Assassins Creed. Братство - Оливер Боуден

Кардинал Руанский замялся:

– Есть хорошие… есть и плохие.

– Выкладывайте!

– Мы избрали Пикколомини.

Чезаре задумался.

– Что ж, это лучше, чем рыбацкий сын делла Ровере! Но все равно он не тот, кого я хотел видеть на папском престоле. Мне был нужен папа-марионетка. Все мы знаем: Пикколомини – не жилец на этом свете. Но пока он коптит небо, он успеет доставить мне немало хлопот. А ведь я платил вам за усилия. Это что же, ваша благодарность за мою щедрость?

– Делла Ровере – могущественный противник. – Д’Амбуаз снова замялся. – И Рим уже не тот, каким был прежде. К деньгам Борджиа стали относиться с настороженностью.

Чезаре холодно посмотрел на кардинала и столь же холодно произнес:

– Вы пожалеете об этом решении.

Кардинал Руанский поклонился и повернулся, чтобы уйти. И вдруг его взгляд наткнулся на Эцио, который пробирался поближе к возвышению.

– Это ассасин! – закричал кардинал. – Его сестра устроила мне допрос. Потому он и пробрался сюда. Бежим! Он всех нас убьет!

Возникла суматоха. Кардиналы стремглав бросились к выходу. Эцио выбежал вместе с ними и, очутившись на ступенях крыльца, выстрелил из пистолета. В ответ на этот выстрел бойцы авангарда стали палить из мушкетов, подавая сигнал силам Бартоломео. Напрасно солдаты Борджиа пытались закрыть ворота. Авангард Эцио сдерживал их натиск, пока не подоспели кондотьеры д’Альвиано. Сам он, неистово размахивая Бьянкой, подбадривал боевыми кличами своих людей и основные силы ассасинов. Эцио выстрелил вторично – на этот раз в живот солдату Борджиа, который, отчаянно вопя, кинулся на него с тяжелой булавой. Времени перезаряжать пистолет не было, однако двойной клинок как нельзя лучше подходил для ближнего боя. Найдя нишу в стене, Эцио спрятался там и заменил пистолет двойным клинком, после чего вернулся в зал, ища Чезаре.

Сражение внутри и снаружи было коротким и кровавым. Силы тамплиеров оказались неготовыми к столь масштабной атаке. Их прижали к стенам, не давая уйти. Понимая, что им нечего терять, противники сражались с особым остервенением. Когда сражение закончилось, Бартоломео и Эцио недосчитались многих своих бойцов. Ассасины имели преимущество: часть их людей оставались в седле. Однако и кое-кому из сподвижников Борджиа удалось добраться до лошадей и бежать.

Только к ночи улеглась пыль, поднятая сражением. Эцио был ранен в грудь. Вторую рану он нанес себе сам, когда в пылу битвы не заметил, как двойной клинок пропорол ему перчатку и глубоко вонзился в руку. Повсюду валялись мертвые тела. Было истреблено не менее половины собравшихся – тех, кто не сумел бежать.

Чезаре среди убитых не было.

47

Недели, что последовали за этим сражением, были насыщены событиями. Ассасины искали Чезаре повсюду, но он как сквозь землю провалился. В Рим он не вернулся. Судя по всему, город освободился от владычества Борджиа и тамплиеров, хотя Эцио и его соратники постоянно были начеку. Они знали: пока враг жив, будет жить и опасность. Возможно, люди, верные Борджиа, глубоко затаились и просто ждали сигнала.

Пий III оказался педантичным и глубоко религиозным человеком. К сожалению, его папство длилось всего двадцать шесть дней. Он и так был слаб здоровьем, а груз ответственности, легший на его хрупкие плечи, лишь приблизил кончину папы. В октябре он умер. Вопреки опасениям Эцио, Пий III не был марионеткой Борджиа. Скорее наоборот: за свое недолгое нахождение на святейшем престоле он провел реформы в Коллегии кардиналов, изгнав оттуда дух мздоимства и распущенности, остававшийся от его предшественника. Новый папа прекратил торговлю кардинальскими должностями и откуп от виселицы, позволявший богатым убийцам избежать казни. Прагматичное установление Александра VI «Пусть живут и каются» было признано противозаконным.

Однако самым важным действием был выданный папой ордер на арест Чезаре Борджиа, который действовал в пределах всей Папской области.

Преемник Пия III был избран незамедлительно и подавляющим большинством. Против голосовали лишь трое кардиналов, в том числе и Жорж д’Амбуаз. Кардинал Руанский питал тщеславные надежды, что тройная тиара увенчает его голову и тем самым возвеличит Францию. Между тем Джулиано делла Ровере – кардинал Сан-Пьетро ин Винколи – чувствовал, что Пий III долго не протянет, и потому времени даром не терял. Он сплачивал ряды своих сторонников, зная, что новая возможность стать папой – не за горами. И он эту возможность не упустил.

