут разочаровывать ее величество не рекомендовалось никому, чего уж говорить, если речь шла о приватной аудиенции, которую запросила Хельга.

«— Ах, я такая застенчивая, — объясняла она мажордому. — Выставляться перед толпой людей мне будет неловко.

И глаза её при этой просьбе сияли отчаянной синевой, и щёчки отчаянно краснели, а в протянутой к нему её ладони едва ли не дрожала трогательно-беззащитная веточка коралла, в лодочках-листьях которого перекатывались отчаянно редкие три розовые жемчужины. Ну, как было не посодействовать такой милоте?

Что подарить королеве, у милой девушки теперь имелось. И, судя по тому, сколько потребовалось от неё усилий, чтобы расстаться с подарком, Виллению Первую разочаровать он не должен. Браслет. Он настолько невесомо оплетал запястье, что мог бы быть принят за татуировку, если бы не блики от его драгоценных камней. Тысячу золотых он стоил бы даже без магии в нём заключённой. А это — плюс шесть к защите от ментальной магии, направленной против носителя и плюс шесть к такой же атакующей магии самому носителю. А учитывая, что браслет можно оставить на себе, даже когда всё остальное снято — такая возможность давала дополнительные варианты… Как защиты, так и наоборот. Ведь среди царствующих персон немагов не водится.

Этот предмет ей был передан вне жребия: он имел ограничение — женский. К остальному прилагался протокол жеребьёвки. Она не поленилась — проверила.

Самец хомо не постеснялся для механизма жребия использовать книгу «Дом на болоте». Она её знала — та была издана ещё при её жизни. Она её даже читала. Ей даже было страшно при чтении. Она даже едва не прослезилась, когда погибла последняя… Хотя жалеть ту гадину было не за что.

Как Хельга всё проделала, распутал следователь. Умный, зараза! И не только с тем болотом — он потом даже среди загонщиков был. Не понял он только одного — мотива. А заказ на них оплатила племянница. «Пусть им будет страшно! И пусть никто из них не поймёт, из-за чего! Как я все шесть лет не понимала — за что они со мною так?!» А всё было просто: мать девочки вырвалась из этого болота и стала счастлива. А они — нет. И ещё они никак не могли отобрать у девочки наследство. Ну, никак! Никак не могли даже убить её. Тогда бы не получили вообще ничего. Они немного ещё надеялись, что после совершеннолетия она разорит компанию. Но девочка характером пошла в хищного крокодила-отца и преуспела. А потом отомстила. И дом… После их смерти получив дом в наследство, сожгла его. «Ах, несчастный случай! Слуга пьяница! И сам сгорел, и дом спалил…» Крокодилища.

Так, жребий. Алфавитный список артефактов. Триста двадцать восемь страниц в книге. Последнюю цифру в этом числе Сверг взял за номер страницы, среднюю — номер строки, первую — за номер слова в ней. Плюс ещё одиннадцать последующих. В его имени (Сверг) — пять букв, в её (Хельга) — шесть, так что, если в слове нечётное количество букв — артефакт его, чётное — её. Нечётных оказалось больше шести, что ж остальные — её. Конечно таких механизмов можно придумать кучу, с тем, чтобы, наконец, нужные предметы достались, кому надо. Но обе половины были где-то равны.

Ей помимо браслета досталось:

— перчатки лучника, плюс сорок четыре двенадцатеричных процентов к дальности выстрела, и столько же к вероятности крита… (да, когда, скажем, на вас несётся вепрь, и стрелы всех прочих не могут пробить его свалявшуюся, превратившуюся почти в броню шерсть, а твоя находит в ней щель — это впечатляет. Если она встретится со Сверговой эльфийкой, у ней будет, чем перед тою похвастать);

— кинжал последнего шанса, не разрушаем, не обнаруживаем вплоть до божественного уровня («Самый бесполезный, — вздохнула Хельга: — У героя и так всегда есть его рюкзак, с многочисленным оружием, которое тоже обнаружить можно с помощью почти божественных навыков.»);

— плат мага — совместимый с любыми наплечниками шейный платок, снижающий в два раза время отката любых заклинаний, время действия — пятнадцать минут, собственный откат — сутки;

— прыгун — статуэтка прыгнувшего зайца, позволяющая раз в сутки совершить телепортационный прыжок на гросс ярдов — с гарантированно безопасной точкой выхода. (Хельга знала, что отсутствие там врагов эта формулировка не подразумевает. Она гарантирует, что в конечной точке прыжка Вам не случится оказаться внутри скального монолита, в пламени пожара или, прыгая, скажем, из закрытой комнаты башни, высоко воздухе.);

— огневик — стержень, способный раз в час извергать мощное пламя (слово “мощное” в описании, — поняла Хельга, — намекало, что испытание надо будет проводить на безлюдном острове, на совершенно безлюдном.).

Хельге очень хотелось сбагрить бесполезный кинжал королеве. Красив тот был почти не менее браслета, и при этом грозен до плотоядности! —