Неудержимый. Книга XXXVIII - Андрей Боярский

но на самом ли деле это так? Может, это всего лишь тщательно подготовленная постановка, призванная вселить надежду и удержать офицеров в повиновении. А может, у императора Российской Империи и правда была хитрая многоходовка, которая должна была разделить объединённый флот врагов и уничтожить его по частям. Слишком много вариантов, и дёргаться сейчас было нельзя. Он здесь не просто так.

Княжич скосил взгляд на главнокомандующего. Тот вальяжно сидел за своим столом, словно хозяин всего мира. Самодовольное лицо, неторопливые движения, снисходительные улыбки в адрес помощниц ведущего, которые строили ему глазки.

— Вот это номер! — Клаус не удержался и толкнул Сергея локтем в плечо. — Сегодня поистине грандиозный день! Я счастлив как никогда!

— Да, — кивнул княжич, изобразив довольную улыбку. — Я тоже…

— Что-то ты не слишком весел, — заметил инженер нахмурившись. — В такие минуты нужно прыгать до потолка от радости!

— Я слишком сильно нервничаю, — Сергей быстро нашёл оправдание. — Слишком много всего происходит… слишком много важных событий.

— Понимаю, — Клаус успокоился и хлопнул его по плечу. — Ничего, держись. Скоро всё закончится.

— Господа офицеры! Попрошу тишины! — вскинув руку, ведущий повысил голос. Музыканты взяли высокую ноту и стихли. — На этой торжественной ноте я хочу представить вам людей, без которых всё это было бы невозможно! Эти герои рисковали своими жизнями, чтобы мы сегодня могли сидеть здесь, за этими столами, и праздновать победу!

Он сделал эффектную паузу и протянул руку в сторону стола главнокомандующего:

— Главнокомандующий, будьте так любезны…

Зал притих в ожидании, а все взгляды устремились на Конрада Дубенвальда.

Свет в зале вспыхнул ярче, отразившись в бокалах, кожаных ремнях и лакированных ботинках офицеров. На сцену одна за другой вышли помощницы ведущего, каждая из которых держала в руках либо пышный букет, либо аккуратную коробочку с наградой. Их шаги были выверенными, а улыбки идеальными, словно они репетировали это действо заранее.

— Рафаэль, готовься! — Клаус снова ткнул княжича локтем в бок, едва сдерживая восторг. — Скоро твой выход!

— Знаю, — рыкнул Сергей сквозь зубы, не сводя глаз со сцены и чувствуя, как злость поднимается внутри.

На сцене появился Дубенвальд. Он неспешно взял в руки артефакт, усиливающий голос, и посмотрел в зал так, словно каждый присутствующий был его личным подчинённым. Впрочем, так оно и было…

— Друзья, коллеги… — начал он, низким, поставленным голосом, который гулко разнёсся по залу. — Сегодня действительно великий день! День, который войдёт в историю, и я счастлив, что среди нас есть те, кто проявил себя как истинные герои. Честь им и хвала! Давайте не будем тянуть время и приступим! — он бросил короткий взгляд ведущему.

— Пьер Шевалье! — выкрикнул ведущий, и зал дружно зашумел, — Попрошу на сцену!

Первый награждаемый офицер поднялся, поклонился залу и шагнул к сцене.

Клаус ошибся, когда говорил, что княжичу скоро выходить на сцену. Оказалось, что список людей, которые желали получить медали прямо из рук главнокомандующего был невероятно длинным. Генералы, полковники и подполковники, майоры и другие офицеры, не из самых бедных родов. Один за другим они поднимались на сцену, принимали награды с нарочито скромным видом, жали руку главнокомандующему и спускались обратно под одобрительный гул.

— Они что, всех подряд решили наградить? — генерал, сидящий рядом, хмыкнул с явным сарказмом.

Сергей только кивнул соглашаясь. Всё и правда выглядело словно фарс. Наверняка, после окончания войны они будут кичиться наградами и ни один хмырь не расскажет, что отсиделся вместе с главнокомандующим в бункере, даже ног не замочив.

Даже сам Дубенвальд через полчаса устал от этого балагана. Он поднял ладони вверх, потом сам себе их пожал и с усталым видом произнёс пару дежурных фраз. После чего сослался на неотложные дела и направился к выходу. Охрана тут же окружила командира плотным кольцом.

— Давайте поблагодарим нашего главнокомандующего за проявленное внимание! — тут же выкрикнул ведущий, и весь зал вскочил на ноги, вновь захлопав в ладоши. — Господин Андерс! — ведущий тут же перехватил инициативу. — Не окажете ли вы нам честь завершить церемонию награждения?

Андерс поднялся так, словно всё так и было задумано. Улыбка расплылась на лице, пальцы привычным движением пригладили редкие волосёнки, и он неторопливо вышел на сцену, принимая аплодисменты. С этого момента именно он должен был вручать оставшиеся награды.

— Увы, — пробормотал Клаус, расстроившись даже больше, чем сам Сергей, — Этого и следовало ожидать, слишком уж много аристократов…

— Суровая действительность, — философски ответил Сергей, пожав плечами.

На самом деле он кипел от злости. Генерал уже предупреждал его про Андерса, а теперь судьба сама сталкивала их лицом к лицу.

— Софья Георгиевна! — громогласно объявил ведущий.

И зал снова ожил, и головы офицеров повернулись в сторону знакомой фигуры.

— Конечно… кто бы сомневался, — фыркнул Клаус. — Первым делом свою тёлку решил отметить.

— Клаус, — генерал метнул на инженера тяжёлый взгляд. — Тебе надоело твоё тёплое местечко? Если да, можешь отдать его Рафаэлю.

— Прошу прощения, генерал, — Клаус нахмурился и тут же склонил голову. — Я не должен был этого говорить…

— Клаус, — генерал резко перебил его, — всем плевать, что ты думаешь. Сиди тихо и смотри.

— Как будет угодно, — буркнул инженер, сжав губы и уставившись в стол, чтобы скрыть раздражение.

Сергей же продолжал смотреть на Софью, которая поднялась на сцену. Улыбка на её лице сияла, и это сияние больно било княжича по сердцу.

Сергей лишь криво усмехнулся про себя. Клаус мог и не осознать всей опасности, но генерал, возможно, действительно спас ему жизнь. Вокруг было слишком много офицеров — одно неловкое слово, лишний жест, и он вполне мог бы оказаться на допросе у того самого Андерса, где из него выжали бы всё подчистую.

— Многие не знают, но госпожа Обломова прибыла к нам из Российской Империи буквально в последний момент! — ведущий сделал театральный жест и слегка поклонился девушке.

По залу пробежала волна негодования и шёпота. Офицеры переглядывались, кто-то недовольно хмурился, кто-то шептал соседу на ухо. Ещё бы, только что всем рассказывали о полном разгроме русских, а теперь, на их глазах, награждали одну из них. В зале начали слышаться возмущённые реплики, быстро заглушаемые аплодисментами помощниц ведущего.

— Друзья! — ведущий повысил голос, стараясь перекричать волнение, — Вы, должно быть, не в курсе, но