Избранный папа получил имя Юлия II. Ему было шестьдесят лет. Коренастый, крепко сбитый, он сохранял бодрость ума и тела. Юлий II поражал Эцио своей неутомимостью. Он был не только пастырем католического мира, но также опытным политиком и воином. Новый папа гордился своим скромным происхождением из семьи рыбака и любил напоминать, что святой Петр тоже когда-то был рыбаком.

И все же тень угрозы со стороны Чезаре Борджиа продолжала висеть над Римом.

– Если только Чезаре объявится… – потрясал кулаком Бартоломео во время их с Эцио совещания.

– Обязательно объявится. Но когда будет к этому готов.

– Мои шпионы доносят, что Чезаре собирает весь цвет своей своры, чтобы вломиться в Рим через одни из главных ворот.

Эцио задумался над услышанным.

– Похоже, что Чезаре явится с севера. Я почти в этом уверен. Тогда он попытается прорваться через ворота близ развалин преторианских казарм. Он даже может попытаться завладеть бывшей цитаделью Валуа, поскольку это важная стратегическая позиция.

– Возможно, ты прав.

Эцио встал:

– Собирай ассасинов. Мы вместе встретим Чезаре.

– А если мы не сможем?

– Отличная шутка, Барто! Если мы не сможем, я буду встречать его один.

Они расстались, договорившись ближе к вечеру снова встретиться в Риме. Если Чезаре задумал поход на Вечный город, они окажут последнему Борджиа достойный прием.

Догадка Эцио оказалась верной. Он велел Бартоломео собрать своих кондотьеров на церковной площади близ преторианских казарм. Северные ворота уже тщательно охранялись. Юлий II внимательно отнесся к совету Эцио. Зрелище, открывшееся им в паре сотен метров, отрезвляюще подействовало на многих… Чезаре восседал на бледном коне. Его окружали офицеры в мундирах его личной армии. Позади остановился целый батальон его солдат.

Даже на таком расстоянии чуткие уши Эцио улавливали хвастливые слова Чезаре. Странно, и почему только люди все еще подпадают под чары Борджиа?

– Италия непременно объединится, и вы будете править ею вместе со мной! – заявлял Чезаре.

Повернувшись, он заметил Эцио и ассасинов, выстроившихся на парапете ворот. Тогда Чезаре подъехал чуть ближе, но по-прежнему оставался недосягаем для арбалета или мушкета.

– Явились посмотреть на мой триумф? – крикнул ассасинам Чезаре. – Должен вас успокоить: вы видите не все мои войска. Очень скоро Микелетто приведет сюда целую армию. Но к тому времени вы уже будете мертвы. Для расправы с вами мне хватит и одного батальона.

Эцио посмотрел на него, затем повернулся и взглянул на войско, собравшееся по другую сторону ворот. Там были солдаты папской гвардии, его добровольцы и кондотьеры Бартоломео. Аудиторе поднял руку Привратники отодвинули тяжелые планки, скреплявшие створки ворот. По второму сигналу ворота должны были открыться.

– Мои люди никогда меня не подведут! – кричал Чезаре. – Они знают, что их ждет в этом случае. Вскоре вы исчезнете с лица земли, а ко мне вернется власть над Римом.

Может, «новая болезнь» затронула не только лицо Чезаре, но и его разум? Подумав об этом, Эцио усмехнулся и махнул рукой. Тяжелые створки ворот стремительно распахнулись. Первой навстречу Чезаре и его войску выехала конница. За ней двигалась пехота. Чезаре что есть силы дернул поводья и развернул лошадь. «Как он ей только мундштуком зубы не сломал?» – удивился Эцио. Животное мстило Чезаре, не желая двигаться с места. Он жестоко хлестал лошадь, и та с испугу начала спотыкаться. Вскоре Чезаре был окружен со всех сторон. Что же касается его батальона – солдаты Борджиа, увидев силы противника, бросились бежать.

«Прекрасно, – подумал Эцио. – Вот я и получил ответ на свой вопрос. Эти люди были готовы сражаться за деньги, но не из верности Чезаре. Верность нельзя купить».

– Убейте ассасинов! – отчаянно вопил Борджиа. – Поддержите честь семьи Борджиа!

Все было напрасно. Никто из его солдат и офицеров даже не попытался прийти ему на выручку.

– Брось оружие, Чезаре! – крикнул ему Эцио.

– Никогда!

– Рим больше не подчиняется тебе. Ты уже не являешься капитаном-генералом. Семейства Орсини и Колонна – на стороне нового папы. Некоторые из них заверяли тебя в своей верности, но верны тебе они были лишь на словах. Они просто ждали шанса вернуть себе города и имения, украденные тобой.

Из ворот выехала небольшая процессия: шестеро рыцарей в черных доспехах. Один держал знамя с изображением кряжистого дуба. Это был герб Юлия II. Впереди на серой в яблоках лошади ехал элегантно одетый человек, в котором Эцио мгновенно узнал Фабио Орсини. Рыцари подъехали к Чезаре. Тот еще продолжал хорохориться.