Спящий красавец (СИ) - Страйк Кира

По дому растекался запах свежей выпечки. По-моему, этот аромат счастливого детства — самый настоящий символ уюта и благополучия, способный любому успокоить взвинченные нервы. Сол с Белиалом, как два кота над крынкой сметаны, нетерпеливо крутились рядом, в ожидании угощения. Надо было видеть это детское разочарование на их лицах, когда тортик понесли не на стол, а в холодильник на охлаждение. Вообще, его следовало оставить там часов на восемь. Но, поскольку желатина в нём не случилось, я решила, что не буду так долго мучить наших мальчишек ожиданием, — всё равно там застывать особо нечему и он в любом случае будет мягковатым. Ну и ладно, от этого он не станет менее вкусным.

А пока, чтобы занять всех делом, я инициировала генеральную уборку нашего жилища, пока оно окончательно не превратилось в хлев. Правда, вся эта затея очень быстро превратилась в непрерывное пререкание, поскольку только Фетка знала, какое место предназначено вещам в её доме. Поэтому, посмотрев, как она ходит следом за нами и ворча перекладывает всё "как положено", решено было выгнать мужчин на прогулку, ну, кроме храпящего Соргана, естественно, и навести порядок вдвоём.

К вечеру, в чистоте и красоте нагрели чаю, водрузили торт на стол и набросились на лакомство, не заморачиваясь, насколько крепко он схватился — просто разбирали по мешочкам и лопали, хохоча и облизывая измазанные сливками пальцы.

— А чего это вы тут без меня трескаете? — раздался с кровати голос нашего величества.

Мы, бросив жевать, с замиранием сердца уставились на него.

49

— Ну, ты как? — первой озвучила я вопрос, мучивший нас всех.

— Э-э-э, не знаю, не понял ещё, — рассеянно ответил Сорган, — чувствую себя вполне сносно, не считая чугунной головы.

— А память? Память как? — спросила Фета.

Сорган задумался, нахмурился и развёл руками:

— Боюсь вас всех разочаровать, но, кажется, ничего не изменилось.

Мы в растерянности уставились на Белиала.

— Думаю, надо дать ему время, — ответил на наш немой вопрос профессор.

— Сколько, — серьёзно спросил Сол.

— Не знаю. Всё, что мы сегодня делали — первый практический опыт для меня в таком вопросе. Я не могу с достаточной степенью вероятности утверждать, как быстро справится организм его величества с полученной интоксикацией.

— Так знахаркины травы же могут помочь, — я аж подпрыгнула на месте, — Фета, помнишь, в доме Катерины мы уже пытались найти ответ на этот вопрос. И Александра подсказала тогда, что справиться с наваждением я с помощью трав не смогу, а вот с последствиями — реально.

— И чего мы тогда сидим? — взбодрилась подруга, — давай сочинять настой.

Все вздохнули с облегчением — решение было найдено. Охватившее было нас, в связи с неоправдавшимися ожиданиями, уныние отступило.

— А вам пора серьёзно подумать про план наших дальнейших действий. Потом организуем большой военный совет, — добавила я, обращаясь к занырнувшим на радостях обратно в торт мужчинам, и мы с ведьмой взялись за дело.

Весь оставшийся вечер мы с подругой перетряхивали мешочки с сушёными корешками, листиками, веточками и цветочками, затем я, внимательно прислушиваясь к памяти Александры, тщательно составляла необходимое сочетание. Наши соратники тем временем бурно дебатировали за столом. К ночи у меня сложился необходимый рецепт, который мы тут же заварили и вручили на пробу величеству, а Сорган, Белиал и Сол, похоже, доспорились до эмоционального и мыслительного ступора.

— Похоже, их скопом тут пора чем-нибудь отпаивать, — констатировала Фета, глядя на взъерошенных, взмыленных мужчин и ворох исписанной бумаги перед ними.

— Думаю, всех надо вытряхнуть на свежий воздух, — предложила я, обдумывая ещё один способ подлатать Соргана.

Ночь стояла сказочная. Вытащили пледы, разожгли костёр — просто так, для души.

Я усадила величество напротив себя, взяла его за руки и осознанно погрузилась в магическое поле. В принципе, можно было и не производить все эти действия так подробно, я уже давно научилась черпать магию этого мира без предварительных ритуалов. Но, чего-то прям самой захотелось. В этом состоянии в самом деле было очень красиво.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я сидела, с наслаждением вдыхая ставший видимым для меня мерцающий воздух, направляя живительные потоки Соргану. Он тоже заметно разомлел, растёкся по своей сидушке. На границе расслабленного сознания слышались голоса наших друзей.

