Гача-игры до добра не доводят - Loron Li

без труда, особенно этому помогал постоянный контроль дыхания, когда уже чувствовалось при вдохе, как кровь насыщается кислородом, и после разнося ее по всему телу.

Переходный возраст — это как взять работающий компьютер и с размаху разбить его об пол, немного потом попрыгать на нем и, решив обновить все комплектующие, поместить их в расширенный корпус.

Но что-то я забегаю вперед. Сейчас мы с травницей обсуждали важные темы, и хорошо, что даже когда я слишком ухожу в задумчивость, мой более гибкий разум и чуткий слух позволяют улавливать слова и их смысл. Поэтому, вздрогнув и выходя из размышлений, я не теряю связь с темой разговора.

Глава 23

Замотивирован быть героем!

— Хоть я живу немного в отдалении от всех, всё равно до меня доходят неприятные слухи… Дорога в земли гномов и полуросликов лежит через перевал, хоть тот довольно широкий, всё равно часто случаются налёты, — словно не замечая моего смущения, говорила она.

— Это, конечно, понятно, путь опасен и невероятно сложен, но почему я не видел ни одного каравана с их стороны? Да и вообще, под горами ещё живут дроу и дворфы с другими обитателями… почему и их нет? — задал я закономерный вопрос.

— А тут всё просто, империя существует очень долго, практически с времён восстановления богами мира. За столько времени империя нажила себе много врагов, захватывая территории, уничтожая народы! — говоря это, она вспомнила, что чай в кружках уже успел остыть, и подвесила чайник на цепи, молча попросив Эсму подогреть воду.

Та, создав огонёк на хвосте, начала нагревать дно чайника, что было хорошей тренировкой контроля для моего питомца и пользой для хозяйства. Пока чайник нагревался, мы молчали, пока наконец чашки не были снова наполнены горячим чаем, и Тила продолжила.

— Вообще на землях, где мы находимся, ранее жили орки. Те яростно сопротивлялись, но империя их выбила, захватила земли и ассимилировала орков. С дроу тем более, ведь те устраняли императора Арманта, теперь за каждым особый контроль. — Я, также отпивая чай, спросил:

— Так что насчёт гномов, дворфов и полуросликов? Их тоже пытались захватить? — продолжил выяснять подробности о мире, где живу.

— Дворфы — те ещё кроты, не удивлюсь, если они прорыли туннель до самой империи, чтобы держать там свои банки и мастерские. А самой империи с дворфами воевать вообще нет резона, те живут в своих подземных городах, в которых людям не особо комфортно без солнечного света и под сводом пещер, — продолжала она спокойно рассказывать.

Но мне казалось, что она специально изводит моё любопытство, сразу не сказав, что не так с гномами и почему их тут нет. Когда, промариновав меня ещё с минуту, любуясь видом из окна, та всё же сказала:

— Для начала полурослики стали вассальным народом, сбежавшим большей частью на земли гномов. Пройдя через перевал, те стали жить на их землях. Империя, конечно, пыталась пробиться, но на перевале была вынуждена слишком сужать войска, а наездники на драконах просто уничтожали обозы с провизией…

— Тем более в горах всегда полным-полно туннелей, и пока дворфы были в нейтралитете, всё равно позволяли гномам проходить через туннели, чтобы устраивать засады. Ведь среди них много умелых магов, а полурослики как бесшумные диверсанты, возможно, вообще нанесли больше всего урона нашей армии. — Промочив горло, она тут же продолжила рассказ о явно очень затратной войне.

— Когда война затянулась, империя была на грани развала, поскольку её начали немного давить со всех сторон. От этого пришлось возвращать войска и заключать мир, где запрещается гномам водить караваны по их землям. — Возможно, этот разговор длился бы дольше, но я уже засиделся, да и вообще работы весной и летом вообще завались.

Так раздумывая о том, какая вероятность, что начнётся очередная война? Вроде сейчас тихо, и войны не было уже лет двадцать. И, возможно, восстановив человеческие ресурсы, случится очередной конфликт, где будут набирать таких молодых и желающих славы, как Сигиз.

Уже наступил вечер, и я просто гулял по деревне, смотря на людей. Все чем-то были заняты: женщины сплетничали, мужчины после трудной работы и ужина шли в корчму, дети резвились и бегали.

Видел я и моих друзей: Гомешь, Мориса и Логера. Хотя из-за разницы в возрасте в четыре года мы стали реже общаться, когда те больше начали обращать внимание на девочек, которых прибавилось в деревне, давая приток свежей крови.

Вскоре и они разошлись: Логер пошёл к могиле матери. Всё же её потерю он перенёс очень тяжело, и теперь каждую неделю ходил к её могиле. Морис стал ещё шире в плечах, и если бы мы были в игре, то у него определённо был бы бафф на телосложение.

Тот на удивление встречался теперь с одной только девочкой на год его старше, и, как мне кажется, та его загнала под мягкий каблук. Вроде бы ничего не указывает: скандалы не устраивает, интриги тоже, но свою точку зрения нежно продавливает.

Гомешь же крутил романы направо и налево, устраивая настоящие любовные квадраты, из-за чего частенько дрался. Хотя порядочностью он тоже отличался и даже глазком не смотрел в сторону девушек-парней. Смотря, что у них всё хорошо, у меня было тёплое чувство в груди и лёгкая улыбка на лице.

При этом привязанность к людям, дому, земле, где я живу, была тем, что вызывало у меня резь в том же месте, где и разливалось тепло. Смотря на всех жителей, я видел в них людей не особо образованных, но крайне искренних. И мысль, что мне придётся уходить рано или поздно, но часы моей неотвратимой судьбы отбивали набатом о приближении того, что заставит меня выложиться на полную.

Невольно затряслись руки и застучало сердце, панический приступ заставил меня замереть и часто дышать, когда в голову лезли тёмные мысли.

«Ты станешь причиной их смерти», «Ты выживешь, сбежав и бросив всех», «Ты недостоин спокойно жить, пока другие иномирцы страдают», «Ты по-прежнему ничтожно слаб!» — звучали в голове, словно голоса мыслей. Когда, сжимая кулаки, я чувствовал давящую на мои плечи ответственность, которую я невольно взвалил на себя.

— Азар, с тобой всё хорошо? Или ты наконец не знаешь, кто из нас Лара, а кто Гара? — Они стояли довольно близко, с хитрыми и в то же время добрыми улыбками, держали руки за спинами, словно что-то пряча.

Я невольно