Эффект искаженных желаний - Юлия Ефимова

я, конечно же, была против, но кружок вел мой брат, и они вдвоем меня уговорили. Звезд он с неба не хватал, какие-то места на городских соревнованиях получал, но это почти всегда были вторые или третьи.

Денис выразительно посмотрел на ребят и хотел спросить что-то еще, но тут во входную дверь позвонили.

Надежда Николаевна вышла в коридор, прикрыв за собой дверь в гостиную, и слышно было лишь приглушенный мужской голос, беседующий с хозяйкой.

– Ребят, – сказала шепотом Галя виновато, – я слышала от Кондрата однажды, что он ходил на секцию по стрельбе из лука, но у меня это как-то вылетело из головы.

– Надо сообщить в полицию, – сказал Толя. – Мне кажется, это не может быть совпадением.

– Конечно, нет, – хмыкнул Федор. – Но неужели кто-то из его детского кружка поехал за ним на Гилюй из Хабаровска, чтоб там убить? Слишком сложная схема, да и зачем. Что он такого мог сделать товарищу по секции?

Но порассуждать они не успели, в гостиную вернулась Надежда Николаевна, неся в руках коробку с тортом.

– Ой, как же здорово, когда тебя ученики не забывают, – сказала он, открывая и нарезая торт. – Так на чем мы остановились? Кондрат был увлечен этой стрельбой и ходил в секцию, даже когда закончил школу, помогая моему брату уже как тренер.

– Они сами делали стрелы и луки? – спросил Денис, помня, что убившая Кондрата стрела самодельная.

– Конечно, – подтвердила его догадку Надежда Николаевна. – Откуда у простой секции деньги, а тренироваться надо. Брат мой делал и Кондрашу научил, а тот в свою очередь в секции мальчишек наставлял. Вот сейчас приходил сосед наш, хороший мальчик, ученик Кондраши. Он-то торт принес и просил на память о нем стрелы его себе взять.

– Как зовут мальчонку?

– Максимка Соколов, – сказала Надежда Николаевна. – Правда он не совсем мальчонка, сейчас ему уже, наверное, двадцать один, но для меня он по-прежнему мальчишка.

– В какой квартире он живет? – взволновано спросил Денис.

– Напротив, но только он не дома уже, он когда стрелы взял, сразу спускаться по лестнице стал, видимо, собрался куда-то, – ответила Надежда Николаевна, поднося ложку с тортом ко рту.

– Зато я знаю, куда, твою мать, – выругался Денис и, прыгнув как лев, вырвал ложку у обескураженной учительницы.

– Девочки, вызывайте ментов! – крикнул он. – Торт на экспертизу, вы будьте здесь, а мы на кладбище. Нет никакой подруги матери, он вызвал ее туда, чтоб убить.

Никто ничего не понимал, но видя, как возбужден Денис, все осознавали – он что-то понял, и просто подчинялись его приказам.

– Такси вызывать времени нет, – кричал Денис, когда они с Федором и Анатолием спускались бегом по лестнице, – остановим частника!

Во дворе прямо у подъезда в старенькой копейке копался мужичок.

– О, Федор! – закричал он, увидев бегущих мужиков. – Ты какими судьбами, как родители?

– Дядь Женя, – ответил запыхавшийся Федор, пробегая мимо, – прости, спешу.

– А куда, может, я подвезу? – поинтересовался пенсионер, видимо, маясь от безделья, и все трое тут же без слов полезли в его машину.

Федор, устроившись на переднем сиденье, представил старичка.

– Ребята, это дядя Женя, наш бывший сосед, мировой мужик. Дядя Женя, это ребята.

– Нам на кладбище, – гаркнул Денис. – Только очень быстро, от этого зависит жизнь девушки, ее хотят убить.

– Пристегнитесь, – скомандовал сосед и сразу стал сосредоточенным. – Между прочим, дядя Женя не только сосед, но еще и бывший милиционер.

– Я тоже работаю в МУРе, – сказал зачем-то Денис. – Давай, коллега, поднажми, как учили тебя в школе милиции или где ты там учился. Мы тебе потом все штрафы, если будут, оплатим.

– Не переживай, – хмыкнул дядя Женя, – когда я бандитов брал, ты еще под стол пешком ходил. Вы мне только скажите, на какое ехать? В третий Хабаровск или в Матвеевку?

Ребята сидели и не понимали, о чем он.

– Так это, раньше одно было, – сказал Толик. – И что такое третий Хабаровск?

– Эх, молодежь. Кладбище наше, что по трассе в аэропорт, всегда называли третьим Хабаровском. Ну, логика такая была: есть Хабаровск, есть второй Хабаровск – это район не очень благополучный, если помните, и есть третий Хабаровск – это кладбище, а Матвеевка новое, его совсем недавно открыли.

– В третий Хабаровск, – решил Денис. – У Кати мама умерла пятнадцать лет назад. Давай, дед, давай, дорогой, двенадцать скоро уже скоро, а нам еще до часовни бежать.

Дядя Женя ничего больше не говорил, лишь молча управлял своей машиной, а Денис, Федя и Толя сидели, вцепившись в кресла, и едва успевали удивляться, как это старенькое корыто может так быстро ездить.

– Ну что, сосунки, – сказал дед, припарковавшись прямо у главного входа. – Вот главная аллея, по ней бегите, там и часовня.

– Стоп, ребят, – сказал Денис, когда они вошли на кладбище. – Он же не будет стрелять в упор. Давайте так: ты, Толя, справа обходишь, Федор слева, ты, кстати, его помнить должен, он к ней в аэропорту в автобусе пристал. Я же пойду к Кате постараюсь ее спрятать. Как найдете гада – валите его с ног и кричите.

Денис побежал, в голове у него было пусто, лишь одна молитва звучала там: «Только бы успеть, пожалуйста, господи. Я никогда тебя ни о чем не просил, спаси ее».

Когда часовня показалась впереди, он увидел и Катю. Она стояла и нервно смотрела на часы, видимо, не понимая, почему мамина подруга опаздывает. Денис стал оглядываться по сторонам и вдруг у могил он увидел его, убийца стоял, уже направив лук в сторону Кати, и там не было никого из ребят. Понимая, что не успевает, Денис громко закричал:

– Катя, ложись!

Она, конечно, не легла, посмотрела в его сторону удивленно, а у убийцы, видимо, дрогнула рука, и стрела, пролетев над ее головой, уткнулась в недалеко растущую ель.

Денис понимал, что второй раз он уже не промажет, и потому еще больше ускорился и, подбежав, закрыл Катю.

Тут же что-то больно кольнуло в спину, и стало темно, он еще некоторое время не понимал почему так темно, но вскоре ему стало безразлично и это. Он уже не видел, как убийца в третий раз натянул тетиву, но не успел выпустить стрелу. Сзади в этот момент больно ударили разводным ключом.

– Вот молодежь, – прокряхтел дядя Женя, связывая убийце руки, – ничего не умеют.

Глава 22

Выбор есть всегда

Прощать удел благородных и великих. Мы же никого и никогда не прощаем.

Закон стаи

Хабаровск, июнь 2014 года.

«Белый квадрат это уже лучше, – подумал Денис,