— Фет, а давай-ка и вправду организуем чайку, — предложил Сол, разминая кости и устало потягиваясь.

— Вот, хорошая мысль, иди и поставь греться кипяток, — тут же отбрыкалась от задания ведьмочка.

Я, старалась не обращать на них внимание, не отвлекаться, но, всё-таки, приоткрыла глаз.

Маг, улыбнувшись, молча пошёл в дом. Фетка, то ли уставшая от долгой напряжённой возни с непонятной ей сушёной растительностью, то ли просто расстроенная, явно пребывала не в духе.

— И плед мне ещё один прихвати, — добавила она вслед уходящему Солу, — или подушку. Или не знаю.

Маг вопросительно замер на пороге.

— И тортика, — продолжила вреднючка, — и не спорь со мной.

Мы с Белиалом переглянулись.

— Чего это она? — шёпотом, не открывая второй глаз, не желая окончательно терять контакт с магическим полем, спросила я.

— Да они уже пол часа тут препираются. Ну как препираются… — неопределённо прокомментировал ситуацию профессор, так же стараясь говорить негромко.

Мои брови недоумённо полезли вверх. Вообще, такие капризы были абсолютно не свойственны нашей крепкой девчонке.

Сол развернулся и пошёл назад. Уселся рядом с Феткой, укрыл её пледом и обнял, руками и ногами придвигая к себе. Ведьмочка тут же замолчала, свернулась клубочком, уткнулась ему в плечо и… тихонько захлюпала носом. Мы все аж обалдели от неожиданности. Никто никогда не видел, чтобы она плакала.

— Ну, ты чего, — нежно ворковал светлый, гладя свою подругу по жгучим волосам, прижимая и тихонько качая, — устала?

Фетка кивала головой, целовала его ладошку и расстроенно тихонько бурчала что-то в ответ, а я любовалась ими и думала. О том, как странно иногда поворачивает судьба, сливая воедино противоположности. И о том, какие они красивые и трогательные — белый маг и чёрная ведьма. И о том, как с нами, женщинами, и всеми прилагающимися к нам противоречиями, порой, непросто. В душе защемило и я разулыбалась — в голову пришло воспоминание о том, как Кот однажды посвятил мне на эту тему стих. Сейчас попробую воспроизвести.

Привет, любимый. Остывает ужин,

Давно накрыто. А чего поник?

Всё хорошо? Устал?

— Бывало хуже.

— Подмигиваешь? Ну тебя, шутник.

Ты знаешь, я сегодня у подружек

Чаёвничая хвасталась тобой.

Мол, днём и ночью думаю о муже.

— А правда?

— Правда-правда, дорогой,

У них супруги — просто обормоты,

А машкин вовсе похотливый хорь.

И то ли дело мой красавец!

— Что ты…

— Мне лучше видно. С женщиной не спорь,

Откуда только моду взял такую?

Что ни скажи, так чуть ли не до ссор.

Я, понимаешь, нежности воркую,

А он…

— Давно молчу…

— …Наперекор,

То сух, как пень, то холоден, как рыба.

Признаться, я так больше не могу!

Порой элементарного "спасибо"

Не вытянуть. Ты слушаешь?

— Угу…

— Так вот, теперь миндальничать не буду!

Ах вот что?! Веселишься?!! Хорошо:

Иди ты к чёрту!

— Ладно.

— Стой, зануда!

Ты с самой свадьбы, как уже пришёл.))

---------------

Автор Леонид Чернышов.

---------------

— Наш стойкий солдатик просто очень устал, — сказала я Белиалу, — раньше она всё время была одна, а теперь у неё появилось надёжное плечо. И возможность хоть иногда побыть девочкой. Вот и позволила себе расслабиться — прорвало годами копившееся напряжение. Это пройдёт. Она у нас крепкая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А про себя подумалось, что причина её обострившегося нервного состояния, скорее всего ещё и в том, что она осознаёт приближение момента, когда ей, при всём её пацифизме, придётся открыто выступить против своего племени. И не просто вот той партизанщиной, которой мы до сих пор занимались, а силой. Нет, прямого столкновения, как такового, она не боится. И никогда не боялась. Но мы до сих пор никого никогда не убивали. А вот как дальше будет складываться ситуация — никому не известно. По крайней мере, меня тоже посещали эти безрадостные размышления.